От могучего толчка джунгли заколыхались и недовольно зашумели, словно громко жаловались на судьбу. Какой-то бесформенный и явно безобидный призрак, зачем-то возникший над деревьями, моментально растаял, словно испугался. Правильно, это была не его Стабилизация.
Следующий толчок едва не опрокинул охотника. Основательно тряхнуло. Акони так сосредоточился на том, чтобы удержаться, что не обратил внимание на раскачку растений и не успел увернуться от потока тухлой воды, хлынувшего со старого папоротника.
Не ожидал охотник, что настолько далеко выплеснет ее. Сильно! Давненько Творец так не тряс Мир. Интересно, наступит ли после этого длинный сезон? Эх, скорей бы он начался уже…
Отфыркиваясь и непроизвольно облизывая губы, Акони вскочил на ноги и принялся раскручивать самострел. Повторятся еще толчки или нет – точно ведомо только Творцу, впрочем, интуиция подсказывала: вряд ли. Приходилось уповать на то, что она не подведет.
Еще никому не удалось найти хоть какую-то систему в колебаниях, и поэтому каждый разумный обитатель Мира твердо знал, что не стоит сразу вскакивать да и просто оставаться без дополнительной опоры. Беда в том, что из всех людей только охотникам нельзя выжидать. Оказаться на ногах вовремя – не прихоть, а жизненная необходимость. Если замешкаться, то можно запросто угодить на ужин зверью. Встанешь раньше – можешь покалечится, и итог окажется точно таким же. На Нижних витках всегда жестко, а стады голодные и многочисленные. Крысиные фермы отсюда далеко, да и охраняют их, диких же крыс ловить котам трудно и долго. Единственный шанс досыта накормить свой стад – убить охотника.
Толчки, слава Творцу, не повторились. Охотник буквально сросся с оружием, чуть не порами впитывая звуки и ощущая мельчайшие колебания воздуха. Он каждым нервом чувствовал приближение атаки и все быстрее крутил самострел. Ремни яростно фырчали, разрезая воздух. Человек был готов в любой момент выстрелить. Однако звери все не решались напасть: надеялись на то, что человек отвлечется. Но так или иначе, затишье надолго не затянется, это совершенно точно. Акони уже физически ощущал, что атака – дело следующей пары мгновений и надо попробовать самому спровоцировать нападение. Он сделал шажок в сторону, стараясь не терять контакта спины со стеной. Глаза его ни на миг не отрывались от растений на опушке, ведь в качестве трамплина для атаки наверняка выбран один из этих двух здоровенных папоротников, больше неоткуда. Вряд ли тот, что ближе, – старый, с широким углублением на вершине ствола. Именно из этого «озера» выплеснулась тухлая вода, когда растение качнулось, но осталось там еще немало, раз так воняет. А коты не любят воды. Ждать надо с соседнего…
Додумать мысль Акони не успел. Три зверя прыгнули с листьев более молодого папоротника. Не раз проверенный в деле самострел легко развернулся. Звонко клацнула мощная пружина, вытолкнув железные шарики прямо в оскаленные морды нападавших. Акони резко отпрыгнул в сторону, не отрывая взгляда от зверей. Машинально он отметил, что веер выстрела получился удачным, почти идеально горизонтальным. Самый крупный кот рухнул, и, дергая лапами, проехался боком до самой стены, где и замер. Похоже, шарик угодил ему в глаз. Второму зверю заряд попал в позвоночник, помешав правильно приземлиться, и кот, прокатившись по скользкой от грязи тропе, ударился о стену в том месте, где секунду назад стоял Акони. Судя по тому, как кот скреб передними лапами землю, – он не сильно расшибся и вот-вот поднимется на лапы. Охотник отбросил бесполезный сейчас самострел, выхватил нож и сделал выпад. Молниеносный удар клинка в горло снизу вверх успокоил животное. Лишь одному коту удалось благополучно приземлиться на все четыре лапы. Шарик ударил его вскользь и оставил только кровоточащую царапину. Потеряв товарищей, кот остановился, не решаясь напасть. Он подвывал, бил себя хвостом по бокам, не сводя горящих ненавистью глаз с Акони, и медленно пятился в джунгли.
Охотник хмыкнул и медленно, не отрывая взгляда от зверя, поднял с земли самострел. Кот отступил к джунглям и скрылся в густой растительности. Акони слышал его шаги, но все же убрал нож и принялся неторопливо заряжать самострел: вкатил в трубку пять новых шариков, быстро двигая рычагом взвел мощную пружину, приводя механизм в боевую готовность, и повесил самострел на пояс. Занимаясь оружием, он вроде бы даже мельком не взглянул на то место, где скрылся зверь. Но то была только видимость, чтобы сбить противника с толку. На самом деле Акони ни на секунду не выпускал лес из поля зрения. Он по опыту знал, что одинокие коты редко нападают, а потому и провоцировал. Те из них, кто думали, что человек потерял бдительность, неизменно заканчивали свою жизнь на лезвии ножа, становясь еще одним трофеем. Что поделать: охотник, бродящий в одиночку по темным виткам, или способен поспорить в хитрости и скорости с самым опытным зверем, или уходит за Дверь.
Кот решил отступить. Акони слышал, как он развернулся и ушел в джунгли. Охотник для верности постоял еще немного, затем усмехнулся, достал из-за спины широкое кольцо копья и расстегнул фиксатор. Копье резко развернулось. Сдвинув вниз по древку черный магнит, Акони прилепил кружок к железному наконечнику. Прикинув траекторию полета шариков, охотник двинулся вперед, двигая копьем из стороны в сторону, словно рисуя перед собой длинные дуги. Примерно через минуту звякнул первый шарик, а следом к магниту прилипли и еще два. Охотник сделал шаг влево и прошелся еще раз, однако последний шарик так и не нашелся. Что ж, ничего не поделаешь. И так, если считать вместе с тем, что застрял в голове мертвого кота, вернулось целых четыре. Углубляться в джунгли, чтоб найти пятый, – опасно. Вполне может быть, что другой стад отрядил своих котов на охоту и они уже движутся сюда, а встретиться со зверями в их среде обитания – хуже не придумаешь. Как бы дорого ни просил оружейник за свой товар, но ни один шарик не стоил того, чтоб за него умереть. Но два кота – хорошая добыча, каждый из них стоит пять зарядов. К тому же неплохо бы поискать по пути сгнившие железяки, которые можно переплавить. Оружейник с большим удовольствием примет железо в уплату за боеприпасы, ему это выгодно.
Акони свернул копье. Осталось извлечь четвертый шарик, а то ведь там, наверху, работники не отдадут ничего из найденного внутри туши. Даже фермеру даже за один шарик много трудиться надо. За весь урожай от силы десяток и выручит, да и то если все пройдет удачно.
Шарик ушел в голову кота довольно глубоко: Акони пришлось сильно расковырять глазницу. Руки были чуть не по локоть в крови. Это плохо. Едва придет время сильного ветра, разнесшийся запах крови привлечет все разновеликое зверье на витке, а второе сражение без перерыва – слишком тяжелое дело. Пришлось бросить все и в срочном порядке лезть на старый папоротник, чтоб мыть руки в «озере». Водомерки и личинки бросились врассыпную, едва Акони погрузил в воду ладони. Недовольные лягушки затаились на дне и таращились из глубины на того, кто их потревожил. В общем-то, можно было бы набрать пару их десяток-другой для еды, вот только негде их сейчас приготовить. Акони ополоснул лицо, вытер руки о плащ и кивнул земноводным:
– Да все я уже, все! Сегодня вас не съем.
Спрыгнув на землю, он сноровисто обмотал задние лапы котов припасенной для этого случая веревкой и поволок туши к лифтовому холлу. Мимолетно он порадовался столь удачному дню: и почти все шарики нашел, и парочку котов добыл, и еще не миновал ближайший холл. Волочь вверх по тропе четыре десятка килограммов кошатины – утомительное занятие. Пусть даже уклон довольно пологий, туши все равно сильно затрудняли бы подъем. Кровь, опять же, – а ее много. Немного ниже этого холла начинается территория другого стада – наверняка придут, если ветер донесет запах.
На двери холла красовалась цифра пять и сверху светился зеленый квадратик. Привычным движением Акони потянул на себя рычажок, высвобождая механизм, и прокрутил выдвинувшийся цилиндрик вправо, пока вокруг него не вспыхнуло зеленое колечко. Дверь ушла в глубину проема, сквозь щели по краям пробился резкий белый свет, после сумерек казавшийся необычайно ярким.
