Кира была беременна. Несомненно, беременна.
Я замер на тротуаре, не веря своим глазам. Адриенна выглядела не намного лучше.
Зеленые глаза Киры сверкнули, когда ее взгляд встретился с моим. Она осторожно встала и выгнула спину, компенсируя дополнительный вес, прикреплённый к передней части ее туловища. Затем она улыбнулась и сказала: «Привет, ребята. Думаю, мне следует объясниться».
«Хотите холодного чая?» Кира вышла из кухни с кувшином напитка. Все еще слегка потрясенные, мы с Адриенной просто кивнули, сидя за обеденным столом.
«Отец ребёнка Шон, прежде чем ты начнешь волноваться», прямо сказала Кира, сосредоточившись на наполнении стаканов. «Он вышел, чтобы забрать обед, и скоро вернется. Я все еще испытываю тягу к острой мексиканской кухне».
Я медленно выдохнул при упоминании бывшего парня Киры (нынешнего парня?). Для меня было слишком поздно «не волноваться», но я начал расслабляться, когда Кира заявила, что ребенок не мой. «Ты снова с Шоном?»
Она усмехнулась. «Шон — замечательный человек, и мы — очень хорошая пара. Но я думаю, ему нужно было понять, что он теряет, чтобы осознать это. Проведя почти год без меня, он приполз назад и умолял меня дать ему еще один шанс. Он сказал, что передумал, что он хочет остаться со мной и создать семью. И теперь он держит свое слово». Кира нежно похлопала себя по животу.
«Я бы согласилась…», заметила Адриенна, глядя на живот.
«У нас будет свадьба весной, после рождения ребенка», продолжила Кира. «Я пришлю тебе приглашения, как только мы назначим дату».
«Когда должен родиться ребенок?» спросила Адриенна, сумев взглянуть на лицо Киры. Мой собственный взгляд все еще был прикован к животу Киры.
«Середина ноября», сказала Кира, прежде чем отвернуться. Я не смотрел ей в лицо, но уловил лёгкую нервную дрожь, когда она отвернулась к кувшину. «Еще чаю со льдом?»
Я посмотрел на свой почти полный стакан. Я едва сделал пару глотков и покачал головой, производя расчеты. Середина ноября означала, что ее последняя менструация приходилась на середину февраля. Это значит, что она забеременела уже после того, как мы занимались сексом. Так что ребенок действительно не был моим. «Почему ты мне не сказала?» Я спросил.
Кира выглянула в окно, ее губы дрожали. Она сделала большой глоток, а затем медленно выдохнула, прежде чем сказать: «Мне очень жаль. Я собиралась сказать тебе, и я знаю, что ты хотел бы услышать новости раньше, но я…» Она вздохнула. «Я не хотела, чтобы ты слишком много думал об этих вещах, Бен. Я не хотела, чтобы Я слишком много думала об этих вещах. Я очень сильно просила тебя, да. Я буду вечно благодарна тебе за твою готовность помочь, но так будет лучше для меня и Шона».
Кира пристально посмотрела на меня. «Бен, мне не стыдно за то, что я просила тебя. Но… ах… я бы предпочла, чтобы Шон не знал… ах… о нас…»
Внезапно все неловкие взгляды Киры и ее неуверенность в необходимости сообщить мне обрели смысл. «Ой!» Я моргнул и выпрямился на стуле. «О, точно. Да. Я полностью понимаю». На месте Шона меня бы явно не порадовала мысль о том, что моя невеста и мать моего ребенка всего месяц назад хотела, чтобы её оплодотворил какой-то подросток, живший по соседству. Кира, вероятно, просто выбросила меня из головы и попыталась сосредоточиться на создании своей новой семьи.
Затем Кира снова потерла живот, глядя на него с безмятежной улыбкой, прежде чем снова взглянуть на меня. Её зеленые глаза сверкали. «Спасибо за понимание».
Я кивнул.
«У нас были хорошие времена, Бен». Кира подошла и коснулась моего плеча. «Но мы оба знали, что это не продлится долго. Мне не нравится думать, что я старая, но я определенно на другом жизненном этапе, чем ты. У тебя впереди вся твоя жизнь. Я просто счастлива, что я была частью этого».
Я протянул руку и коснулся ее плеча. «Очень важной частью, которую я никогда не забуду».
Кира сладко улыбнулась мне, и в этот момент я понял, что мы с ней никогда больше не будем вместе. Это было нормально. В конце концов, она получила то, что хотела. И я уже получил от нее более чем достаточно.
В этот момент дверь гаража начала скатываться, и на подъездной дорожке свернул черный BMW X5. Кира улыбнулась. «Это Шон. Я вас познакомлю».
Час спустя я все еще находился в состоянии шока, сидя на кровати, глядя в никуда. Прошедшая неделя была слишком напряженной для моего бедного мозга. Ровно семь дней назад я был на вершине мира, отмечая свою годовщину с Адриенной. Теперь все было иначе. Мой мир перевернулся.
Я услышал легкий стук в мою дверь, но будучи все еще в моем собственном маленьком мирке, я не ответил. Как бы то ни было, через несколько секунд она начал открывать. Дополнительное освещение из коридора пролилось в мою спальню.
«Привет, Бен». «Привет, Бен». Близнецы прощебетали, когда появлялись в поле зрения. На мгновение мне показалось, что передо мной стоят две копии Брук. Мои младшие сестры, безусловно, подросли.
Не говоря ни слова, девушки закрыли мою дверь и подошли к кровати. Они заползли и легли с обеих сторон от меня, Эдем протиснулась передо мной, а Эмма проскользнула, чтобы прижаться ко мне сзади. В моем запутанном психическом состоянии я не задумывался, почему они подходят ко мне, и просто развел руку, чтобы обнять их.
Но затем Эдем ясно дала понять свои намерения, убрав мои волосы со лба и с обожанием глядя мне в глаза. «Привет, старший брат. Мы скучали по тебе». Затем она обняла мое лицо, наклонила голову и потянулась, чтобы прижаться губами к моим.
Я вздрогнул на мгновение, но Эдем крепко держала мое лицо руками. А потом я внезапно вспомнил о сеансах поцелуев во время зимних каникул, когда Эдем приоткрыла мои губы языком, взяв на себя ответственность за наш поцелуй с мастерством, которое противоречило ее юному возрасту. Моя младшая сестра тренировалась.
На несколько секунд я задумался о том, чтобы остановить ее. В конце концов, близнецы были такими маленькими и якобы еще не готовыми к подобным вещам. Но пытливый язык и мягкие губы Эдем, казалось, указывали на то, что она была готова к подобным вещам; и в конце концов, не то чтобы мы не делали этого раньше.
Более того, поцелуй Эдем был очень, ОЧЕНЬ приятным. И после всех моих страданий из-за Адриенны, Пейдж и Авроры, мне не помешало бы хотя бы немного «приятного».
Так что я просто позволил себе нырнуть в это с головой.
Эдем почувствовала мое согласие и надавила на мои плечи, в то время как она атаковала мои губы с новым энтузиазмом. На ней был летний сарафан, и я переместил руки под юбку, обхватив ее задорные ягодицы в трусиках. И моя младшая сестра застонала в наши губы, когда я автоматически начал массировать ее нежную задницу.
С опозданием я понял, что Эдем переместила свою промежность прямо на выпуклость на моих шортах, потираясь ею вдоль меня. Ее стоны превратились в хриплые вздохи, а ее поцелуи спустились с моих губ, по щеке, к моей шее, в то время как она переключила свое внимание на ощущения, исходящие от ее поясницы. Ощущения на моем члене были настолько хороши, что я не остановил ее. На самом деле я помог ей прижаться ко мне, схватив ее за задницу и направляя ее ритмичные движения.
Но, прежде чем это вышло из-под контроля, Эмма захныкала: «Моя очередь».
Эдем захныкала, но через несколько секунд остановилась. Я открыл глаза и повернулся, чтобы взглянуть на младшую из близнецов, распахнув веки еще шире, когда увидел, как Эмма вытащила пальцы из своей промежности и, очевидно, облизала женский нектар, блестящий на них. А потом мои глаза стали еще больше, когда Эдем протянула руку, схватила запястье сестры и перенаправила покрытые медом пальцы себе в рот, застонав от охватившего её жара.
Я не прошу прощения за то, что произошло потом. Девочки меня подталкивали, а я им позволял. Я дал им дюйм, и, как сказала бы Брук, они заняли все бейсбольное поле. Ну, как минимум третью базу.
Все началось с того, что Эдем слезла с моих колен, а затем заставила меня лечь поперек кровати, подперев голову подушкой. Затем Эмма наклонилась ко мне, схватив меня за лицо, чтобы приступить к поцелуям. Я почувствовал, как мое сердце забилось чаще, когда я понял, что чувствую аромат ее киски на ее губах, аромат моей 13-летней младшей сестры. И мои руки обвились вокруг ее головы, чтобы притянуть ее ближе, прижимая наши губы друг с другу и позволяя нашим языкам танцевать эротический танец кровосмесительного, похотливого удовольствия.
