«Что ты думаешь обо мне?» тихо спросила она.

Я удивленно моргнул, нахмурил брови и спросил: «Что?»

Поджав губы, Джун медленно покачала головой из стороны в сторону и пояснила: «Что ты думаешь обо мне как о человеке? Как коллеге или… как друге?»

Все еще немного сбитый с толку, я начал медленно: «Ну… я…»

«Ты считаешь меня другом?» вставила она. «Не просто коллегой?»

«Конечно».

Дважды моргнув, она приподняла брови и спросила: «Серьезно?» В ее голосе было явное сомнение.

Сидя прямо, я честно посмотрел на нее и ответил: «Да, я думаю о тебе как о друге, а не просто о коллеге. Все это время мы проводим бок о бок, уже больше года. Я не привожу с собой в квартиру других сотрудников, не так ли? И уж точно не рассказываю им о своей до смешного сложной личной жизни».

Джун поджала губы, отвернулась от меня и подумала об этом. Сделав еще один глубокий вдох, она взглянула на меня и призналась: «У меня немного друзей. Я имею в виду на самом деле…» Ее голос на мгновение затих. «Думаю, можно сказать, что у меня только один друг: ты».

Я снова удивленно моргнул. «Я? Да ладно, а как насчет старых друзей из колледжа?»

Она покачала головой. «Не поддерживаю с ними связь».

«Ни с кем из них?»

Она на секунду приподняла брови, посмотрела на меня почти смущенно и снова медленно покачала головой. «Я никогда не была особо близка ни с одним из них. У меня были товарищи по команде и одноклассники, но я мало общалась. Слишком занята учебой. И я жила дома, а у всех остальных были квартиры в окрестностях Пало-Альто».

С улыбкой я сказал: «Может, ты могла бы встретиться со мной в то время, пока я жил в Пало-Альто».

Она нахмурилась и смущенно посмотрела на меня.

«Я рассказывал тебе о лете, которое провел в Стэнфорде, не так ли?»

«Гм… Думаю, ты мог упомянуть что-то подобное во время ориентационной недели в Нью-Йорке…» сдержанно произнесла она, прежде чем покачать головой.

«Ничего. Неважно».

«Это не имело бы значения» объяснила она. «Я попала в кампус, когда мне было пятнадцать. У меня не было ничего общего ни с кем».

«Да, я готов поспорить. Но сейчас? В Сан-Бруно нет старых школьных друзей?

Она снова покачала головой. «Я закончила среднюю школу в пятнадцать лет. И ни с одним из них не имела ничего общего».

Я вздрогнул, пытаясь представить, на что для меня это было бы похоже, закончить школу или колледж без настоящих друзей.

«Ты сказал, что даже самые сильные люди на земле могут иногда использовать кого-то, чтобы поговорить с ними снова и снова. Что ж, мне больше не с кем поговорить».

«Твоя сестра, Ева?»

Джун задумалась на мгновение, но устало вздохнула. «У нас не много общего с ней. Я… Я имею в виду, может… Хорошо, может, она поймет… Но я не думаю… Я не представляю, чтобы мне было бы комфортно говорить об этом с ней».

«Твои родители?»

Она снова покраснела. «Не о чем-то подобном. Определенно не о чем-то подобном».

«Ты до сих пор не сказала мне, что такое «это».

Ее румянец стал еще ярче. Свет в конференц-зале был выключен, единственное освещение исходило из больших внешних окон, но этого было достаточно, чтобы сказать. Она глубоко вздохнула, взяв себя в руки, и, в конце концов, посмотрела на меня серьезным, пристальным взглядом и сказала: «Ты хочешь заняться со мной сексом?»

Сказать, что у меня отвисла челюсть, было бы преуменьшением. Это означало бы, что он упал только на дюйм или около того, насколько структура моего черепа позволяла ему опускаться относительно естественно. На самом деле, моя челюсть опустилась на одиннадцать этажей ниже, главный вестибюль нашего офисного здания. Нет, она должна была оказаться двенадцатью этажами ниже, в подземном гараже.

«Я должна объяснить», — начала Джун, вздрогнув, в то время как моя челюсть подпрыгивала в гараже, как рыба, выброшенная из воды. Я просто кивнул, что, возможно, ей стоило это сделать. Она пояснила: «Я не предлагаю тебе и не хочу ставить под угрозу нашу дружбу какими-либо физическими осложнениями. Секс всегда мешает, по крайней мере, так говорят в фильмах».

Цитата из фильма помогла мне обрести голос. «Когда Гарри встретил Салли?»

Джун пожала плечами. «Не знаю. Никогда не видела. Просто что-то вроде общеизвестного».

Я пару раз моргнул и успокаивающе вздохнул. «Хорошо…»

Нервно сглотнув, Джун бросила на меня любопытный взгляд и сказала: «Еще одна известная вещь — это то, что мужчины в значительной степени хотят заняться сексом с каждой женщиной. Если она женщина и у нее есть рабочие части, парень захочет заняться с ней сексом».

Я нахмурила брови. «Ну, я бы не говорил о каждой женщине».

Брови Джун приподнялись. «Не самой уродливой. Или действительно толстой. Не те, которые настолько отвратительны, что тошнотворное отвращение преодолевает мужской инстинкт совокупления».

Я нахмурился, чувствуя, к чему она клонит. «Если ты имеешь в виду, что ты могла бы-»

«Я оговорилась раньше» прервала она. «Это не вопрос «хочешь ли ты», а скорее вопрос «не хотел бы ты» заняться со мной сексом?»

«Джун-»

«Да или нет?» она оборвала меня.

«Это не так просто».

«Конечно да». Она встала, указала на себя обеими руками и провела ими вниз и в стороны, а затем подняла их и указала на меня.

Я нахмурился, все еще пытаясь понять, как отреагировать в течение нескольких секунд, но затем движение из коридора привлекло внимание Джун, и, в панике взглянув в окно, она резко села обратно.

На мгновение она выглядела взволнованной, но быстро восстановила самообладание и снова пристально посмотрела на меня. «Хорошо?» спросила она с надеждой.

Я вздохнул. «Речь идет о предложении Адриенны «преобразиться», не так ли?»

«Да или нет?»

«Если ты ищещь заверения в том, что не попадаешь в категорию «настолько отвратительных», ответ — «да». Если оставить в стороне личную историю между нами, и при правильных социальных обстоятельствах, на чисто физическом уровне между мужчиной и женщиной, конечно… Я бы занялся с тобой сексом».

Джун дважды моргнула, ее глаза начали уходить в сторону, и она медленно кивнула, думая об этом. Глубоко вздохнув, она обдумала мой ответ, взяла себя в руки и слегка улыбнулась мне. «Спасибо» ответила она. А затем она встала, явно намереваясь выйти из комнаты.

«Эй, стой» сказал я, подняв руку, чтобы остановить ее движение. Она удивленно посмотрела на меня, когда я добавил: «Нет, нет. Сядь. Не думай, что ты отделаешь настолько легко».

Брови нахмурились, Джун осталась стоять. «Прошу прощения?»

«Сядь. Обратно». Я впился в нее взглядом, подчеркивая сказанное, и, к моему и ее удивлению, Джун села.

Хотя Джун, руководящая мной, была довольно типичной для отношений прошлого года, вполне возможно, что это был первый раз, когда я когда-либо говорил с ней в таком тоне. Она выглядела весьма озадаченной, но ей также было любопытно, что касается этой новой черты в моем поведении. Это была неожиданная точка данных в ее банке знаний «Коллеги Бена».

«О чем это? И будь со мной честна. Ты не можешь просто неожиданно спросить меня, хочу ли я заняться с тобой сексом и ожидать, что выйду за дверь, как будто ничего не произошло».

«Но ничего не произошло».

Я закатил глаза и снова посмотрел на нее.

«Я бы предпочла не говорить об этом» начала она.

«Я уверен. Но ты все равно собираешься».

Джун нахмурилась. «Я думала, ты не будешь на меня давить».

Я моргнул и подумал об этом. «Я никогда не говорил, что не стану на тебя давить. Я сказал, что ты можешь поговорить со мной, но ты еще этого не сделала».

«Но мне неудобно это обсуждать».

«Отлично. Назови мне кого-то, с кем ты будешь обсуждать это, и я отпущу тебя».

Она нахмурилась. «Мне неудобно обсуждать это с кем-либо».

Я кивнул. «Отсутствие друзей: мы говорили об этом несколько минут назад, помнишь? Фактически, ты сказала, что у тебя есть только один: я. Я здесь. Ты здесь. Мы находимся в приватном звукоизолированном конференц-зале. У нас может не быть другой возможности, потому что я уезжаю завтра, так что это оно. Поговорим».