«Почему ты не сделал?» мягко спросила Адриенн. «Я… я была бы… согласна… с этим. Я бы не бросила тебя. Я ожидала, что вы двое сделаете это. Я имею в виду, мы не говорили об исключительности или о чем-то подобном. И это не значит, что у меня есть моральное право, на которой можно стоять. Мы оба знаем, что у меня была своя доля… подобных поступков».

Я позволил своим рукам скользнуть по щекам Адриенны, большими пальцами вытирая оставшиеся слезы. И, глядя глубоко в ее мягкие карие глаза, я спросил с тихой напряженностью: «Тебе больше нравится, что я этого не сделал?»

Моя великолепная девушка моргнула и слегка улыбнулась мне, прежде чем легонько кивнуть.

Я улыбнулся и сказал: «Тогда это все, что имеет значение».

Адриенна улыбнулась и обняла меня за шею, прижимая меня к себе в яростном поцелуе.

Я раньше чувствовал страсть от Адриенны. В ее ядерных поцелуях была мощь и сила, которые были просто ошеломляющими. Но этот был не из тех поцелуев. Это было твердо и страстно, но мягко и податливо, больше похоже на медленное горение, чем на раскаленный добела взрыв. Впервые Адриен целовала меня, как будто мы занимались любовью, а не просто трахали друг друга до беспамятства.

Но когда она застонала мне в рот, я почувствовал, как все мое сдерживаемое возбуждение возвращается на поверхность. Я получал минеты и меня дразнили часами напролет, и теперь, когда я был с Адриенной и полностью обнажен, мой член ожил и настойчиво прижался к сокрытой юбкой промежности моей девушки.

Я отстранилась от поцелуя на грани моего контроля. «Адриенна», выдохнула я. «Я все еще… Я все еще довольно возбужден», предупредил я. «Тебе лучше перестать целовать меня».

«У меня есть идея получше». Сияющая блондинка усмехнулась. «Почему бы тебе не отвезти меня в нашу комнату и не выебать из меня ДЕРЬМО».

Я застонал от абсолютной похоти и желания. Животное внутри взяло верх. И на этот раз меня ничто не могло остановить.

И пока я тащил Адриенну, хихикающую, по коридору, я услышал позади себя один несчастный вздох. Мизухо огляделась и обнаружила, что она совершенно одна. А потом она пробормотала: «Что, черт возьми, мне теперь делать?»

* * *

В воскресенье утром я проснулся первым, но у меня еще не было позывов вставать с постели. Вместо этого я прислонил две подушки к изголовью и сел, думая обо всем, что произошло прошлой ночью.

И я также посмотрел на Адриенну, мирно спящую слева от меня, спиной ко мне. Простыня скользила из-под её подмышки, но затем стягивалась к изножью кровати, обнажая мягкую кожу ее спины.

Вчерашние ласки для нас обоих были катарсисом. После всех эмоциональных потрясений это было приятным развлечением, и даже сейчас, глядя на нее, я обнаружил, что очень люблю ее.

Но я не был влюблен. Нет, мое сердце все еще болело от чувства потери из-за Меган и Кэссиди. Я определенно не чувствовал такой привязанности к Адриенне, как Кире, Авроре или Брэнди.

Фактически, из всех девушек, с которыми я был, мне пришлось бы отнести ее к одной категории с Дайной: красивая девушка, чудесная в постели, но без реальной эмоциональной связи.

И все же я чувствовал… ЧТО-ТО… к Адриенне. Я полагаю, что невозможно заниматься сексом с кем-то, чтобы ваши отношения не изменились бы навсегда. Например, год назад, если бы вы спросили меня, какая сестра Эванс мне больше нравится, Дайна или DJ, я бы пожал плечами и сказал, что они обе просто друзья и далеки от Авроры. Но сейчас? Что ж, я спал с Дайной, и я буду вечно смотреть на нее и помнить это. Так что теперь Дайна значила для меня больше, чем маленькая Дороти Джин.

Теперь я спал с Адриенной. Это само по себе связало бы меня с ней, и эта связь укрепилась, когда мы решили начать «свидания». Но это были свидания для взаимного удобства. Я остался с Адриенной, потому что мне некуда было идти, и потому что ей нравились оргазмы, которые я ей дарил, не более того. Я знал, что если появится лучший вариант, чем я, Адриенна расстанется со мной. На самом деле мы не были настолько «привязанными».

Но теперь я чувствовал себя привязанным. Я сделал сознательный выбор быть верным ей, вместо того чтобы трахнуть Элис. И по какой-то причине это связывало меня с Адриенной гораздо сильнее, чем я ожидал.

Пока я размышлял над этим и наблюдал за красивой фигурой моей девушки, она начала просыпаться. Несколько мгновений спустя ее глаза открылись, и она повернулась ко мне лицом, глядя мне в глаза, так как я сидел под углом. Ее взгляд что-то искал, как будто она пыталась заглянуть в мою душу.

Через несколько секунд Адриенна придвинулась ко мне ближе. Без слов она приподнялась ровно настолько, чтобы положить голову мне на грудину, ниже груди, но выше живота. И ее левая рука обернулась вокруг моего торса, в то время как она прижалась ко мне поближе.

Мы долго лежали молча. Она была потеряна в своих мыслях, а я в своих. Не было почти никаких движений, кроме ленивого поглаживания моей левой рукой ее спины и бедра. Утренний свет проникал в окно, открывая голубое небо. Было тихо и спокойно. Нам было комфортно, и мы не собирались менять этот статус.

Спустя долгое время Адриенна заговорила первой. Очень мягко она сказала: «Я открою тебе свой секрет, Бен».

Это меня удивило, и я наклонил голову, чтобы посмотреть на нее. Щека Адриенны все еще была прижата к моему телу, и она не поднимала глаз. «Ты не обязана», искренне сказал я.

«Я знаю. Но я хочу. После вчерашней ночи ты заслуживаешь того, чтобы знать, из-за чего всё произошло».

Мы с Адриенной никогда не были «близки». Мы выросли на одной улице, но никогда не были настоящими друзьями, и даже после того, как мы начали встречаться, эти отношения были определением случайных. Но, учитывая недавнюю связь, которую я чувствовал с ней, узнать ее секрет было уместно. «Хорошо», сказал я мягко.

Адриенна глубоко вздохнула, поежилась и прижалась ко мне еще сильнее. А затем слабым, испуганным голосом, который я никогда бы не связал с обычно уверенной, почти высокомерной Адриенной, она начала свой рассказ.

«Мы познакомились, когда нам было десять, Бен. Помнишь?»

«Да. Я был новичком по соседству и искал потенциальных друзей моего возраста. Ты была того же возраста, и ты уже была очень милой», улыбнулся я этому воспоминанию. «Но после первых двух встреч я тебя больше никогда не видел, по крайней мере, до средней школы».

Адриенна вздохнула. «Я тогда тоже думала, что ты довольно милый. Я хотела быть твоим другом, Бен. Но…» Она глубоко вздохнула. «Но кое-что случилось тем летом».

В этой фразе было такое зловещее предзнаменование, что я замолчал и перестал гладить Адриенну по спине. Я даже затаил дыхание в ожидании. Она на мгновение взглянула на меня, прежде чем отвернуться.

А потом она продолжила. «Оба моих родителя были трудоголиками, редко возвращались домой раньше девяти». Адриенна остановилась, вздрогнув на секунду, что заставило меня еще сильнее прижать ее к себе. Она прерывисто вздохнула и затем сказала: «Мой брат… Адам… ему было семнадцать, и он поступал в выпускной класс. Мои родители всегда оставляли его за главного. Это было нормально: у нас не было няни с трёх лет».

Адриенна снова вздрогнула. «Я рано расцвела. В то лето у меня начала расти грудь. Это… э-э… это началось достаточно невинно. Адам щекотал меня, я смеялась, а он в конце концов обнимал меня. До тех пор, как я поняла, что он меня трогает, хотя мне было всего десять лет».

Мои руки сжались вокруг нее, когда я понял, к чему все это идет. Мои глаза расширились, и когда Адриенна взглянула на меня, мы оба поняли, что ей не нужно вдаваться в подробности. Она наклонила голову и заплакала. Я просто держался изо всех сил, гладя девушку по голове.

«Я умоляла его остановиться снова и снова, когда он в первый раз изнасиловал меня. Я помню, как бормотала «нет, нет, нет, нет, нет» все время, пока он это делал. Мне было так стыдно и так больно, когда это закончилось, я осталась в своей комнате на ужин, и Адам сказал моим родителям, что я чувствую себя плохо. Они даже не захотели прийти ко мне и проверить».