«Вряд ли», — ответил я. «Последнее, что я слышал от Берта, она получила строгий приказ не выходить из дома».

«Все меняется», — предложила Адриенна, но в этот момент мы услышали щелчок открывающегося замка, и она добавила, «а некоторые вещи — нет».

Ким открыла дверь в мужском комбинезоне, с явной выпуклостью на животе, как и следовало ожидать от женщины на пятом месяце беременности. На ее левой руке была садовая перчатка, пропитанная темно-коричневой грязью, и она сжимала в ней подходящую правую перчатку. Ее голая правая рука прикрыла рот, когда он широко открылся, но даже ее рот бледнел по сравнению с тем, насколько большими были ее глаза, когда она смотрела на нас.

«Привет, Ким», — поздоровался я со слабой улыбкой.

Возможно, мне следовало предупредить ее, насколько я слаб, потому что в тот момент, когда она преодолела свой шок, Ким отреагировала точно так же, как в последний раз, когда я зашел к ней без предупреждения: она поцеловала меня… СЕРЬЕЗНО.

Мои слабые ноги подогнулись, когда Ким обвила руками мою шею и прижалась губами к моим, и она оттолкнула рот, чтобы закричать, когда мы начали падать. Но Адриенна была готова, и она ловко поймала нас обоих, хотя мы ненадолго пошатнулись, прежде чем Ким опустила ноги, и мы вместе все трое встали.

«О! Мне так жаль!» Ким ахнула, снова прикрыв рот. Энди стряхнула с моих плеч крошки грязи. «Ты, должно быть, так слаб!»

«Я в порядке, я в порядке», — заверил я ее, глубоко вздохнув и снова пытаясь встать. «Ну, я не в порядке, но скоро буду».

«Заходи внутрь. Сядь и отдохни». Голова Ким покачивалась вверх и вниз, как будто она инстинктивно извинялась, и она попятилась, указывая нам в дом.

На этот раз мне пришлось держаться за руку Адриенны, и я проковылял внутрь. Адриенны подвела меня к широкому дивану с тремя подушками, посадив меня в центре, а она и Энди расположились по обе стороны от меня. Все еще стоя, Ким сняла садовые перчатки и указала на кухню. «Кто-нибудь из вас хочет чаю?»

Все трое отмахнулись от нее, но Ким подняла руки и жестом указала в коридор. «Сумимасен».

Я жестом пригласил ее идти вперед и на некоторое время собрался с силами. Ким вернулась через минуту, после того, как сняла комбинезон и осталась в простой рубашке и шортах, которые она носила под ним. Когда она села на кушетку под прямым углом к нашему дивану, я заметил, что ее живот стал намного более выраженным. Поэтому, встав со своего места, я подошел к ней и протянул руку, спрашивая: «Можно?»

Ким усмехнулась, приподняла рубашку и сама положила руку на свой голый живот. Я почувствовал, что ее кожа как барабан натянута, а под ней — упругость живота. И мгновение спустя я почувствовал явный детский пинок под своей ладонью.

«Это было …?» — удивился я.

Ким улыбнулась и кивнула. «Не так давно я обедала. Сейчас он очень активен».

«У него все хорошо?»

«Мой врач говорит, что он чувствует себя очень хорошо. Очень здоров».

«А его мать?»

«Я в порядке», — безмятежно ответила она, хотя и с оттенком печали.

Я глубоко вздохнул и наклонил голову, все еще теряя ее живот. «Что я могу для тебя сделать? Чем могу помочь?»

Ким пожала плечами. «Сохранить себя здоровым. Восстановиться от твоих травм. Там нет ничего другого, что тебе нужно сделать».

«А когда я выздоровею? Что будет потом?»

Глаза Ким на мгновение расфокусировались, когда она отвернулась, после чего собралась и посмотрела на меня. Она взглянула на Адриенну, а также на Энди, прежде чем снова обратить на меня свое внимание. Тем не менее, она не сразу заговорила.

Из неловкого молчания заговорил Энди. «Может, мне стоит подождать в машине. Вы меня не очень хорошо знаете, и я думаю, что это слишком личная тема, чтобы обсуждать ее с почти незнакомым человеком».

«Нет, все в порядке», — мягко сказала ей Ким.

«На самом деле, может быть, было бы лучше, если бы мы остались одни для этого», — сказал я, глядя на Адриенну и Энди. «Не пытаюсь ничего скрыть от кого-либо из вас, но некоторые разговоры лучше всего вести один на один».

«Конечно», — сказала Адриенна, предлагая мне встать.

Я взял её руки, а затем, собрав все свои силы, жестом показал Ким, чтобы она повела нас в другое место. Я последовал за ней, пока она вела нас по коридору в кабинет своего отца.

Оказавшись за закрытыми дверями, я тяжело сел на диван и ждал, пока Ким сядет рядом со мной. Безмятежно улыбнувшись мне, она вздохнула и, наконец, ответила на вопрос, который я задал раньше. «Что касается того, что будет дальше, я полагаю, это зависит от тебя».

Глубоко вздохнув, я сел прямо и серьезно посмотрел на Ким. «Я хочу позаботиться о тебе. Я хочу позаботиться о нашем ребенке. Но ты ДОЛЖНА уже понять, что я не Мастер. Ты умная девочка. Слишком умная, чтобы пребывать в заблуждениях насчет того, кто я или кем, по твоему мнению, я мог бы быть».

«Ты недооцениваешь себя».

«Возможно, но моя жизнь сейчас в беспорядке, и это был беспорядок, когда ты забеременела. Оглядываясь назад, я понимаю, что не думал сразу после всего, через что я прошёл с DJ, и я думаю, ты это тоже знаешь. Учитывая все, что происходило: мои неудавшиеся отношения, последний семестр в колледже и аборт вдобавок ко всему, я не понимаю, почему ты позволила мне сделать тебе ребёнка».

Ким пожала плечами и ровно ответила: «Потому что ты хотел, чтобы я забеременела».

Я покачал головой. «Недостаточно хорошо, особенно после всего, что я только что сказал о том, что моя жизнь такая беспорядочная. Ты ЗНАЛА, что я был не прав, когда все это произошло, так что на самом деле у меня есть только два способа взглянуть на это: Во-первых, что ТЫ была захвачена своими эмоциями в тот момент и не смогла заставить себя остановить меня; или, во-вторых, ты манипулировала мной, чтобы получить то, чего, по твоему мнению, ты хотела больше всего: ребенка».

«Я не манипулировала тобой».

«Может быть, «манипулировала» — слишком резкое слово, но мне также трудно поверить, что ты настолько увлеклась своими эмоциями, что у тебя возникла нежелательная беременность».

«Неужели в это трудно поверить? Я люблю тебя. Ты мой Мастер».

Я приподнял бровь. «Мастер? Прости меня, если мне сложно поверить в это звание, особенно после того, как ты предпочла мне отца».

«Он мой отец. Ничего из того, что ты можешь сделать, никто, кем ты когда-либо будешь, не изменит того факта, что он мой отец». Ким поджала губы. «Говорят, что дочь всегда будет принадлежать своему отцу, пока она не будет принадлежать своему мужу. Только однажды выйдя замуж, муж станет для нее важнее, чем ее отец. Мы не женаты. Я не знаю, поженимся ли мы когда-нибудь. Поэтому, он всегда будет для меня номером один».

«И что: даже если бы я был настоящим Мастером, даже ЕСЛИ бы я приказал тебе покинуть дом твоего отца и пойти со мной, ты бы послушалась его?»

«Точно. Если, конечно, мы не были бы женаты».

Я снова приподнял бровь. «Это предложение?»

Ким улыбнулась и отрицательно покачала головой.

Мои глаза сузились. «Знаешь, ты на самом деле не сказала, что ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО была унесена своими эмоциями, позволив мне сделать тебе ребёнка. Ты утверждаешь, что не манипулировала мной, но мне сейчас трудно в это поверить».

Ким покачала головой. «Есть третье объяснение».

«Какое?»

Она пожала плечами. «Что эта беременность лучше для нас обоих».

Я глубоко вздохнул и приподнял брови. «Тебе придется объяснить мне это. Ты не получила степень, а у меня нет работы. Как именно это лучше для нас обоих?»

«Это то, что я, конечно, хочу. Меня не захватили мои эмоции, и это результат, которого я желала. Но я и не манипулировала тобой. На самом деле, это то, что ты хочешь: семья, безопасность, узы крови, которые никогда не разорвать».

«Связывающие ТЕБЯ с самым неискушенным Мастером из всех существующих».

«Я думаю, что, возможно, ты в данный момент зациклился на названии. Это не какая-то стереотипная фантазия о домах и сабах. Несмотря на игры, в которые мы играли с Викторией, ограничения и позиции послушания, у нас с тобой никогда не было таких отношений».