Сабантини провел рукой по поверхности прикроватного столика и обнаружил на пальце густую пыль. В этот момент в комнату вошел администратор. Он заметил, как спешно инспектор стирает с пальцев остатки пыли и покраснел.

– Что же вы? Не проверяете номера? – сквозь зубы процедил Сабантини.

– Так табличка же…

И молодой человек, не договорив, сам пошел осматривать помещение.

– Табличка! – Сабантини покачал головой, когда тот вернулся. – Мало ли что табличка! А если человеку стало плохо? Если он умер?

– Не могу ответить вам на эти вопросы. Не знаю, почему горничные не предупредили. Давайте я лучше позову главного менеджера?

– Да ну вас, – отмахнулся инспектор, – уволить ваших горничных надо, да и главного менеджера вместе с ними.

Администратор весь как-то сжался и посмотрел на грозного мужчину исподлобья. Сабантини еще раз покачал головой и ушел, оставляя молодого человека наедине со своей обидой за любимый отель.

Итальянец, рассерженный очередной неудачей, вернулся в парк, где до этого видел пруд. Сел на одну из скамеечек напротив небольшой бронзовой скульптуры и задумался. Сабантини все еще не верил, что девушка могла заселиться в небольшой четырехзвездочный отель, единственное место, где он еще не был. Не в ее это стиле.

А что, если она и правда решила, что в дорогих гостиницах ее будут искать в первую очередь, и именно их надо избегать? Преодолела свою страсть ко всему лучшему и живет в какой-нибудь комнатушке в центре или вообще на отшибе? Тогда она куда разумнее, чем он себе предполагал, или настолько обижена, что готова мириться с чем угодно, лишь бы не видеть друзей. Или… рука у Сабантини дрогнула, а на сердце появилось неприемлемое для него чувство страха… или она действительно попала в беду… и тогда дело приобретет совершенно иные формы.

В тот же день Джо, Саша и Генри, не имея возможностей Сабантини, вынуждены были обходить все отели лично. Они нисколько не сомневались в логике инспектора и даже подумать не могли, что, по сути, он их бросил. Список, оставленный им, друзья заранее обговорили и приняли решение начать осмотр с центра. Там гостиницы располагались одна за другой, поэтому не пришлось думать об общественном или об арендованном транспорте.

Дело не заладилось с самого начала. Отельеры не хотели и не считали нужным помогать ни двум симпатичным девушкам, отчаянно улыбающимся и старающимся изо всех сил быть милыми, ни джентльмену, хоть он и выглядел респектабельным и богатым.

В одной из четырехзвездочных гостиниц, за небольшой куш, администратор все-таки смилостивился над Сашей и прошелся по списку гостей. Увидел какую-то Машу Ринальскую и предположил, что это и есть их подруга. Заговорщическим тоном, с неприятным хохотком он рассказал о такой постоялице и предложил пройти к ней в комнату.

Покровская, несмотря на то, что администратор ей не понравился, склонна была с ним согласиться. Она поспешно сообщила друзьям, ожидающим ее в холле отеля, что есть прогресс, и попросила пройти вместе с ней. Те уже собрались последовать за подругой, как у Джо зазвонил телефон.

Девушка уставилась на экран, подумала и нажала кнопку приема, одновременно махнув друзьям, чтобы шли без нее.

– Если думала, что убежишь от меня так просто, ошибалась, – послышался в трубке голос Артура.

Джо знала, что это он, но все равно, услышав его голос, вздрогнула. Ее словно окатило теплой волной с головы до ног.

– Я ни от кого не бегаю.

– Я скучаю. Слышишь?

– Было бы странно не слышать, находясь в миллиметре от динамика.

– Язвишь.

Джо молчала. Она не знала, что сказать. Она вообще не понимала, зачем подняла трубку. Возможно, потому что и сама скучала, но не хотела себе в этом признаваться.

– Джосси…

– Меня зовут Джо.

– А мне казалось тебе нравится, когда я тебя так зову. Но не в этом суть. Джосси… ну хорошо, Джо. Мы должны встретиться и поговорить.

– О чем нам говорить? Мне кажется, мы уже все обсудили.

– Ты не понимаешь. Я в Праге. Я здесь ради тебя.

Руки Джо задрожали, и она без сил опустилась в кресло. Он здесь.

– К-к-как ты узнал, где я? – только и смогла вымолвить она.

– Ты же знаешь, у меня повсюду друзья, мне ничего не стоит узнать, куда вылетела из Конго некая английская леди. Дай мне шанс объясниться.

– Что ж… ты нашел меня, но это ничего не меняет. Мне все равно, в Праге ты или в Конго. Я не дам снова запудрить себе мозги. Мы не встретимся.

– Ну уж нет. Ты успела меня узнать и прекрасно понимаешь, я своего всегда добиваюсь. Я не уеду, пока мы не поговорим.

– В таком случае, жаль твоих подопечных. Не скоро им придется свидеться с тобой. Прощай.

Джосселин отключила телефон и откинула голову на спинку кресла. Слезы душили ее, но она стойко держалась, приказав себе никогда больше не плакать из-за этого человека.

Саша и Генри, перешептываясь, шли за администратором. Они верили, что напали на нужный след. Покровской даже льстило, что именно они, а не Сабантини, найдут Мишель. Его осуждающий взгляд во время последней встречи так ее раздражал, что ей хотелось непременно утереть ему нос.

– Маша Ринальская, это надо же было такое придумать, – чуть слышно говорила девушка Генри, – и думала, мы не разгадаем. Смешно.

– Да, странно, что она решилась на такое коверкание своего имени. – В голосе Генри все-таки чувствовалось некое сомнение.

Подошли к двери предполагаемого номера Мишель. Администратор постучался и, не услышав ответа, открыл дверь. Саша вошла и огляделась. Скомканное одеяло на кровати, сверху лежит довольно дешевая, но смелая женская ночная сорочка. Остатки ужина на журнальном столике. Огарки свечей, пустая бутылка из-под шампанского, валяющаяся под столом, два бокала. Все говорило о состоявшемся здесь ранее романтическом ужине. Покровская поморщилась, повернулась ко входу и увидела, что Генри тоже внутри и рассматривает что-то на прикроватной тумбочке. Лицо его внезапно стало каким-то серым.

– Что там?

Клиффорд, не отвечая, брезгливо поднял двумя пальцами с тумбочки некий предмет и показал его Саше. Это было не что иное, как наручники, обшитые бордовым бархатом. Покровская поморщилась.

– Пустилась во все тяжкие?

Она заметила на лице молодого человека такое выражение лица, что, не будь ситуация столь серьезной, она позволила бы внезапно тронувшей ее ревности выплеснуться наружу. Видимо, Генри и самого затронуло это неприятное чувство. Он хоть и был виноват в разрыве сам, но вид номера, наручников и возлежавшей на кресле плеточки, которую схватил администратор и, посмеиваясь, взмахнул ею, разрезая воздух, привел его в бешенство. Саша понимала, Мишель, если это, в конечном итоге, действительно была она, задела его самолюбие так сильно, насколько только могла.

– Почему это тебя так трогает? – все же спросила она, не сумев сдержаться. – Молодая девушка, одна, в Праге, никаких обязательств. Или ты уже жалеешь, что…

– Саша, не нужно, – сдержанно попросил Генри. – Я ни о чем не жалею, но к такому был не готов.

Внезапно дверь в комнату открылась, и в нее впорхнула молодая, идеально накрашенная, как с обложки журнала, девушка. Она с удивлением уставилась на непрошенных гостей, а потом подняла такой крик, что Саша прикрыла уши руками.

– Что это? Кто вы?! По какому праву?! – на русском запричитала настоящая хозяйка номера.

Генри уставился на нее в недоумении. Он не понимал ее вопросов, но ничуть не сомневался в их сути.

– По всей видимости, это Маша? – затравленно спросил он Покровскую.

– По всей видимости, мы ошиблись, – почти заплакала та в ответ.

– Не ваша Маша? – в свою очередь поинтересовался администратор.

Ему теперь было не до смеха. Он увидел, как Саша и Генри одновременно, как болванчики, замотали головами и моментально стал их выпроваживать. Но те уже и сами, красные как раки, поспешили выбраться из неловкого положения путем бега из номера. Они понятия не имели, чем умасливал постоялицу администратор, но слушать не собирались. Быстро спустились вниз. Генри между делом прошмыгнул к ресепшну, бросил туда стоевровую купюру и пошел в холл за Сашей. Там они забрали Джо и, ни слова ей не говоря, вышли на улицу.