Я ничего из этого не видел. Мы прошли по короткому коридору в главный зал, который снова напоминал элитный ресторан. Круглые столы были расставлены равномерно и покрыты хорошо ухоженными скатертями. Каждый стол был окружен от четырех до шести стульев, количество которых зависело от диаметра стола. И каждый стул был обтянут плюшевой тканью, со спинкой, которая была бы даже выше, чем моя голова в сидячем положении, предположительно для обеспечения некоторого уровня конфиденциальности.

Или в качестве поручней для девочек-танцоров.

Я до сих пор даже не был уверен, что там БЫЛИ девушки для танцев на коленях. Прямо сейчас их точно не было, хотя больше половины столов были заняты. Я огляделся, пока Эрика проводила нас к нашему столику, и заметил, что, несмотря на то, что большая часть посетителей была явно мужчинами, это была не та толпа, которую я помнил по Блисс. Там я увидел много бизнесменов среднего возраста, все еще одетых в костюмы, и парней лет двадцати, одетых небрежно и весело проводящих время. Но здесь клиентура была немного более промежуточной. «Бизнесмены» выглядели старше, многие с седыми волосами. Не было ни одного хамоватого парня, который хотел бы испытать себя парой сисек. Было несколько пар, на самом деле, мужчин со своей женой или девушкой, которые выглядели для всего мира так, будто только что вышли на приятный ужин. И наша маленькая группа, безусловно, была самой молодой из посетителей.

Когда мы сели, Эрика раздала меню в кожаном переплете. Льняная бумага с мелким шрифтом расписывала доступные блюда, хотя на первых двух страницах преобладали вина и коктейли. Наша официантка Анжелика пришла, чтобы представиться и принять наши заказы на напитки, и хотя я заметил, что ее платье, подчеркивающее декольте, было гораздо более откровенным, чем можно было бы увидеть в стильном ресторане, оно все же было далеко от… костюмов, которые я видел раньше.

Последовал еще один сюрприз: мы поужинали. О, Эмбер сказала нам дождаться ужина, но я честно подумал, что в конечном итоге мы будем есть барную еду, глядя на кружащихся стриптизерш. Это был искренний ужин с элегантными столовыми приборами, льняными салфетками… весь набор. Это заставило нас снова болтать о том, находимся мы или нет в нужном месте, и Кэди фактически пнула меня ногой под столом, задавая мне вопрос: «Что, черт возьми, происходит?» одним лишь взглядом.

Итак, я принял меры. Встав, я сделал вид, что иду в туалет, чтобы не привлекать к себе внимания, но при первой же возможности я привлек внимание официантки и тихо сказал: «Пожалуйста, простите меня, если это не так, но мой друг послал нас сюда на вечеринку по случаю 21-го дня рождения, и я хочу убедиться, что мы находимся в нужном месте. Есть здесь какие-нибудь… э-э… экзотические танцоры?»

Официантка одарила меня скромной улыбкой, которая промелькнула в ее блестящих глазах. «Это нужное место, сэр. Развлекательная часть вечера начнется после еды».

Я моргнул. «О, понятно. Большое спасибо».

Все еще озадаченный, но с некоторым облегчением, я вернулся к своим друзьям и тоже рассказал им. Только тогда я действительно хорошо осмотрел комнату и понял, что все в комнате начали есть примерно в одно и то же время. Такого не происходит в ресторанах: одни посетители приходят, а потом уходят раньше других. Но, видимо, мы все были примерно в одном графике, и я немного расслабился.

Сама еда была довольно хорошей. Не лучшей, но, тем не менее, на ступеньку выше стейк-хауса Outback. Мой основной бифштекс был как раз подходящего оттенка розового, а сопровождающие его красный картофель и тушеные овощи были лишь немного пережаренными. Зная, что мы пробудем здесь какое-то время, я потягивал мартини на протяжении всей трапезы, не выпивая слишком много и слишком быстро. И десерт представлял собой хорошо приготовленный чизкейк с тирамису, который я разделил с Ким, что еще раз напомнило мне вездесущую «Фабрику».

Но потом вышли официанты и убрали всю нашу посуду. Я огляделся в поисках Анжелики, ожидая, что мне нужно будет разобраться с Линн или другим из моих друзей за счет оплаты ужина, но ее нигде не было. На самом деле, ни одной из официанток не было нигде в поле зрения. Но как только я начал задумываться об этом, вся стена в главной комнате внезапно стала полупрозрачной, показав себя не чем иным, как искусно замаскированным экраном. А через мгновение он медленно втянулся в потолок, обнажив скрытую за ним сцену.

«Развлекательная» часть вечера вот-вот должна была начаться.

* * *

Хотя я никогда не был на шоу бурлеска, я слышал о таком. Это сексуально и провокационно, не говоря уже о наготе, но скорее дразняще, чем действительно об обнажении. Есть костюмы и музыка, а иногда и полноценные постановки. На другом конце спектра — типичный стриптиз-клуб, который полностью посвящен раскрытию с минимальным количеством «прелюдий» перед тем, как снять одежду. Музыка в записи, и исполнительница обычно находится на сцене в одиночестве.

Ноктюрн был где-то посередине. Это не было ничего похожего на музыкальную постановку. Но были костюмы и сюжеты, и в конце концов девушки ДЕЙСТВИТЕЛЬНО раздевались. Это давало те лакомства, которые сдерживал бурлеск, но это не настолько пихали в лицо, как в стрип-клубе. Нас не окружали обнаженные девушки на второстепенных сценах по комнате, и к нам не подходили девушки, предлагающие танцы на коленях по двадцать баксов за песню.

Конечно, танцы на коленях по-прежнему были доступны. Я понял это, когда вернулись некоторые из официанток, и за соседним столиком я увидел, как мужчина протягивает официантке карточку. Оглядываясь назад на свой стол, я заметил, что рядом с центральным элементом, освещенным свечами, волшебным образом появилась коробка с похожими картами, вероятно, помещенная туда, когда мое внимание было привлечено к сцене. Проверив карты, я понял, что это были карты запросов, предварительно помеченные нашим номером столика, так что, если кто-то из нас хотел, чтобы услуга была оказана, мы могли незаметно попросить об этом.

Через несколько минут одна из танцовщиц, которая уже закончила свой сет, подошла прямо к столику рядом с нами, взяла мужчину за руку и повела его куда-то в заднюю комнату. Обмен денег не производился. Никаких переговоров не велось. Всё уже было учтено.

И тогда меня по-настоящему поразило, насколько Ноктюрн отличался от Блисс. Когда я пошел в свой первый стриптиз-клуб в рамках мальчишника Дэниела Чена, я был поражен тем, насколько мало это было связано с сексом, а насколько сильно — с деньгами. Ко мне волнами подходили девушки, сидели у меня на коленях и практически умоляли купить танец… или больше. Всё было устроено так, чтобы заработать как можно больше денег, мало заботясь о чувственности сексуального опыта, за исключением той минимальной части, которая была необходима, чтобы добраться до денег. Сидя там, я чувствовал себя мишенью для мошенников, которые сделают все возможное, чтобы вытащить из моего кошелька как можно больше денег.

С другой стороны, Ноктюрн создавал другой опыт. Конечно, это все равно заканчивалось тем, что на сцене появилась обнаженная девушка, но путь, по которому я туда приходил, не заставил меня почувствовать себя склизким или отвратительным. Девушки на сцене были настоящими артистками и проявляли настоящий танцевальный талант. Они использовали настоящие имена, такие как Эрика и Анжелика, даже если это, возможно, не были их настоящие имена; ни Судьба, ни Бэмби, ни Ангел, ни Синди. Никто не заставлял меня тратить больше денег, чем я уже потратил, и я, вероятно, мог бы просто просидеть здесь до конца вечера, ни капельки не беспокоясь. Конечно, девушки на сцене изо всех сил пытались соблазнить свою публику, но, по крайней мере, это было больше похоже на соблазнение, чем на мошенничество.

«Она хороша», — выдохнула Кэди, устремив глаза вперёд. Гибкая блондинка с тугой задницей и задорными очками грациозно кружилась, как балерина, хотя и полуобнаженная балерина, которая показывала нам свою наголо выбритую киску каждый раз, когда разгибала ногу.