Ее слова прокатились по моей голове. Все будет хорошо. Все будет хорошо.
Я поверил ей, потому что она была моей старшей сестрой. Она была ангелом, посланным с небес, чтобы спасти меня от верной смерти. Когда она закончила, я улыбнулся ей и сказал: «Спасибо, Кэмерон».
Она не сказала «пожалуйста». Вместо этого она посмотрела на меня и ответила: «Я люблю тебя, младший брат».
* * *
— МАЙ 1996, 8 КЛАСС —
Елена припарковала машину в гараже. После того, как бизнес моего отца разошелся, он перевез нас в какой-то шикарный район и нанял пару слуг заботиться о доме. Елена была моей старой морщинистой няней, которая водила машину, как бабушка, которой она была на самом деле. Мне не нужна была няня. Я больше не был ребенком. Мне исполнилось четырнадцать. Я мог позаботиться о себе.
Но я все еще не умел водить машину, так что, полагаю, ехать в школу и обратно было лучше, чем ходить пешком.
Заглушив двигатель, Елена понюхала воздух и со вздохом посмотрела на меня. «Тебе, наверное, стоит принять душ», сказала она с сильным мексиканским акцентом. Боже, я ненавидел мексиканцев. Все они пахли странно.
Говоря о странном запахе, я не мог винить Елену за зловоние в машине. Не в этот раз, так как это исходило от моего собственного тела. Гниющие кусочки еды прилипли к моей одежде и коже даже после того, как я энергично пытался смахнуть их. Куски банана в моих волосах было трудно вытащить.
Это не МОЯ вина, что я был новичком в городе. Я не хотел переезжать сюда и оставлять всех своих друзей. Не помогло и то, что я был самым низким учеником в восьмом классе. Я был поздним цветком, вот и все. Это не давало парням права приставать ко мне, когда им хотелось. Я не был какой-то боксерской грушей, которая существовала для их развлечения. Но, прав я был или нет, я все еще был ребенком, которого больше всего избивали в школе. И хулиганы решили, что сегодня хороший день, чтобы запихнуть меня в мусорный контейнер кафетерия, пока его не забрали в конце дня. Но, конечно, не раньше, чем они украли все деньги из моего кошелька. Для таких панков шестьдесят баксов были большим делом.
Я мрачно распахнул дверь машины и захлопнул ее за собой. Затем я поднялся по лестнице, злясь на этот жестокий мир и всех хулиганов, которые сделали мою жизнь такой несчастной.
Я пошел прямо в свою комнату и начал срывать одежду. Я бросил её прямо в корзину, не смотря на гниющую еда и все такое. Елене придется стирать мою стирку. Пусть ОНА разбирается с этим дерьмом. И в своем белоснежном нижнем белье я пошел и открыл дверь в свою ванную комнату.
В свое оправдание, я не знал, что Кэмерон уже была в ванной. Душ был выключен, и изнутри не доносилось ни звука. Кроме того, ей следовало запереть дверь. Ванная была общей между ее спальней и моей, и с тех пор, как мы переехали, у нас уже было несколько почти несчастных случаев.
Но она не заперла дверь, поэтому я открыл ее и вошел. И хотя технически она была в душе, вода не текла, и занавеска для душа была широко открыта, когда она потянулась за полотенцем. Итак, передо мной, буквально в двух футах от меня, стояла самая великолепная девушка, которую я когда-либо видел за всю свою жизнь.
В отличие от меня, Кэмерон рано расцвела. У нее впервые появились сиськи, когда ей было одиннадцать, и до сих пор они только становились больше, почти полностью выросли в шестнадцать. На самом деле я не обращал особого внимания, разве что заметил, что все старшие мальчики пялились на ее грудь всякий раз, когда говорили с ней. И я знал, что сиськи цыпочек должны быть действительно важны, так как многие мальчики в школе говорили о красивой груди той или иной девочки. Но на самом деле я не видел в них ничего привлекательного. Это были просто сиськи; они были у половины людей на планете.
Но по какой-то причине я увидел её прямо сейчас. Может быть, это потому, что я никогда раньше не видел пару обнаженных сисек. Ее соски были такими же, как у меня, маленькими, морщинистыми и темно-розовыми. Но у нее они были больше, намного больше, торчали, как ластики для карандашей.
Я также слышал, как парни говорят о фигуре «песочные часы». У Кэмерон её еще не было. Она все еще была довольно худая, с маленькими бедрами. Но продолжая анализировать ее фигуру, я заметил, что у нее между ног росли волосы такого же темного цвета, что и на голове.
Мои первые волосы там начали расти пару месяцев назад. Это было странно, растущие вокруг моего члена волосы. Я бы не сказал, что это было самое интересное, но все было по-другому. По крайней мере, я знал, что должен иметь это, поскольку, похоже, у всех парней моего возраста к настоящему времени уже был полный куст. У Кэмерон не было полного куста; У неё всё было аккуратно подстрижено до ровной поверхности, как когда наш садовник Омар косил лужайку.
Это было почти все, что я успел проанализировать, потому что, как только Кэмерон поняла, что я вошел в комнату, она взвизгнула и схватила свое полотенце. Понимая, что меня там быть не должно, я сразу повернулся и закрыл за собой дверь. И когда я стоял там, лицом к себе в комнату, тяжело дыша, я понял, что испытываю ощущение, которого никогда раньше не чувствовал.
Он исходил из моей промежности, и когда я посмотрел вниз, я понял, что что-то выталкивает изнутри мое белоснежное белье. И воткнув большой палец в пояс, я приоткрыла его настолько, чтобы понять, что источником был мой твердый пенис.
У меня был стояк.
Я все еще не испытывал стояков. Я имею в виду, что я ходил в пятом классе на сексуальное образование и знала, как рождаются дети, но я все еще не понимал, что делает пенис мальчика твердым. Учителя говорили о сексуальном возбуждении, но я никогда не чувствовал сексуального возбуждения… до, я думаю… прямо сейчас.
Это означало, что мое тело хотело заниматься сексом. О, это не значило, что я собираюсь заняться сексом. Черт, я понятия не имел, что мне делать. Но мое тело хотело. И, видимо, мое тело хотело сделать это с Кэмерон.
В конце концов, это видение ее обнаженной сделал со мной это, верно? Я увидел свою первую обнаженную женщину, и мои инстинкты отреагировали так, как они были задуманы. Мое сердце колотилось. Все мое тело покраснело. И в целом я чувствовал себя… хорошо.
Все еще испытывая любопытство к своему стояку, я держал пояс нижнего белья оттянутым большим пальцем левой руки и потянулся к нему правой рукой. Было просто естественно обводить стержень пальцами. В конце концов, это было похоже на какую-то странную планку, торчащую из моего таза. Так что я держался за перекладину, и, что удивительно, это было неплохо. Я рефлекторно повёл своей ладонью, потирая перекладину, и это стало даже лучше.
Это мастурбация! Я делал. Я поговорил с достаточным количеством парней в школе, чтобы знать основы мастурбации. Опять же, я никогда не понимал привлекательности явления, но, когда приятные ощущения начали пробегать по моему позвоночнику, я начал понимать это. Один мальчик, Сади Капур, рассказывал о том, как он мастурбировал при каждой возможности, которую только мог получить. Его родители были очень строги к тому, чтобы он НЕ делал этого, но он ничего не мог с собой поделать. Я думал, что он сошел с ума, но больше так не думал.
А потом я вспомнил, почему мастурбировал. Это произошло потому, что вид обнаженного тела Кэмерон встревожил меня. И когда я подумал о виде обнаженного тела Кэмерон, ощущения стали еще лучше. Вверх, вниз, вверх, вниз, я гладил себя, тяжело дыша. Кэмерон была такой красивой. Все это знали. Но не всем довелось увидеть ее обнаженной. Только МНЕ удалось это увидеть. У нее были такие красивые сиськи. Я тут же решил, что ЕЕ идеальны. У нее было такое красивое тело. И, конечно же, у Кэмерон было самое красивое лицо в МИРЕ.
Внезапно мышцы живота сжались. Я продолжал гладить свой ствол, не совсем понимая, что происходит, кроме того, что это было действительно, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хорошо. А затем со стоном я почувствовал волну освобождения, пробегающую по моему телу. Это было ещё ЛУЧШЕ.
