В этот момент Рания не могла удержаться от улыбки, хотя на самом деле, казалось, она боролась с этим. Она посмотрела на меня, затем покраснела и посмотрела в пол, и, наконец, бросила взгляд к моему лицу, обвила руками мою шею и прижалась губами к моим с еще одним очень страстным поцелуем, согревавшим мое сердце.

Твое сердце? Действительно? Оно у тебя ещё есть?

Заткнись, ты.

Когда мы отстранились, я подвел Ранию за руку к бару, где Мун уже заказывала нам напитки. Забрав их, Мун сумела найти нам место на двух диванах, окружающих низкий стеклянный журнальный столик. На самом деле между другими группами людей было место только для троих, но я усадил Ранию себе на колени, обнял ее за талию и радостно погладил ее бедро, пока она наклонялась, чтобы снова поцеловать меня.

Осталась всего одна ночь до полета домой, в реальный мир. Я намеревался извлечь из этого максимум.

* * *

Друзья девочек то появлялись, то уходили от нас в течение следующих нескольких часов. Некоторых из них я узнал, таких как Катерина, Данита, Йовон… и даже вернулась Алессандра. Большинство других я не знал, но мне называли много имён, которые я не совсем соотносил с лицами. Не важно. В комнате было только три девушки, которые действительно имели для меня значение, и, несмотря на наводящие на размышления намеки, которые многие другие бросали о собственном опыте Биг-Бена после хвастовства Адриенны (и Мун), я никогда особо не был искушен.

Некоторые девушки рассказывали о вечеринке в лофте какого-то богатого продюсера в Челси. У меня сложилось отчетливое впечатление, что где-то после полуночи там будет происходить разжигаемая наркотиками оргия. Но Мун отклоняла каждое из их приглашений и заверила их, что сегодня мы вчетвером справимся сами.

Мы еще немного потанцевали. Мы много пили. Мы изобразили много траха на танцполе и сидя на диванах. Я провел много времени с языком во рту Рании или ее языком в моем. Я также потратил много времени, обмениваясь слюной с Мун и Джун. Я слышал так много музыки, что мое сердце, казалось, синхронизировалось с ди-джеем, билось в такт. И к 2 часам ночи я был пьян, возбужден и готов ТРАХАТЬСЯ.

Такси отвезло нас обратно в отель, и я повел трех очень сильно хихикающих, в основном пьяных девушек, в лифт и поднялся на наш этаж. Наш вход оказался очень похож на предыдущие входы в мою комнату на этой неделе: я прижимал Ранию к стене, она обвивала ногами мою талию, в то время как я входил и выходил из ее розовой киски, даже не потрудившись снять одежду. Я быстро развернулся, прижал ее к стене, расстегивая молнию, и поднял ее на руки, в то время как она отодвинула промежность своих трусиков, чтобы я мог затолкать свою пульсирующую эрекцию в ее насквозь мокрую киску меньше чем за десять секунд.

Мун засмеялся и похлопала Ранию по плечу. «Дежавю». Затем она провела Джун за руку дальше в комнату.

«Черт возьми, ТРАХНИ меня» прорычала Рания, прижимаясь ко мне так же сильно, как я трахал ее. Освободив ноги вокруг моей талии, она вместо этого обвила ногами внутреннюю часть моих бедер, используя рычаг, чтобы трахнуть меня еще сильнее. Тем не менее, после пары минут вертикального траха я отнес ее в комнату и подошел к кровати.

Мун и Джун уже были там, Мун все еще была полностью одета, хотя крошечный прямоугольник ткани, который она назвала юбкой, был собран вокруг ее талии. Озорная кореянка всю ночь ходила без белья, даже без трусиков, и Джун вскоре вылизала её безволосую щель, вставляя и вынимая два пальца между пухлыми розовыми половыми губами Мун.

Я припарковал Ранию на спине рядом с Мун и встал у изножья кровати, чтобы снова погрузиться в нее. Моя палестинка-любовница радостно ворковала, когда я снова наполнил ее, сжимая руки и постанывая, пока я накачивал ее киску. Затем я начал варьировать свою технику, вытягивая, пока у меня не осталось только первых четырех дюймов Биг-Бена внутри нее, и вращая бедрами по кругу против часовой стрелки, чтобы царапать головкой члена о ее точку G, в то время как она дрожала и стонала. «Сделай это снова…»

На то, чтобы довести до оргазма Ранию, не потребовалось много времени, и я довел ее до оргазма, подняв ноги в виде широкой буквы V, в то время как я стоял у изножья кровати и трогал ее клитор. Она все еще спускалась со своего пика, когда Мун наклонился, чтобы поцеловать ее, после чего спросил: «Поделишься?»

Рания быстро кивнула, соглашаясь, подтягивая свои ноги к лицу, пока она не оторвалась от меня, а затем перекатилась на бок, чтобы прийти в себя.

Джун была прямо рядом со мной, подталкивая Мун языком до оргазма после оргазма, поэтому она была прямо у моего бедра, когда моя пропитанная соком киски эрекция появилась на открытом воздухе. Моя молодая коллега поспешила запихнуть Биг Бен в рот, застонав и хватая меня за ягодицы, пытаясь проглотить каждый дюйм колбасы, какой только могла, но для неё это все еще было слишком много, чтобы уместить внутри, не принимая в горло, так что через некоторое время она сдалась и застенчиво подняла голову и увидела, что Мун нависает над нами с выжидательным выражением лица.

«Я забивала быть следующей!» пожаловалась Мун.

Подняв бровь, глядя на Джун, я заверил ее: «Дай мне быстро вырубить Мун до бессознательного состояния, и тогда ты сможешь сделать свой ход».

Джун улыбнулась мне.

Пять минут спустя Мун лежала на боку, сотрясаемая оргазмом, а Джун дрожала на четвереньках, в то время как я медленно погружал свой член в нее сзади. Она трахнула меня в позе наездницы, и я трахнул ее в миссионерской, но это был ее первый раз, когда она делала это по-собачьи, и в качестве дополнительного бонуса Рания была под ней в шестьдесят девять, одновременно облизывая ее клитор.

Второй раз за две ночи мне удалось заставить Джун испытать четыре оргазма, прежде чем я наконец кончил. Немного пугающе, во второй раз за две ночи ощущение спазма внутренних мышц Джун вокруг моего ствола заставило мои яички напрячься, и я снова едва успел вырваться из нее как раз вовремя.

Если бы вы сказали мне полтора года назад, что я вернусь в Нью-Йорк, и буду брызгать своей спермой на голую задницу Джун, я бы никогда не поверил вам. Но вот мы были, и я это сделал.

Рания вылизала ягодицы Джун и поделилась найденным золотом с китаянкой, прежде чем вернуться ко мне. Она предложила Джун пососать меня для второго раунда, но Джун сказала, что на самом деле чувствует себя довольно болезненно, ее влагалище не привыкло к такому растяжению. Когда Мун вырубилась, Джун предложила нам с Ранией пройти через смежные двери, которые мы не запирали, в ее номер в отеле, чтобы продолжить. Рания была более чем счастлива, что я буду полностью наедине с ней, и мы быстро обнаружили, что обнимаемся на простынях королевской кровати Джун, с переплетёнными языками и руками, ласкающими интимные места друг друга.

Второй раунд оказался очень похож на нашу первую совместную ночь. Оставшись наедине с этой милой, красивой молодой женщиной, о которой я очень сильно беспокоился, я перестал беспокоиться о руководствах пользователя, о пусковых точках или грандиозных финалах. Моя любовница притянула меня к себе в миссионерской позе, лаская мои щеки руками, пока я медленно погружался в ее тело и выходил из него, пока мы наслаждались простой интимностью занятий любовью.

Я не беспокоился о своей игре. Я не беспокоился о ее удовольствии. Я просто наслаждался моментом, наслаждался «быть с ней». И по блеску в ее глазах я понял, что Рания чувствовала то же самое.

Я обнаружил, что не хочу расставаться с ней, хотя знал, что должен. Я подумал о том, чтобы делать то же самое, что мы делаем прямо сейчас, снова завтра утром, на следующее утро после этого и на следующее утро после этого. Эта идея наполнила мое сердце радостью, заполнила пустую дыру в центре моего сердца, о которой я даже не подозревал, хотя бы ненадолго. Мы были совместимы, Рания и я. Она не была просто еще одной красивой девушкой с горячим телом, которое я бы хотела трахнуть. Была разница, разница, которую я осознал ещё в предыдущий раз, когда приехал в Нью-Йорк. При подходящей возможности и правильной географии мы могли бы стать чем-то действительно особенным.