«Семнадцать лет вместе — неразрывная связь».

«Нет, это не так. Семнадцать лет не обязательно должны превратиться в восемнадцать. А младшего брата, о котором я заботился все это прошедшее время, больше нет. Он ушел… потерялся… исчез под этим… этим… психопатом, которым ты стал!» Ее глаза на секунду метнулись ко мне, прежде чем снова отвернуться.

«Не смей меня так называть». Стол задрожал от того места, где я ударил по нему кулаком.

«Но это правда. Тебе плевать на всех. Тебе плевать на всё. Тебя волнуешь только ты сам, и тебе наплевать, кому ты должен причинить боль, чтобы добиться своего».

«Это неправда. Я ВСЕГДА заботился о тебе. Я всегда ЛЮБИЛ тебя. Я люблю тебя, даже сейчас, даже после этого предательства. Я ЛЮБЛЮ тебя, Кэмерон. Ты права: мама ушла. Значит, ты теперь ЕДИНСТВЕННАЯ вещь в этом мире, которую я действительно люблю».

Глаза Кэмерон внезапно обратились ко мне, и на этот раз они остановились. «Ты меня не любишь. Ты НИКОГДА не любил меня! Любовь означает делиться. Любовь означает ценить то, чего хочет другой человек. Любовь означает не запирать Кэмерон в собственном доме!»

Я моргнул и в шоке уставился на нее. «Я думал, что мы уже прошли через это! Я отпустил тебя, не так ли? Я снова позволил тебе ходить без присмотра, и я уже не собирался запирать тебя в твоей комнате сегодня вечером».

Кэмерон начала смеяться и, покачав головой, уставилась в потолок. «Я просто дала тебе то, что ты ХОТЕЛ, чтобы у меня была возможность уйти! И да, я сейчас сглупила. Если бы я только была более терпеливой в ожидании шанса или немного дольше подыграла, у меня, возможно, было бы больше шансов сбежать. Но я увидела открытую дверь, и я увидела неконтролируемый телефон, и я поступила импульсивно. Мой просчёт. Моя вина. Черт, если бы я только СМОГЛА придумать лучшее оправдание для телефона у меня в голове, возможно, я смогла бы продолжать играть с тобой».

«Играть со мной?» Я нахмурился. «Действительно? Ты мне солгала?»

«Как бы то ни было. Я закончила. Я СВОБОДНА от этого места, и тебе придется снова запереть меня, чтобы я оставалась здесь».

Я сжал челюсть. «Если это то, что нужно».

Она покачала головой. «Просто помни: каждый день, когда ты держишь меня здесь против моей воли — это еще один день, когда я теряю немного любви, которую я испытывала к тому маленькому мальчику, который нуждался во мне, чтобы наложить пластырь на его колено. Каждый день, когда ты относишься ко мне как пленнице — это еще один день, который я никогда тебе не прощу. Я бы хотела, чтобы все было по-другому. И, честно говоря, если ты позволишь мне уйти прямо здесь и прямо сейчас, я могла бы найти способ простить тебя и вернуться, чтобы увидеть тебя снова. Я имею в виду, потому что ты мой младший брат, и я пообещала маме, что позабочусь о тебе. Я не ХОЧУ отказываться от тебя, младший брат, но это ТРУДНО. Хорошо? Пожалуйста. Просто дай мне уйти. Отпусти меня, и я останусь на связи. Я где-нибудь найду квартиру и позвоню тебе. Мне нужно вернуться к работе. Тебе больше не нужно платить за медицинское обслуживание мамы. Мы можем ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ, хорошо?»

Но я отрицательно покачал головой. «Я не могу поверить, что ты солгала мне. Я не могу поверить в то, что ты держала меня за ДУРАКА!»

Кэмерон закрыла лицо рукой. «Мне нужно мое пространство, хорошо? Мне нужна моя свобода, и мне нужен МОЙ выбор. Разве это не то, что вы всегда говорил всем девушкам? То, что находиться здесь — их выбор? Почему не мне? Почему я не могу выбрать, хочу ли я быть здесь?»

«Потому что ты от них отличаешься».

«Лучше? Или хуже? Потому что прямо сейчас мне кажется, что ты пытаешься превратить МЕНЯ в секс-рабыню».

Я покачал головой. «Это не так. Мне НУЖНО, чтобы ты была здесь со мной. Меня не волнует, захочет ли кто-нибудь из этих шлюх уйти. Ребекка, Мэри, Джудин… если они хотят уйти, то избавьтесь от них. Есть еще много там, откуда они пришли. Но ты единственная. Ты уникальная. Я люблю тебя, Кэмерон».

Она скривилась и с отвращением махнула рукой. «Нет, не любишь. Ты меня не любишь».

«Как ты можешь так говорить? После всех этих лет?»

«Ты не любишь меня, ты ОДЕРЖИМ мной!» Ее глаза горели, и она действительно сделала агрессивный шаг ко мне. «Ты был одержим мной с тех пор, как впервые достиг половой зрелости! Заходил ко мне в душ! Просверлил чертову дыру в мою спальню!»

«Потому что ты была самой красивой девушкой, что я когда-либо видел».

«Ты был извращенцем. Я должна была закричать, когда поймала тебя, должна была сразу сдать тебя нашим родителям и сказать тебе никогда больше не делать этого. Я должна была говорить тебе НЕТ на каждом шагу, быть чертовски уверенной, что я полностью одета, когда бы ты ни был рядом, и никогда не давать тебе ни хрена!»

«Ты не это имеешь в виду».

«Хуй там не это. Это МОЯ вина. Я сама была глупым подростком. Я думала, что мы можем поддерживать границы, и я использовала свою новообретенную власть над тобой, как если бы я действительно могла ее контролировать. Я сказала тебе свои пределы, и Я действительно думала, что ты будешь им подчиняться. Я совершила ошибку, подумав, что ты просто еще один возбужденный мальчик-подросток. Я думала, что ты в конце концов перерастёшь свою одержимость, как только найдешь других девушек, которые позволят тебе пройти весь путь. Но за семнадцать лет ты не проявлял таких чувств НИ К КОМУ».

«Потому что я люблю ТЕБЯ. Всегда ТЕБЯ».

«Я твоя сестра».

«Сводная сестра!» Я поправил, как всегда. «И даже не «сводная» последние четыре года! Нет крови. Ничто законное не мешает нам быть ВМЕСТЕ так, как мы всегда должны были быть!»

«Я не ХОЧУ этого! Я НИКОГДА этого не хотела! Не романтично. Никогда. И оставлять меня здесь и ЗАПИРАТЬ меня в моей комнате во имя любви — это чертовски БЕЗУМНО!»

«Я не сумасшедший!»

«Да, ты! Ты психопат. Посмотри на нее. ПОСМОТРИ на нее!» Кэмерон ткнула пальцем в Элис, которая все еще пряталась под столом. «Высокая, темные волосы, зеленые глаза. И Ребекка. И Джудин. И Лекси, и Келли, и Мэри, и Джессика, и Одри, и Шалом, и Мелисса, и Трейси, и Лана, и больше, чем я могу вспомнить. Копии меня, все они! Черт, Сэм… ты можешь сказать мне время, когда он не был одержим мной?»

Глаза Сэма выскочили, когда Кэмерон отчаянно махнула в его сторону, а мой лучший друг со школы отступил на шаг и поднял обе руки вверх, его выражение было явно выражением того, кто не хотел вмешиваться в это дело.

«Все эти девушки», — простонала Кэмерон в агонии. «Ты использовал ИХ, чтобы утолить свою одержимость МНОЙ. И посмотри на конечный результат: Элис…» Кэмерон указала на несчастную в углу. И ее голос дрогнул, когда она добавила: «Джиллиан… Рэли…»

Элис захлебнулась и заплакала.

«…и все твои другие «подруги», которые будут делать все, что ты захочешь, потому что ты контролируешь их зависимость и заставишь их подчиниться, если потребуется», — с горечью продолжила Кэмерон. «Ты не можешь говорить мне, что делаешь все это из-за ЛЮБВИ. Всё, что ты делаешь — это потому, что у тебя есть эта болезненная одержимость мной, не более того».

«Хорошо, я одержим», — признал я, пожав плечами. «Я одержим единственной женщиной в мире, которую любил всю свою жизнь. Я образ мужа, который не может быть со своей женой, своей Единственной Истинной Любовью, и если это классифицируется как навязчивая идея, тогда Я виновен. Виновен, виновен, виновен. Потому что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю тебя, Кэмерон. Я всегда любил тебя. С начала времен и до конца моей жизни я люблю тебя».

«Ты даже не знаешь, что такое любовь ВООБЩЕ. Ты утверждал, любишь маму, но не любил на самом деле. Когда она умерла, это было, как если бы ты забыл, что она когда-либо существовала. Ты не горевал, не как я. Все, что тебя заботило, это то, как она приносила тебе пользу на протяжении стольких лет, и ты хотели вернуть эту пользу. Как только это стало невозможным, она перестала иметь значение. Ушла. История. Ты прошёл через это. Это не любовь».