Чтоб было, куда возвращаться с победой,

Где мама нас ждет с самым вкусным обедом,

Где счастливы будем всегда.

И, как на снегу, на песке белоснежном

Мы замки построим из хрупкой надежды,

Что время пройдет, а мы будем, как прежде,

Все вместе. Беда не беда!

Теперь, повзрослев, на мечту свою детства

Смотрю по – иному. И голосом сердца

Толкую, что парусник белый – лишь дверца

В мир музыки, сцены, любви.

Так часто манил меня белой кормой,

Шептал и кричал, уводя за собой:

«Не бойся, лишь шаг… За заветной чертой

Ты ветер попутный лови!».

Я знаю, что голос мой признанным будет,

Он вселит надежду в сердца многим людям.

Я это смогу! И их тысячи судеб

Сольются с моею судьбой!

Прощаюсь, но помню я каждое слово

В родительском доме. И снова, и снова

Я буду стараться сломать все оковы,

Всегда возвращаясь домой».

* * *

Вот так говорила девчонка простая,

В столицу и в новую жизнь улетая,

Родную семью и друзей покидая,

Ведомая детской мечтой.

С собою везла чистоту горной речки,

Бабушки милой подарок – колечко,

Полное львиной отвагой сердечко

И взгляд «чайных роз» колдовской.

* * *

А все начиналось не так интересно:

Работа, квартира, где лишний и тесно,

И поиск под солнцем достойного места,

Чужой где не быть средь своих.

Конечно, боялась сломаться, пропасть,

Ведь только в столице такая напасть:

Людей так, что яблоку негде упасть,

А ты одинок среди них.

Москва – город грез, город снов и желаний,

Москва – город-явь, тягот и испытаний,

Бессмысленных встреч и пустых обещаний,

Москва – это город-магнит!

Москва – город слез, но, не веря слезам,

Златую главу преклонив к образам,

Жжет свечи Георгию и небесам,

И знает – добро победит!

И чистой душой та девчонка ждала

От грозного города каплю тепла,

И верила в счастье, и просто жила

Неся свой наивный свет.

С надеждой большой на удачу в пути

Не думала, что ей придется пройти,

И ветер попутный пыталась найти,

Как многие в их двадцать лет.

* * *

Сразу удача была ей ниспослана:

Работать попала в оркестр Утесова.

И там поняла, что все роли уж розданы —

К чему закрывать глаза?

Забыв концертмейстерство, словно табу,

Все делала так, будто знала судьбу.

В подзорную ли увидала трубу

Те алые паруса?

Но ждать их не стала и кинулась вплавь,

Недолго решая, где сон и где явь.

Характер такой, что попробуй, заставь

Поверить в слова твои.

Она и сейчас верит только в совет

Того мудреца, уж которого нет:

«Не слушай советов чужих, человек,

Законы судьбы – свои!».

* * *

Таков был эпиграф в романе «Москва».

Рубила с плеча. А права, не права —

Нам время сказало. И эти слова

С тех пор повторяет вновь.

Жила и живет на пределе, неистово.

Любила и любит лишь сердцем. И пристально

В любви ищет силу, спасенье и истину,

А в истине видит любовь.

* * *

А первой главой ее книги в столице

Стал «Факел» (полжизни до «Императрицы»),

ВИА, известный лишь единицам —

Тем людям, кто в нем и играл.

Играли порой все то, что придется,

Что любят, не любят, что не продается,

И вряд ли ценителей много найдется,

Кто это всерьез понимал.

Гастрольные туры в глубинки России

Не столь романтичны, комфортны, красивы,

И нужно иметь не дюжие силы,

Источник ища в миражах.

Смотрела, терпела, в лишениях училась —

Вот так героиня моя закалилась.