И, конечно же, в моей старой спальне был Бен.

Как бы он отреагировал? Будет ли он ненавидеть меня за то, что я немедленно не бросила Райана и не пообещала ему, что мы снова будем вместе? Мне хотелось верить, что любовь Бена ко мне глубже, и что мы сможем пережить что угодно. Но я просто не знала.

По крайней мере, я не предала Бена полностью. Я уже давно приняла некоторые решения, которые привели меня на этот путь прочь от него. Столкнувшись с многочисленными шансами вернуться к нему или углубиться в свои отношения с Райаном, я неоднократно выбирала Райана. Но когда меня толкали, я стойко (или упрямо) цеплялся за свое сердце. Райан просил меня перестать дружить с Беном, но это было просто невозможно. Он попросил меня выбросить браслет «Бен Навсегда», но я так и не избавилась от этого драгоценного сувенира. И когда он сказал мне отправить Бену сообщение «мы больше не будем вместе», я не сделала этого. Однажды я причинила Бену ужасную боль своим голосовым сообщением. Я не могла сделать это с ним чем-то таким низменным, как текстовое сообщение.

А, ЧЕРТ! Текстовое сообщение! Райан ведь отправил сообщение! Райан все равно послал его из ярости, злости или чего-то еще. Я ДОЛЖНА была позвонить Бену и сказать ему, что это ошибка. Но в ужасе мой взгляд упал на стену, на вмятину на штукатурке и вниз на пол, на разбитые осколки того, что раньше было сотовым телефоном.

ДЕРЬМО!

Я мгновенно вскочила на ноги, инстинктивно схватив сумочку, вылетая за дверь. Я чуть не упала, спускаясь с лестницы, едва успев ухватиться за перила и остановить спуск. Чуть внимательнее проделала оставшиеся шаги. Но как только мои ноги коснулись тротуара, я уже мчалась.

Я побежала до дома Бена.

Так поздно, в субботу вечером, входная дверь была уже заперта. Не имея телефона, по которому можно было бы позвонить, я постучала в дверь, прежде чем мне пришло в голову воспользоваться дверным звонком. Меня не волновало, разбужу ли я кого-нибудь. Я ДОЛЖНА была найти Бена.

Куда бы я пошла на его месте? Что бы я сделала?

Если бы это была я, и я бы вложила все свои надежды и мечты в то, чтобы быть снова вместе с ним, только для того, чтобы узнать, что, проведя с ним чудесную ночь, он решил вернуться к своей девушке, я вполне могла бы убить себя. Бен мог быть довольно мелодраматичным, и, если бы он чувствовал это, он мог бы даже повеситься в своей спальне, просто чтобы я вошла и застала его таким.

С этой болезненной мыслью в моей голове я почти надеялась, что он сделает то, что делал всегда, когда сталкивался с таким сокрушительным эмоциональным потрясением. То есть, я наполовину ожидала, что он схватит Гвен или другую горячую красотку, затащит ее в свою комнату и будет трахать её до тех пор, пока он физически не измотает себя. На самом деле мне плевать на то, что он кого-то трахает. Именно это и делал Бен. Я просто надеялась, что это будет именно так, и я найду его сидящим на краю своего матраса, упершись пятками в каркас кровати, обхватив голову руками и гадая, где, черт возьми, его жизнь пошла не так, как надо.

Неистовое использование дверного звонка наконец привлекло внимание. В фойе загорелся свет, а затем освещение над глазком ненадолго погасло, прежде чем я услышала, как открываются замки и распахивается дверь. На короткую секунду мое сердце подпрыгнуло, когда я представила, как Бен выпрыгивает и хватает меня на руки.

«О… Пейдж», практически проворчала я.

Миниатюрная рыжая была в пижаме и сонно протирала глаза, прикрывая живот рукой. «Аврора?» спросила она в замешательстве. «Что случилось?»

«Где Бен?» поспешно спросила я.

«Он ушел», помахала Пейдж в неопределенном направлении внешнего мира. «Был на вечеринке с Бертом».

Мое сердце упало, а затем на мгновение появилась надежда, что он отвлечется и не заметит текстовое сообщение. Может быть, если я позвоню ему достаточно быстро, я смогу связаться с ним, прежде чем он прочитает это и сделает что-нибудь глупое. Войдя в дом, я немедленно направилась внутрь и спросила: «Адриенна здесь?»

Позади меня Пейдж ответила: «Нет. Поехала в Сан-Франциско на другую вечеринку».

«Дайна?»

«Нет».

«Брэнди?»

«Только я».

Вздохнув, я вздрогнула и медленно повернулась. Из всех людей, от которых мне, возможно, придется зависеть… Я глубоко вздохнула и посмотрела на Пейдж с мольбой на лице. «Могу я одолжить твой телефон?»

«Что случилось с твоим?» подозрительно спросила она.

«Разбила его. На миллион частей. Долгая история. А если серьезно, Я ДОЛЖНА поговорить с Беном».

Пейдж действительно улыбнулась, глядя на меня, а затем, медленно кивнув, повела меня в спальню Адриенны. Кушетка стала ее постоянной кроватью за последний месяц, и, хотя она фактически не платила за аренду, все соседи по дому сказали, что она более чем компенсировала это, готовя и убирая для них. Она направилась к своей сумочке, вытащила розовый телефон-раскладушку и протянула мне.

Я быстро схватила его и, не пытаясь найти ее сохраненный контакт для Бена, начала набирать номер по памяти. И, приложив телефон к уху, я с тревогой прислушивалась к звонку.

В то же время я поняла, что Пейдж просто стояла и смотрела на меня. Я бросила на нее взгляд, и она закатила глаза, прежде чем я поняла, что технически я нахожусь в ЕЕ комнате поздно ночью, когда бедная девочка, вероятно, спала. Помахав ей, я вышла за дверь в гостиную. И телефон продолжал дозвон.

К сожалению, он попал на голосовую почту Бена. Я быстро повесила трубку и попробовала снова, получив тот же результат. Третий раз подтвердил мои подозрения. Телефон Бена был выключен. ДЕРЬМО!

В легкой панике я оставила Бену срочное сообщение, чтобы он отклонил все текстовые сообщения, которые он мог получить от меня, и позвонил мне как можно скорее. Я повесила трубку, прежде чем сообразила, что у меня нет телефона, по которому он мог бы мне перезвонить, и, поморщившись, снова позвонила на его автоответчик, на этот раз чтобы сказать ему позвонить на мобильный телефон Пейдж.

А затем я помчалась обратно в спальню и обнаружила, что Пейдж сидит в постели и терпеливо ждет меня. «Ты с ним связалась?»

«Нет», слабо ответила я, услышав ломающийся собственный голос. Я снова захныкала, вновь задыхаясь. «Ты знаешь, куда он пошел?»

Нахмурившись, Пейдж покачала головой. «Мне очень жаль, но нет. Они никогда не говорили, где будет вечеринка».

Я была готов заплакать, но Пейдж оживилась и спросила: «Ты пробовала позвонить Берту?»

Мои брови взлетели вверх, и я тут же снова открыла телефон. На этот раз мне пришлось пролистать адресную книгу, потратив несколько дополнительных секунд, чтобы понять, как работает операционная система. Но в конце концов я нашла запись для «Берт Ким» и набрала ее, с нетерпением ожидая звонка снова.

После четырех звонков телефон взяли. «Берт! Это Аврора! Где вы, ребята? Мне нужно поговорить с Беном!»

Я слышала только приглушенный женский смешок и отчетливо мужской стон. Затем какая-то девушка сказала: «Выключи, сладкий», прямо перед тем, как другая девушка сказала с восточноевропейским акцентом: «Мы еще не закончили с тобой!» Телефон быстро отключился, и я осталась смотреть на экран с ошеломленным выражением лица. Бен всё больше передавался Берту.

В агонии я опустилась и села у изножья кровати Пейдж. Она снова села и, к моему удивлению, наклонилась вперед и потерла мое плечо. «Все будет хорошо, Аврора».

В подавленном настроении я начала дрожать, сдерживая слезы, когда я опустила голову и хныкнула: «Нет, не будет».

Еще более неожиданно она наклонилась вперед и заключила меня в теплые объятия. И спокойным зрелым голосом она сказала: «Да, будет. Бен любит тебя больше, чем кого-либо во вселенной. Все будет хорошо».

Все еще дрожа, я повернулась, чтобы посмотреть на рыжую с широко раскрытыми глазами. Мы не всегда ладили. Мы были случайными друзьями, но я никогда особо не задумывалась о ее отношениях с Беном, считая их односторонними. Я была уверен, что это мнение повлияло на все мое общение с ней, и из всех членов так называемой «команды» Пейдж и я были наименее близки друг другу. В последнее время я изо всех сил старался поддержать ее ситуацию. Она всегда казалась такой молодой, напуганной девочкой, хотя я знала, что технически она была на несколько месяцев старше меня. И она была последним человеком в мире, от которого я когда-либо ожидала, что она будет утешать меня.