«Кончи в меня…» — напевала Ким, едва отдышавшись. Она взяла мою правую руку и потерла ею свой обнаженный живот. Можно было подумать, что такое мощное напоминание о зародышах подавит мой энтузиазм, но все было как раз наоборот. Когда мы полтора месяца назад занимались сексом в доме ее отца, я слишком торопился, чтобы по-настоящему об этом думать. Но сейчас нежный изгиб животика мамочки моего ребёнка вызывал у меня чувство эйфории, которое просто взорвало мой разум.

Ким была беременна… МОИМ сыном. Я занимался любовью… с матерью моего сына. Вместе мы отпраздновали наше зачатие… повторением того самого действия, которое привело к такому результату. И я почувствовал, что мое сердце наполняется радостью от того, что мы с ней можем разделить этот уровень близости, почувствовать такую ​​близость, которую невозможно превзойти по-настоящему.

«Я позабочусь о тебе», — пообещал я, и на этот раз я почувствовал, что действительно ПОНИМАЮ, что обещаю. Это больше не было концепцией, гипотезой, созданной в пылу сиюминутной страсти, когда весь остальной мой мир рушился вокруг меня. Я пришел к взаимопониманию с ее отцом, она носила мой ошейник на шее, и она даже была здесь, в нашем доме, без того, чтобы кто-либо из членов ее семьи стоял на страже или иным образом следил за ней. У меня была работа, у меня был план, и, прежде всего, у меня наконец была Ким.

«И я позабочусь о тебе», — пообещал я, хотя на этот раз мои слова были адресованы маленькой жизни размером с банан, растущей в утробе моей возлюбленной. Для выразительности я потер живот Ким, и она хихикнула, прежде чем положить свою левую руку на мою. Правой рукой она потянулась назад, чтобы схватить мою голову и притянуть к себе, и я перегнулся через ее плечо, чтобы встретить ее губы своими.

После нашего поцелуя Ким начала толкать меня задницей с немного большим рвением. Я схватил ее грудь левой рукой, а правой держал ее живот, встречая каждый толчок своим. Я все ближе и ближе подходил к освобождению, пока, наконец, не почувствовал, что перескакиваю через край. И в последний момент я ахнул в ухо Ким: «Я позабочусь о тебе».

И вот я кончил.

Я сделал рывок вперед в последний раз, проворчав оргазм в ухо моей возлюбленной, когда из меня потекла порция спермы и брызнула на теперь закрытый вход в ее матку. Застонав вместе со мной, Ким потянулась назад правой рукой, чтобы прижать наши сложенные ложкой тела ещё ближе друг к другу, когда она почувствовала, как мой таз прижимается к ее заднице, в то время как сперма вытекает из моего тела и разбивается о ее внутренности, как волны на пляже. Первая волна начала отступать только для того, чтобы встретить выход второй, и наши тела подергивались и горбились вместе, когда я заканчивал наполнять ее своей спермой.

Когда я больше не мог кончать, я застонал и наклонил голову, чтобы нежно поцеловать заднюю часть шеи Ким, когда я прижался к ней позади нее. Проведя левой рукой вниз, я положил обе ладони ей на живот. И представив, что я действительно чувствую сердцебиение моего сына сквозь кожу его матери, я ласкала круглый шар с приливом эмоций, который практически вызвал слезы на моих глазах после наших интимных занятий любовью.

А потом Ким повторила мне: «Я позабочусь о тебе», и на моих глазах действительно образовались слезы счастья.

Некоторое время мы обнимались, и мои соседи оставили нас одних до тех пор, пока не настало время, когда мы договорились, что они придут за мной. Саша даже дала нам дополнительные пять минут, чтобы поласкать друг друга, бормоча нежные слова, но потом она, наконец, постучала и вошла по нашему приглашению. «Извините, что прерываю», — извинилась она. «Но вы хотели, чтобы я позвала вас обоих до того, как сюда приедут ваши семьи».

«Я знаю, знаю», — вздохнул я, уткнувшись лицом в декольте Ким, прежде чем сесть, сделать глубокий вдох и спустить ноги с кровати. «Мы встаем, мы встаем».

Саша улыбнулась и ушла, закрыв за собой дверь, без сомнения, чтобы наблюдать за последними приготовлениями к нашему новоселью. На самом деле это была скорее «квартирная» вечеринка, поскольку это не был «дом». Это была угловая квартира на 35-м этаже в центре Сан-Франциско, в нескольких минутах ходьбы от офиса Саши и моего офиса и в том же доме, где жили и Брэнди с Дайной (хотя и на 18 этажей выше). А через час мы рассчитывали, что это место будет набито битком, так как моя семья и Эвансы остановятся тут по пути в лагерь Моррис, а Фукузаки приедут, чтобы осмотреть будущий дом Ким.

Нет, нам не удалось купить роскошный особняк буквально через дорогу от моих сестер в Беркли, но меня это место вполне устраивало. Возможно, оно было немного меньше старого дома, но в тот момент я не планировал размещать здесь гарем из дюжины Три-Дельт. И я знал, что эта квартира более чем соответствует нашим потребностям.

Пройдя один раз через новоселье (ну, технически нет, но я все еще чувствовал, что уже делал это), я протянул руку к матери моего сына и сказал: «Давай. Пойдем в душ».

Это был не совсем командный тон, но я уже знал, что Ким подчинится. Она встала и позволила мне отвести ее в соседнюю ванную «Джек-н-Джилл»**. Там я усадил ее на недавно установленную скамейку для душа и начал мыть все её тело, уделяя особое внимание животу. Затем я приказал ей сделать то же самое для меня, процесс, который, как она решила, должен включать проверку вкуса, чтобы убедиться, что пенис ее Мастера был идеально чистым, не говоря уже о том, чтобы яички ее Мастера были полностью очищены от спермы. Когда мы оба были чистыми, одетыми и выглядящими презентабельно, мы вышли из комнаты, чтобы присоединиться к остальным. И тогда мы узнали, что, несмотря на то что мы выбрали конкретное время, когда моя семья должна была приехать, оказалось, что мама, папа и близнецы приехали раньше.

Все перестали делать то, что делали, чтобы поприветствовать нас, и все, конечно, подлизывались к Ким и терли ей живот. Но как только мы убрали с дороги первые любезности, и папа объяснил, что дороги были полупустые, в дополнение к раннему отъезду, Саша возобновила грандиозную экскурсию, а Адриенна позвонила Брэнди, чтобы сообщить ей, что наша семья приехала раньше.

«Значит, моя комната здесь», — объяснила Саша, жестикулируя, как стюардесса. «У Адриенны, конечно же, главная спальня — это она нам организовала квартиру. А Бен и Ким делят комнаты Джека-Н-Джилл. Когда родится ребенок, Ким захочет спать рядом с кроваткой. А Бену будет просто пройти через примыкающую ванную комнату, чтобы помочь посреди ночи».

«И я знаю, с чем Бен будет «помогать» посреди ночи перед рождением ребенка», — сказала Эдем своей сестре-близнецу.

«Девочки…» — предупредил папа.

«Это невероятное место», — выдохнула мама, на мгновение отойдя от спален и направившись к окнам от пола до потолка, из которых открывался великолепный вид на центр Сан-Франциско. Сводчатый потолок там был примерно на два фута выше, чем в остальной части помещения, поскольку не было никаких воздуховодов или электропроводки прямо над головой, и, конечно, он был оформлен только в самом стильном и современном (но дружелюбном к детям) декоре, которые Адриенна смогла разработать. «Рента, должно быть, обходится в целое состояние».

«Это лучшая часть», — гордо начала Адриенна, закрывая телефон и возвращаясь к группе. «Мы платим тысячу двести долларов в месяц за аренду, плюс коммунальные услуги».

«И все?» — Папа нахмурился, приподняв бровь, и огляделся. «Сколько квадратных футов?»

«Тысяча шестьсот». (148,5 кв.м.)

«В этой части города? Это квартира стоимостью в миллион долларов, может быть, два, а вы платите только тысячу двести в месяц за аренду? Брэнди и Дайна, должно быть, платят вдвое больше за квартиру вдвое меньше!»

Адриенна хихикнула. «Я знаю владельцев».

Я объяснил: «В прошлом месяце она подписала контракт с агентством Тейлор, а это одно из подразделений Джонатана Квонга».

Адриенна пожала плечами. «Эй, все дело в том, кого ты знаешь в этом бизнесе. Какой смысл налаживать связи, если ты не собираешься их использовать?»