– Выходит, ты знаешь все, зачем тебе мой рассказ?

– Я хочу услышать от тебя, как ты видел свою жизнь, не более того. А я расскажу обратную сторону, и, поверь, там есть над чем подумать.

– Я, кстати, хотел давно спросить, почему моя свеча черная? Да еще и в образе змеи. И ты дал понять, что она еще и красная была. Почему она не только поменяла цвет, но и приобрела такую… странную форму? Она разве не чернела сверху вниз, или наоборот?

– Твоя свеча появилась тут в образе змеи черного цвета. Так бывает. Придет время, и ты все увидишь своими глазами. А пока это не важно, ты забегаешь вперед, мой юный ученик, – поспешил ответить старец и задал встречный вопрос:

– А какой цвет ты бы хотел?

– Естественно, зеленый. В худшем я тяну на желтую свечу. Но черную, мне кажется, я не заслужил.

– А ты заслужил зеленый цвет свечи?

Онемев, парень уставился на старца. Он не понимал, почему его свеча такая, ведь там, в жизни, он был примерным семьянином, ничего не делал противозаконного. Дарил подарки супруге. Носил ее на руках. Так ему, по крайней мере, хотелось и казалось.

Старец начал свой допрос, сидя уже за столом, тем, что имел треугольную форму. Ученик нехотя уселся напротив, с интересом бросив взгляд на черный фолиант, который с трудом помещался на столешнице, отчего пришлось отодвинуть свечу на край.

– Ответь мне на вопрос, откуда у тебя отметина, вот здесь, словно тебя схватили за шею и пытались задушить.

Задумавшись, юноша ощупал пальцами указанное место, а затем ответил:

– Как они появились, я смутно помню, это было до того, как я, получается, потерял сознание, мы тогда еще… еще… Точно! – ходили в больницу на обследование. Происхождение пятен мне непонятно, и беспокойства они не вызывали, как и подозрений у специалистов.

– Продолжай, мне интересно тебя послушать. Вот я открыл книгу, на странице того самого дня, когда ты их получил.

Гость нервно сглотнул и еще раз посмотрел на фолиант уже изучающим взглядом.

Книга была огромная, метр на метр, особенная, для таких, как он, с черной душой, в то время как для обычных людей имелся формат А4, а у детей – А6 с разноцветной обложкой. Эту же обтягивала змеиная кожа, совершенно черная, с переливающимися чешуйками – так и хотелось прикоснуться, чтобы почувствовать волнообразные переходы и исходящий от поверхности мертвецкий холод. Страницы казались черными перьями, текст, прописанный красными буквами, размером со спичечный коробок, поистине устрашал. Листы по углам замялись, махрились, некоторые были заломлены или вовсе отсутствовали. Бумага даже невооруженным взглядом казалась слишком плотной, жесткой, а ляссе походило на змеиный язык, раздвоенный на конце.

– Я возвращался домой с работы…

– Нет, – поднял руку старец, прервав гостя.

– Что «нет»? – раскинул руки в стороны ученик и спиной уперся в спинку стула.

– Попробуй еще раз.

– Говорю же, я возвращался с работы домой, время было позднее, я задержался с клиентами на переговорах.

– Снова нет, – ударив по странице кулаком, возразил старец. Кажется, он начинал терять терпение. – Давай начнем все сначала.

– Что, не сходится с твоей дурацкой книгой, да?

– Это не моя книга, я хочу напомнить, а твоя. И ты уже начинаешь со лжи.

– Что ты хочешь услышать от меня?

– Правду.

– Я и говорю правду! Если не хочешь слушать, твое право. Я говорю, засиделся с клиентами, выпили немного, вернулся домой на такси.

– Говори правду, и тогда ты сам поймешь, почему твоя свеча черная, да еще и в форме змеи.

– При всем моем уважении, честное слово, какой-то бред, я и сам хочу понять! Может, ты – мошенник, и свечи сам подсовываешь, решая судьбы других. Чокнутый старик! – покраснев от гнева, завопил парень. Но наткнулся на непроницаемый взгляд наставника. Казалось, ни один мускул не дрогнул на морщинистом лице, не изогнулась тонкая полоска губ, не дернулась борода. Поэтому юноша глубоко вздохнул и попытался снова: – Я возвращался домой со встречи… Да что не так? Прочитай, в книге же так написано, да? «Этот человек возвращался домой на такси, засидевшись допоздна». Или как там, в книге в этой? Есть такое слово такси? Или там написано «возвращался на колеснице»? Все равно суть не поменяет, ехал же в сторону дома.

– Ты эти байки родным рассказывать будешь, как и жене своей рассказал.

После таких слов в воздухе повисла тревожная пауза. Оба сидевших тяжело дышали, словно пробежали эстафету, и теперь, оказавшись на финише, ждали других бегунов своей команды.

Тишину нарушил старик, голос его изменился: стал требовательнее, жестче, настойчивее.

– Давай я начну. Я зачитаю тебе отрывки из книги. Ты продолжишь, и если все будет искренне, мы быстро закончим. Если нет, мы будем тут сидеть хоть вечность, и ты мне будешь рассказывать все снова и снова. Пока из своей головы не достанешь то, что пытаешься скрыть.

– А если я не стану этого делать?

– Это твое право. Давай я напомню, мой юный друг, это ты захотел все узнать, это в твоей голове много вопросов, на которые ты хочешь получить ответы. И поэтому…

– Я понял, понял, – перебил ученик. – Тогда начинай ты, мой судьбоносец, – тут гость сдержанно хмыкнул, придумав забавное словечко, – а я продолжу.

– Честно, я этого не хотел, надеялся, ты сам справишься со своей головой. Раз ты настаиваешь, я зачитаю только отрывки, чтобы всколыхнуть твою память.

Ученик лишь кивнул в знак согласия, сцепив руки в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он не мог скрыть накатившее волнение.

Сделав глубокий вздох, старец начал читать, водя крючковатым пальцем по странице.

– Наш главный герой вырос в обычной семье…

Глава 2

Знакомство

Наш главный герой вырос в обычной семье, в небольшом городе. Он всегда выглядел на пять-шесть лет старше. Рос здоровым ребенком, к школе уже был выше всех в классе. То ли так подобрались ученики, то ли он и в впрямь опережал свой биологический возраст. Родители по этому поводу не переживали, как думал мальчик, когда стал постарше, а может просто не подавали вида. Да и сам рос парнем без комплексов, травли на себе никогда не испытывал. Забегая вперед, нужно сказать, что в более зрелом возрасте высокий рост только сыграет ему на руку, так как он приобретет внешность рокового мужчины и не будет обделен женским вниманием.

Как и все, ходил в детский сад, в школу. Был обычным послушным ребенком, воспитатели никогда не жаловались на его плохое поведение, не докладывали родителям. Как и все, мог дразниться, кидаться кашей. Это не катастрофа, учитывая возраст детей. Не будет же воспитатель каждый раз жаловаться, что во всей группе поведение детей плохое! Воспитатели сами пресекали такие выходки маленьких подопечных. Наш герой тут же успокаивался, не повторяя дважды то, на что ему указал воспитатель, в то время как другие снова проворачивали свои затеи. Обычный парень, не выделялся талантами, не был замечен в драках, в старших классах не хулиганил, учителям не перечил, мел, как его одноклассники, не крошил на стул классному руководителю. При всем этом, не числился «белой воро̀ной» среди сверстников и не оставался в тени. Оценки были разными – от тройки до пятерки.

Родители тоже особо не выделялись. Мама работала в магазине продуктов, была со всеми честна, всегда улыбалась. Ее многие любили в городе. Отец работал водителем грузовика в этом же магазине, благодаря чему часто виделись с супругой и были вполне довольны. Жили душа в душу, и закладывали это своему сыну. Будучи еще ребенком, он приходил к маме в магазин после школы и помогал, что было под силу. Если в это время приезжал отец, то предпочтения отдавались именно ему.

Как только слышал шум автомобильного двигателя, малец уже бежал со всех ног встречать машину, которой управлял отец.

– У папы тяжелее, и я ему буду помогать, – всегда говорил их сын.