А я вернулся в Медянск, и стал готовиться в дорогу. Самым неожиданным для меня было то, что Катя прощалась со мной так, как будто она моя невеста. И поцеловала в губы, и потребовала, чтобы я на других женщин внимания не обращал, и чтобы быстрее возвращался.
– Я буду тебя ждать! – сказала она.
Я отдал девушкам всё золото, двенадцать монет, оставив себе только часть серебра, но забрал у них коня. Равноценный ли это обмен, я не знаю, конь очень хороший, но им он не нужен, а мне очень нужен.
Мой внутренний компас тянет меня на север, но на имеющейся у меня карте дорогу мне пересекает большая река с названием Злая. Не знаю, местные называют её так же, или нет, но название очень характерное. На карте рядом с названием реки стоит значок в виде челюстей хищника. Следовательно, в ней водится опасная живность, причём опасная для людей. Это могут быть и огромные крокодилы, и маленькие рыбки пираньи, но понятно, что ни вброд, ни вплавь эту реку пересекать нельзя. На карте есть дорога, которая идёт от Сосновска в сторону столицы королевства города Абакан-Бортман. Город исторически называется Абакан, и в разговоре его так и называют. Приставка Бортман, это фамилия правящей династии. Сменится правящая династия, и эта часть названия города изменится. Так здесь принято.
Дорога на Абакан-Бортман пересекает реку, следовательно, там есть паром или мост. Но это в стороне от линии моего движения километров на 200, и это по прямой линии. А во что это выльется на месте «будем посмотреть», так как других вариантов нет. Сейчас я нахожусь в ещё одном маленьком городке, севернее Медянска. На все мои расспросы получаю одинаковые ответы. Ехать в сторону реки, если я намерен её пересечь, не имеет смысла. Нужно ехать к той дороге, Сосновск – Абакан-Бортман. На вопросы, типа, может какие-то рыбаки плавают по реке, у них может быть есть лодки, следует однозначный ответ, что на реке Злой лодки не плавают, потому, что все уже утонули. Когда была на планете магия, по реке ходили крупные баркасы, а сейчас даже они не рискуют этого делать. Дело в том, что в реке водятся огромные змеи с зубастой пастью, и обычную лодку, они просто перекусывают. Даже если часть информации сбросить под лозунгом: «У страха глаза велики!» – всё равно получается, что лодок на реке нет. Для меня это означает, что переправиться можно только в местах, оборудованных для этого. Придётся мне двигаться на восток вдоль реки. От этого городка в ту сторону отходит дорога, про которую лучше сказать «бездорожье». То есть по лесам и полям идёт что-то типа просеки, по которой ездят всадники и повозки. И никто за этой дорогой не следить, не подсыпает, не делает ремонта мостов или настилов. К моему счастью, уже две недели не было сильных дождей, и проехать по этой дороге, тем более, верхом, можно было без проблем.
В этом маленьком городке я столкнулся с очень неприятным для меня моментом. Не смотря на маленькие размеры городка, в нём была сильная городская Стража. Как я потом выяснил, в эти места часто забираются беглые каторжники, которые могут проникать в город, или грабить близлежащие деревни. Городская стража отлавливает такие банды, то есть в Страже не толстые ленивые «копы», а нормальны воины, которым постоянно приходится устраивать погони, стычки, и даже, битвы. Так вот, меня задержала городская Стража. Я не оказывал сопротивления, просто потребовал встречи с начальством, поэтому мне не крутили руки, не тащили меня в тюрьму. А задержал меня патруль, потому, что на требование предъявить документы, я не смог этого сделать. Перед этим меня спросили, кто я такой? Я представился как барон Владимир фон Други, всё по легенде, как мы представлялись с Полиной и Катей. А то, что документы украли грабители, стражников не убедило, и меня отвели к начальству. Командира Стражи на месте не было, и я разговаривал с его заместителем, бывшим магом. И, по-моему, он был магом ментальной магии, говоря по-другому, «мозголомом», уж больно характерное поведение у него было. И, хотя магия сейчас не действовала, замашки врача психолога из него так и выпирали. Тем не менее, ко мне претензий у него не было. Понятно было, что я не разбойник. Максимум, в чём меня можно было обвинить, это в незаконном использовании или присвоении титула дворянина. Если это будет доказано, наказание – отсечение головы, именно поэтому, на такое редко кто решался. С другой стороны, проверить и доказать такое нарушение тоже не просто. В моём случае, нужно было ехать в Медянск, проверять то, что я сказал о наличии моих родственников, и о том, что они дворяне.
Во время этого разговора я понял, что я идиот! Нужно было получить в Медянске документы, что я брат Полины и Кати, барон фон Други. На что и указал мне бывший маг Стражи, мол, вернись и всё оформи.
– Я вижу, что вы отнеслись ко мне по-доброму. Поэтому буду с вами откровенен. У нас ещё есть родственники под Сосновском. Тоже бароны. Но те родственники оказались негодяями, моих сестёр хотели изнасиловать и опустить до положения прислуги. Когда я воспротивился этому, дядя натравил на меня своих дружинников, так что уходил я оттуда с кровью. Если те родственники узнают, что мы восстанавливаем документы на свой титул, они этому воспротивятся всеми силами, не останавливаясь перед подлогом и ложью. Поэтому, я не хочу поднимать эту волну. Подскажите, может быть можно получить хоть какие-то документы, позволяющие мне носить оружие. В столице я бы просто записался в гильдию наёмников, отработал вступительный взнос и, далее, занимался бы своими делами. Может быть, и в ваших краях можно сделать что-то подобное.
Заместитель командира городской Стражи задумался, потом вызвал ещё одного зама, переговорил с ним, и поставил мне условие.
– Пришла информация, что кто-то разграбил хутор, недалеко от города, люди убиты, скот угнан. Сходи с нашим отрядом. Проявишь себя, поможешь нашим ребятам, я дам тебе документы стражника нашего города. Это те же права, что и у наёмников, можешь носить оружие, не кланяться в пояс дворянам и участвовать в дуэлях с ними. Достаточно тебе этого?
– Я согласен.
Выехали мы через полчаса. Основной отряд в двадцать стражников двигался пешком с двумя повозками. И три человека были на лошадях, я четвёртый. Я предложил конным выехать вперёд и провести разведку.
К одному из всадников подсадили горца следопыта, поэтому двигались мы не быстро, лёгкой рысью, но и это было значительно быстрее, чем двигались повозки. Через час мы приблизились к месту преступления. Следопыт скрылся в кустах. Я сошёл с коня, завязал подпругу так, чтобы конь не запутался ею в кустах, взял лук и пошёл потихоньку по дороге в сторону хутора.
Лес вокруг подворья был вырублен, так что я подошёл к большой поляне, в середине которой стоял маленький деревянный замок. Периметр был обнесён частоколом выше человеческого роста, за ним виднелись стены и крыши нескольких строений. Угадывался жилой дом, конюшня, и большое строение, видимо, амбар. Дорога, по которой мы подходили, упиралась в ворота, одна сворка которых была приоткрыта.
Вдруг из ворот выскочил наш следопыт, он упал в сторону от дороги и выставил перед собой своё копьё. Из ворот вслед за ним выскользнули три волка. Увидев нашего проводника убегающим, я сразу вскинул свой лук, а увидев зверей, пустил стрелу, не задумываясь, сразу же зарядил вторую. Описываю долго, а происходило всё это быстро. Первый зверь, получив мою стрелу в бок, завертелся на месте, сбив траекторию прыжка второго волка, тот оказался сбоку, а третий сразу прыгнул на нашего горца. Тот подставил своё копьё, и волк сам на него насадился. В это время второй зверь развернулся и был готов вцепиться в лицо следопыта. Но горец был опытным бойцом, он выпустил копьё из рук, и выхватил нож, выставив его навстречу волчьей пасти, тот был вынужден остановиться, и в этот момент ему в загривок попала вторая моя стрела. Зверь рванулся в сторону, но через пару прыжков рухнул на землю. Третья стрела добила первого зверя, который уже перегрыз первую стрелу, и разворачивался к лежащему следопыту. В это время ко мне подъехали всадники.
