Объясняю, в какой манере,

Как спокойно и на доверии

Можешь с нею общаться ты.

Выполняй единое правило —

Жизнь без хамства! Просто и правильно.

Будь корректным. Чтоб не заставила

Тебя это понять она.

Лучше просто уйти совсем,

Чем потом рассказывать всем,

Как в запарке своих проблем

Время вам уделять должна.

Там, в гримёрной, с мифом развенчана

Была милая, хрупкая женщина.

И без пафоса, без военщины,

Лишь в глазах теплота и усталость.

Очень просто она говорила.

Ни разу не закурила!

Это было, поверьте, было!

И со мной навсегда осталось.

* * *

Знаю, многие не понимают сейчас

Почему же об этом четвёртая часть?

Хронология резко оборвалась

Наши дни – девяностым взамен.

На это есть несколько веских причин.

Например, как строитель кладёт кирпичи,

Так и автор не может всерьёз исключить

Технологию кладки стен.

Но строитель менять чертежи не вправе.

Есть на то архитектор. А автор играет

Эти роли за всех. Захочет – добавит

Этаж или целых пять.

Ну а если совсем перестать лукавить…

Просто я не надеюсь, увы, на память.

Пока весь концерт заново можно представить,

Нужно сразу о нём написать.

Получилось весьма символично даже

Первый концерт в Олимпийском – и сразу же

Дней сегодняшних шоу. Это покажет,

Что таланты годам не сдаются.

Её публика, видно, на самом деле

Год от года практически молодеет.

И девчонки всё так же искренне верят,

А мужчины в любви признаются.

Торги и сделки. Что угодно

Можно продать или купить.

Любя ли, ценник нацепить,

Иль обесценить, что не модно.

Но за любовь иной нет платы,

Ни золота и не рублей

Не нужно. Лишь любить сильней,

Если на это вы богаты. <Автор>

<Конец четвёртой главы>

Июль – 8 августа 2008 г.

Глава пятая

Так легко отворяется дверца

В храм чужой, неприступной души,

И идущее слово от сердца

К сердцу путь указать спешит. <Автор>

Строй воздушные замки смело!

И не думай жалеть о былом,

Как напрасно время прошло

За пустым и ненужным делом.

Мудрецы, что живут на свете,

Неустанно нас уверяют:

«Настоящие замки бывают,

Как ни странно, именно эти.

Можно жить в них без бед и забот,

Только не забывать – заранее

Подвести под них основание,

Чтобы прочно держался свод».

* * *

Мы опять в девяностых. И трудно сказать,

Кто останется ползать, кто будет летать.

Это страшное время смогло «сожрать»

Стольких умных и светлых людей.

Кого лживо и подло собьют на лету,

Кто увидит закатанной в мрамор звезду,

Кто звездой станет сам, воспарив в высоту

От желаний мирских и страстей.

И тогда возникает вопрос вновь и вновь:

Миллионная преданность и любовь

Неужели не значит ничто, если кровь

Только смыта и всё проходит?!

Ведь подонки живут даже без наказания

И имеют все блага, регалии, звания.

А народ, поскорбев, забывает страдания

И других героев находит.

Так убийство Талькова, что бы ни говорили,

Остаётся на совести многих! Забыли

Тот октябрь? ДК «Юбилейный»? Простил ли

Он предательство это нам?

Прямо в сердце тот выстрел был.

Нагло, в каждого, кто любил

Эти песни и правду. Кто жил

По другим, по его скоростям.

«Я дружила с семьёй, с женой Игоря, кстати…

Эта нелепая смерть в Ленинграде…», —

Задумчиво, грустно куда-то глядя,

Комментировала Ирина.

Это дико и страшно на самом деле.

В дань памяти песни его хотела

Исполнить. Но столь благородное дело

Взялись выполнять и любители денег,