Через десять минут мы подошли к «Балкону». Это был короткий обрыв в тени гораздо более крупного гребня, с которого почти не открывался хороший вид. Но до земли под ним было около двадцати футов, и этого было достаточно, чтобы подняться над линией деревьев и открывать беспрепятственный вид на долину. По мере того, как уходили пятна заката, это было довольно неплохо.

Вместе мы посмотрели на запад и проследили за большим оранжевым диском, когда он начал приземляться. Мы оба замолчали, немного любуясь пейзажем. Но прежде, чем солнце завершило свой путь, Мари взглянула на меня и сказала: «Я полагаю, это о Диди?»

«Что?» Я отреагировал слишком оборонительно, прежде чем успокоить голос. «Эээ, почему ты так говоришь?»

«Это очевидно. Я оставила вас двоих наедине прямо перед ужином. Двадцать минут спустя ты возвращаешься в полном тишине и задумчивости и почти не говоришь ни слова во время еды. И еще до того, как мы закончили есть, ты смотришь на меня и просишь поговорить с тобой».

Я посмотрел на нее и покачал головой. «Все верно. Но, честно говоря, я хотел поговорить о тебе».

Мари нахмурилась. «А что я?»

Я смотрел вперед, на мгновение сосредоточившись на закате передо мной. На самом деле я не планировал все это в своей голове и не был уверен в правильных словах. Но я почувствовал, как внимание Мари приковано ко мне, и после глубокого вздоха повернулся к ней и объяснил: «Ну, собственно, о тебе И обо мне, вообще-то».

Она немного зашипела, когда резко вдохнула, явно застигнутая врасплох моим заявлением. Она отвела глаза и уставилась на заходящее солнце, которое к тому времени почти исчезло.

Почувствовав внезапное напряжение в воздухе, я бросился в омут с головой. «Я действительно просто хотел знать, испытываешь ли ты ко мне какие-нибудь романтические чувства».

«А ты?» — спросила она, внезапно оглядываясь на меня.

«Я…эээ…» Я глубоко вздохнула, прежде чем кивнуть. Как я уже сказал, мои сомнения по поводу предложения Диди были достаточным доказательством. «Мне так кажется».

«Дерьмо».

Я вздрогнул от ее ругательства. Это было нехорошо.

Она поймала мое выражение лица и покачала головой. «Пожалуйста, не поймите меня неправильно. Дело не в тебе. Дело во мне».

Я посмотрел на нее с сомнением. «Я говорю вам, что думаю, что могу испытывать к тебе романтические чувства, а ты отвечаешь «дерьмо». Я не должен принимать это на свой счет?» Мне удалось весело улыбнуться.

Ей удалось выдавить собственную улыбку. «Ты мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нравишься, Ник. Просто… не так».

«Это живот, не так ли?» Я вздрогнул.

Она быстро рассмеялась, а затем повернулась вперед, качая головой. «Нет, не то».

«Тогда что это?»

«Мы друзья.»

«Мы становимся хорошими друзьями, я думаю».

«Да. И я не хочу связываться с этим. Но больше…» она замолчала, ее взгляд упал на горизонт.

Я подождал ее несколько секунд, а затем осмелился: «Но больше…»

Она покачала головой, но через несколько секунд сжала губы и сузила глаза, когда повернулась ко мне. «О чем ты говорил с Диди после того, как я ушла?»

Я отвел взгляд от ее внезапной смены темы и посмотрел туда, куда уже ушло солнце. На горизонте все еще был кое-какой свет, но он быстро угасал. «Я бы предпочел не говорить».

Мари внимательно посмотрела на меня, пристальнее вглядываясь в умирающий свет. «Но этот разговор СТАЛ катализатором для того, чтобы ты пришёл сюда со мной».

Я скривился и как бы уклончиво покачал головой.

«Она пригласила тебя на свидание?»

«Нет», — твердо покачал я головой. «Она этого не сделала. Но она заставила меня задуматься об отношениях и о моих чувствах к тебе».

Мари скептически посмотрела на меня. «ОНА СПРОСИЛА ТЕБЯ… нравлюсь ли ТЕБЕ я?»

Еще одно уклончивое пожимание плечами. «Не совсем».

«О чем она тебя спросила?»

«Ничего».

«Ник, сначала «Ничего», а потом НИЧЕГО».

«Я не могу об этом говорить, хорошо?»

Мари на мгновение замолчала, понимая, что я не хочу, чтобы меня расспрашивали по этому поводу. Она продолжала странно смотреть на меня, а затем отвернулась, и я почти увидел, как крутятся шестеренки в ее голове.

Мы стояли молча, солнце уже давно село. Небо быстро темнело, и сегодня было новолуние. Но я все еще мог видеть профиль Мари, и примерно через минуту она снова повернулась ко мне лицом.

«Я правда тебе нравлюсь?» — спросила она в сгущающейся темноте. «Или ты думаешь, что я могла бы нравиться?»

«Ух, какой из ответов доставит мне меньше неприятностей?»

Мари коротко рассмеялась и хлопнула меня по плечу.

Я потер его не потому, что это было больно, а потому, что это давало мне возможность занять руки руками, пока я собирался с мыслями. «Честно говоря, я не уверен. До сегодняшнего дня я никогда не думал, что у меня будет шанс с тобой или с кем-либо еще в этом месте. Но я знаю, что у меня есть некоторые чувства к тебе, и я хотел раскрыть их, прежде чем я причиню боль любому из нас».

Она глубоко вздохнула, а затем медленно выдохнула, кивая. «Достаточно справедливо. Ответ — нет: ты мне не интересен».

«Хорошо, хорошо.»

А затем твердо добавила: «Так что я не буду возражать, если ты встретишься с кем-нибудь еще».

Я резко поднял голову. «Я… эээ… я не говорил…»

«Тебе и не нужно было».

«Ник, позволь мне пояснить: у тебя нет шансов со мной. Я твой друг, и мне нравится тусоваться с тобой, но ты меня не привлекаешь. Ты не мой тип».

«Что, любят гулять на свежем воздухе? ​​Физически здоровы? Веганы?»

«Женщины».

Я мгновенно проглотил свой язык. Но после нескольких глотков воздуха мне удалось прийти в себя и каркнуть: «Ой».

Думаю, в конце концов, Аарон был прав насчет лесбиянок.

Она засмеялась и потянулась, чтобы погладить меня по спине, так как мне все еще было трудно дышать. «Так что расслабься. Не думай, что я стану ревновать или что-то в этом роде, если ты переспишь с Диди».

«Кто сказал что-нибудь о Диди?»

Она только покачала головой. «Тебе и не нужно было».

* * *

В двадцати футах от хижины я подошел к дереву и выключил свой фонарик. Моим глазам потребовалась почти минута, чтобы приспособиться к почти кромешной тьме вечера новолуния. Основная тропа шла далеко позади меня, а сама хижина была полностью затенена. Но я записал мысленную картину того, как добраться до двери, и окружающего света было бы ровно столько, чтобы я прошёл, не споткнувшись… Я надеюсь.

Я сделал паузу еще на целую минуту, чтобы убедиться, что не вижу и не слышу никого поблизости. Я очень серьезно отнесся к просьбе Диди о сохранении секретности, полагая, что, если бы мы каким-либо образом были, я явно не получил бы больше ничего с этой великолепной бомбой.

Убедившись, что берег чист, я пересек участок и вышел на крыльцо. Ощупав вокруг, я нашел ручку двери и с очень легким скрипом повернул ее.

На секунду забеспокоился, что он заблокирована. Я волновался, что все это было тщательно продуманной шуткой, устроенной красивой, популярной девушкой, и что скоро я обнаружу себя голым посмешищем для более физически здоровых работников ранчо.

На секунду я забеспокоился, что меня волшебным образом перенесли в фильм ужасов про зомби и что в каюте лежат гнусные сверхъестественные существа, жаждущие поглотить мои мозги.

Но я избавился от этих опасений, полагая, что потенциальная выгода стоит риска. Чем были зомби против моих рук, губ и языка, скользящих по всему обнаженному телу Диди?

Дверь открылась от моего прикосновения, и комната внутри оказалась не такой тусклой, как я мог опасаться. В самой главной комнате было совершенно темно, но трещина под дверью спальни выдавала наличие искусственного света внутри. Я расслабился, обнаружив, что на меня не нападают сверхъестественные существа, хотя я все еще немного опасался того, что таится за этой дверью. Но напрягая позвоночник, я намеренно шагнул вперед и закрыл за собой дверь.