Это был новый рот, сосущий мой член.

Процесс идентификации был прост: Рания была на моем лице, а Мун сосала меня раньше. Для того, чтобы новый рот был на моем члене, было только одно возможное объяснение:

Джун.

Все мое тело от удивления напряглось, и я довольно бесцеремонно сбросил Ранию с лица. Я в шоке смотрел вниз, мои глаза расширились, и моя челюсть была на моей груди. И действительно, там была моя симпатичная, невинная молодая коллега, которая смотрела на меня снизу вверх, обхватив губами мой член.

«Джун?» ахнул я от удивления.

Она не отстранилась. Она особо не отреагировала. Она просто не сводила глаз с меня, наблюдая за МОЕЙ реакцией, в то время как она продолжала медленно покачивать головой вверх и вниз на дюйм или два за раз, прижимая губы к моему стволу, в то время как ее правая рука сохраняла слабый захват и двигалась вдоль оставшейся длины.

«Ого» удивленно пробормотала Рания, оборачиваясь. «Она не готова поцеловать тебя, но она готова сосать твой член… Ну… Полагаю, в этом есть смысл…»

Мун наклонилась прямо рядом с Джун, очевидно бормоча что-то на ухо китайской девушке, и она улыбнулась нам. «Ее первый член. Первое прикосновение. Первый минет. Я так горжусь ею!» Мун радостно хлопнула в ладоши трижды и резко обняла Джун сзади.

Это заставило Джун остановиться и улыбнуться ртом, набитым куском мяса. Она ненадолго выпустила головку, глубоко вдохнув, продолжая качать мой ствол правой рукой. Она одарила меня возбужденной, озорной улыбкой — из-за чего Я одарил ее возбужденной улыбкой в ​​ответ — прежде чем наклониться и снова засосать мою головку в рот, на этот раз с немного большим удовольствием.

«Охх… дерьмо…» простонал я, приподнявшись на локтях, но позволив своей голове откинуться назад, когда я закрыл глаза и сосредоточился на ощущениях, которые доставляла мне Джун. Моя грудь вздымалась, а таз дергался, пытаясь протолкнуть еще немного члена в рот коллеге, но я заставил себя не толкаться в нее и вместо этого позволил ей сделать это в своем собственном темпе.

К счастью для меня, темп Джун ускорился. Возможно, воодушевленная моей реакцией, а именно отсутствием отрицательной реакции и согласием позволить ей продолжать делать то, что она делала, Джун сжала свою правую руку и начала немного быстрее покачивать головой вверх и вниз. У нее не было удивительной инстинктивной техники или чего-то еще — она ​​не была какой-то wünderkind ^[1] минетчицей с самого начала — но она сосала немного сильнее, она лизала немного больше, и она даже начала стонать от собственного возбуждения, продолжая сосать меня.

Звук стонов Джун, сосущей мой член был чистейшим афродизиаком. Я застонал в ответ, и она, казалось, возбуждалась от МОИХ стонов. И мы двое начали цикличную схему, в которой стоны каждого из нас только заставляли другого возбуждаться еще больше.

«Угх, угх, угх» простонал я, и удовольствие, и удивление перегружали мой мозг до такой степени, что мои локти подогнулись, и я упал на кровать. Я закрыл лицо руками, погружаясь в ощущения губ, языка и рук Джун. И через некоторое время я не мог не использовать упругий матрас под моей задницей, чтобы снова и снова вонзаться в девственный рот Джун.

«Ммм, ммм, ммм» напевала Джун вокруг моей колонны мяса. Теперь она обеими руками работала со мной, практически трахая свой череп моим членом, хотя она никогда не пыталась завести мой член за пределы своего рвотного рефлекса или чего-то в этом роде.

Когда я открыл глаза, чтобы снова посмотреть вниз, я обнаружил, что Мун все еще была рядом с ней и бормотала Джун на ухо. Я наблюдал, как глаза Джун сощурились, а лицо исказилось, и я понял, что Мун, вероятно, тоже трясет ее пальцами сзади. И внезапно Джун слетела с моего члена, задыхаясь: «Да! Да! Я хочу это!»

Секунду спустя моя голая китайская коллега вскарабкалась по моему телу и оседлала мои бедра. Мои глаза широко открылись от шока, и я застыл на месте. Вращающийся жесткий диск в моем мозгу рассинхронизировался и резко остановился. И я был беспомощен, чтобы сопротивляться, когда Мун подняла мой член в полностью вертикальное положение, удерживая его устойчиво, пока Джун коснулась его половыми губами, сделала глубокий вдох и опустила свое тело вниз.

Неудивительно, что Джун была тугой. Я точно знал, что Ким и Джун игрались с фаллоимитаторами Бен Младший, так что девственной плевы не было. Джун также, скорее всего, за последние несколько дней протолкнула в свою киску несколько разнообразных секс-игрушек Мун, так что она не была абсолютно не готова к растяжению влагалищного канала. Но все же киска Джун была чертовски тугой, и ей удалось принять только первые три дюйма после первого движения.

«О мой бог…» я проворчал, мои руки схватили ее за талию, когда мое тело отмерло, и жесткий диск моего мозга снова начал вращаться. «О мой БОГ».

Её глаза были зажмурены, а рот скривился в гримасе, Джун глубоко вздохнула, приподнялась, пока в ней не остался только кончик, а затем она снова упала, на этот раз сумев проткнуть себя всем моим стволом и издала пронзительный звук, завизжав, когда я достиг полной глубины.

«О мой БОГ»— повторил я еще раз, только сейчас начиная оправляться от шока.

«Каково это?» безмятежно спросила Мун, когда она опустилась на колени рядом с бывшей девственницей, держась за плечи Джун и целуя шею другой девушки, поглаживая ее руки.

«Большой. Полно. Странно. Но хорошо» пробормотала Джун, тяжело дыша, не открывая глаз и сосредоточившись на себе.

«Как ты себя чувствуешь?» Рания спросила меня, потирая плечо.

«Я… мы правда…? Вау…» вот и все, что я смог пробормотать. «Так чертовски плотно».

Глаза Джун распахнулись. Она осталась там, где была, ее тело прижалось к моему, когда она оседлала мой член. Ее грудь медленно поднималась и опускалась, когда она делала глубокие успокаивающие вдохи, чтобы собраться с силами, движение, которое творило чудесные вещи с ее задорной, красивой грудью с B-чашками. Я ничего не мог с собой поделать — я люблю сиськи — и я впервые потянулся, чтобы погладить их, и мои большие пальцы щекотали соски, в то время как я ласкал оба шара ладонями и пальцами.

Прикосновение моих рук к ее груди, казалось, пробудило что-то внутри нее, и Джун смотрела на меня с невероятно напряженным выражением в глазах. Ее рот затвердел, ее ноздри раздулись, а радужная оболочка глаз сузилась, когда она посмотрела на меня сверху вниз. А затем она резко наклонилась вперед, схватив меня за голову руками, когда она открыла мои губы своими и воткнулась языком в мой рот, застонав в восторженном экстазе.

И я поцеловал ее в ответ.

После этого я спрашивал Джун, что на самом деле побудило ее сделать это. Она сказала мне, что Мун сначала пригласила ее попробовать пососать мой член, пока я был занят поеданием киски Рании. Она продолжала поглядывать на меня, боясь, что я увижу, как она смотрит на мой член или что-то в этом роде, и сначала она отказалась. Но Мун то и дело вытаскивала мой член, чтобы предлагать, даже игриво размахивая им в воздухе. И, наконец, Мун даже предложила ей представить, что это член Джонатана Квонга, что рассмешило Джун, настаивавшей на том, что ей не нужно фантазировать ни о каком другом мужчине, кроме меня, и заставило импульсивно наклониться, чтобы засосать мой член в качестве доказательства.

Она застыла в панике, когда я сбросил Ранию и посмотрел на нее сверху вниз. Она наблюдала за мной, наблюдала за моей реакцией, чтобы увидеть, протестовал ли я или иным образом показывал, что не хочу, чтобы это произошло. Но я отреагировал благосклонно и простонал от очевидного удовольствия, удовольствия, которое ОНА доставляла мне. И вооружившись знанием того, что я эротично стонал из-за НЕЕ, она продолжала.

Что касается потери девственности? Конечно, это была идея Мун — хитрая корейская нимфоманка шепнула Джун в ухо, пока девственная молодая женщина обрушивалась на меня. Решение Джун сделать это было импульсивным, но она не пожалела об этом решении.