«Привет, Бен», — приветствовал меня папа с улыбкой, хотя в его глазах были явные морщинки напряжения. Он остановился у изножья моей кровати и повернулся, чтобы улыбнуться и кивнуть медсестре, когда она оставила нас одних, задернув занавеску, прежде чем выйти за дверь и закрыть ее за собой.

«Привет, папа», — устало ответил я.

«Как ты себя чувствуешь?» — спросила мама с явным беспокойством на лице, когда она села на круглый стул и подкатилась поближе к моей кровати.

«Я в порядке. Намного лучше, чем вчера», — заверил я ее. Почти всё было бы лучше, чем вчера. Я проспал большую часть этого времени, но мое короткое бодрствование было потрачено на сильную боль и лишь немного ясности. На самом деле, я полагал, что врачи разрешили мне проснуться только для того, чтобы убедиться, что я смогу, а также чтобы заверить и моих родителей, и меня, что я жив и в стабильном состоянии. Мы поговорили всего несколько минут, чтобы подтвердить текущую дату и мое местонахождение, но, помимо этого, я был только счастлив позволить медсестрам напичкать меня лекарствами, чтобы я мог снова потерять сознание.

«Все еще болит?» — Мама продолжила, ее беспокойство усилилось, несмотря на мои заверения. Она протянула руку и положила мне на плечо.

«Немного», — солгал я, заботясь больше о ее душевном спокойствии, чем о собственном дискомфорте, и я потянулся и похлопал ее по тыльной стороне руки. Оглядываясь вокруг, я спросил: «А где все остальные?»

«Снаружи», — объяснил папа. «В это отделение допускаются только родители; сюда не могут войти даже твои сестры. Политика больницы. Но врач сказал, что, если ты сдашь все их анализы, то сегодня днем ​​тебя переведут в обычную палату, где будут разрешены посещения».

Я моргнул и подумал об этом. «Ох, ладно».

«Я знаю, что это разочаровывает», — мягко сказала мама. «Но пока тебе придется мириться только с нами. Поверь мне, я думаю, что девочки расстроены этим больше, чем ты, особенно Адриенна и Аврора».

Я моргнул и приподнял брови. «Аврора? Она здесь?»

Мои родители переглянулись, и папа объяснил: «Она приехала рано утром в воскресенье. Вообще-то, она нас опередила».

Я кивнул. «Я предполагаю, что кто-то сразу ей позвонил».

Мама странно улыбнулась папе. «Вообще-то, нет… Забавно, но она позвонила своей маме. Сказала, что проснулась посреди ночи, выкрикивая твое имя. Десять минут ПОСЛЕ этого DJ позвонила Дине и сказала, что в тебя стреляли, а Брук позвонила мне. А потом Дина сразу же перезвонила Аврора, вероятно, испугавшись больше, чем Аврора».

Папа усмехнулся. «Бедная женщина. Я не уверен, что она знала, волноваться ли о твоем состоянии или быть в восторге от мысли, что Аврора явно чувствует, что с тобой что-то происходит».

Мама покачала головой. «Конечно, абсурдно думать, что Аврора может почувствовать, что тебе больно. Но… ну… Дело в том, что Аврора здесь, снаружи, в зоне ожидания, с твоими и ее сестрами».

Папа ухмыльнулся. «И с не менее чем шестью другими молодыми женщинами, которые все решили провести свое время в последний понедельник занятий в больнице, ожидая каких-либо новостей о твоём текущем состоянии здоровья».

Я покраснел и отвел глаза, не желая пытаться объяснить, чем я занимался последние несколько месяцев, даже при этом мысленно угадывая, какие шестеро были здесь. Эмбер, Саша и Энди казались очевидными, и, возможно, Пейдж. Линн также была отличной возможностью, и я мог надеяться, что Ким выйдет из дома ради чего-то подобного. Конечно, у некоторых из них были бы занятия сегодня, так что это действительно было в воздухе.

«Итак, ах», — начал я, глубоко вздохнув. «Каково мое текущее состояние здоровья?»

«Что ж, ты будешь жить, несмотря на твою, казалось бы, искреннюю попытку изменить этот факт», — ответила мама с легким укором в своем тоне.

Я вздрогнул от ее очевидного неодобрения и начал: «Я никогда не собирался…»

«Эй, мы не будем вдаваться в подробности», — прервал меня отец. «Прямо сейчас мы просто счастливы, что ты в безопасности».

«Но я предполагаю, что девочки тебе все рассказали?»

Мама и папа еще раз переглянулись, и папа объяснил: «Всё, о чем они знают. Но никто не знает, что на самом деле произошло в той спальне. Все, что у нас есть — это рассказ девочек о том, что они обнаружили, когда вбежали и нашли тебя истекающим кровью».

Я поджал губы и поморщился при мысли о девочках, особенно о моей младшей сестре, которые должны были стать свидетелями такого ужаса. Я вернулся ко всему, что происходило в этой спальне, от того, как ворвался туда и обнаружил, что Картер избивает Элис, до удара ножом для писем ему в грудь с последним всплеском энергии перед тем, как потерять сознание. Конечно, я вспомнил все, что было между этим, включая ощущение, как в меня выстрелили, и я поднял руку к правой верхней части головы, чтобы почувствовать рану.

Конечно, я не чувствовал самой раны. Бинты и марлевые повязки блокировали мои пальцы от прикосновения к ней, и я, приподняв брови, посмотрел на своих родителей. «Насколько это плохо? У меня нет осколков пули в черепе или чего-то подобного, не так ли?»

Папа поморщился. «Нет, нет. Ничего подобного. Пуля все-таки сумела сорвать кусок кожи, обнажив череп, но шок для мозга был больше похож на попадание в голову молотком. Самая большая проблема заключалась в том, что у тебя был ушиб головного мозга, который вызвал внутричерепное кровотечение. Оно было достаточно серьезным, чтобы потребовалось хирургическое дренирование, и поэтому они держали тебя под действием лекарств. Они хотели позволить твоему телу заживать без того, чтобы тебе приходится иметь дело с болью. Теперь об этом, очевидно, позаботились, и они зашили твою огнестрельную рану, так что со временем и отдыхом ты будешь как новенький».

«Но на дюйм вправо, и мы, вероятно, не разговаривали бы с тобой прямо сейчас», — сказала мама, нахмурившись. Её глаза были жесткими, когда она указала на середину моего лба. Она начала гладить меня по предплечью, нижняя губа задрожала, и ей пришлось сдерживать слезы, когда она добавила дрожащим голосом: «Вместо этого мы бы похоронили тебя».

«Эй, эй…» — начал я, нахмурив брови и потирая ее руку по моему предплечью. «Я в порядке. Мне повезло».

«Чертовски повезло снова. Это второй раз, когда в тебя стреляли, молодой человек. И я не хочу даже думать о том, что будет третий».

Я поморщился. «Мне очень жаль. Я действительно никогда не думал…»

«Именно, ты никогда не думал. В этом проблема!» — Мама прервала меня.

«Бет…» — успокоил маму папа, потирая ее за плечо. «Мы говорили об этом. Сейчас не время. У нас есть совсем немного времени, чтобы поговорить с ним, прежде чем наше время истечет».

Мама зажмурилась и сделала два глубоких, судорожных вдоха. Но когда она выдохнула последний раз, она выглядела заметно спокойнее и снова стала гладить меня по предплечью.

«Поверь мне. Снова получить пулю — это ПОСЛЕДНЕЕ, что я когда-либо хотел, и я буду более осторожен в будущем», — заверил я ее, но хмурый взгляд сказал, что она не особо мне доверяет. «Послушай, я был глуп, я знаю. Мне очень жаль, что я заставил тебя волноваться».

Мама сделала еще один глубокий вдох и медленно выдохнула. «Это не обо мне. На самом деле, я очень рада, что с тобой все в порядке. Тем не менее, чем раньше ты снова встанешь, тем более счастливой я буду».

Я кивнул. «Я тоже».

* * *

Когда у нас оставалось время, родители рассказали мне об общей ситуации и их версии событий за последние два дня. Их разбудил отчаянный телефонный звонок Брук около 12:10 посреди ночи, они забрали близнецов и поехали прямо в больницу. Эвансы уже были в зале ожидания с моими сестрами, Эмбер, Сашей, Энди и несколькими фрошлингами. Мои родители, единственные, кого допустили в отделение, вмешались, чтобы кратко подтвердить, что я без сознания и восстанавливаюсь после операции и переливания крови взамен той, что я потерял. Хотя у меня было довольно сильное кровотечение, навыки Эмбер на месте помогли мне стабилизироваться задолго до того, как приехала скорая помощь. И пока у меня не было побочных реакций на переливание крови.