– Бригады сухопутного фронта, крепости императора Петра Великого по обороне Ревеля и Моонзундских островов боцманмат¹² Сабельников, – приняв строевую стойку, ответил мужчина и скромно добавил, – из морской пехоты будем.

– Очень рад знакомству товарищ Сабельников, – сказал Лавр и подумал – «А как у тебя, моряк, с конями дело обстоит?».

Быстро пробежав список глазами, он предложил всем сесть. Двадцать четыре пары глаз разного цвета внимательно и с интересом смотрели на него, ожидая продолжения. Лавр представился и спросил: – Кто из вас воевал в империалистическую?

Все дружно встали. – Прекрасно! – произнёс Ермаков, – попрошу по очереди назвать род войск.

– 30 -й артиллерийской бригады, младший фейерверкер Сухоруков.

– 3-й Кавказской местной инженерной команды, саперного взвода рядовой Окунев.

– 1-го эскадрона 2-го Полтавского полка Кубанского казачьего войска приказной Трапезников.

– 153 – го пехотного Бакинского полка, телеграфного отделения рядовой Власов.

Когда последний, коренастый крепыш, вытянувшись во фрунт, доложил: – 16-го драгунского Тверского полка драгун Овчинников! – Лавр одобрительно улыбнулся: – Все с Кавказского фронта и с Кубани¹³. У нас, товарищи, представлена целая армия в миниатюре. Четыре пехотинца, пять кавалеристов, сапёр, связист и моряк! Среди вас есть Георгиевские кавалеры? Все вновь поднялись. Лавр удивлённо мотнул головой и приложил руку к козырьку: – Командовать такими солдатами – это большая честь, я приложу все усилия, чтобы быть достойным командиром. Я служил, – он не успел закончить, как его мягко перебил один из бойцов, – вам, Лавр Павлович, лично генерал Келлер «Георгия» на грудь прицепил, а Артур Федорович крестами не разбрасывался. Я сам свидетель как вы воевали, и товарищи про вас через меня знают. А Дмитрий нам рассказал, как вы на аэроплане один к бандитам полетели дивчину спасать!

Лавр слегка растерялся: – Откуда такая информация?

Парень в ответ весело рассмеялся: – Так я же в 4-м эскадроне, у Абрамова был!

– Да… – только и смог произнести он, – мир гораздо теснее, чем нам кажется.

После знакомства напряжённость пропала, и Лавр рассказал о визите к оружейнику.

– Шашки там имеются в избытке, кому в руку не ляжет, может поменять. Винтовки за городом пристреляем, я видел на складе «мушковод»¹⁴, думаю, не откажут. После того как вооружимся, пойдем на конюшню, коней смотреть, – оглядев своих новых бойцов, он остановил взгляд на Сабельникове – Как у вас с конной подготовкой?

– Мы станичные все. С измальства к коням приучены. Я с детства без седла по окрестностям Уманской¹⁵ гарцевал.

Лавр облегчённо вздохнул: – И последнее, товарищи, всем необходимо переодеться в крестьянскую или рабочую одежду. Да, вот ещё, самое главное! Проверьте карманы, документы, проясняющие вашу личность, необходимо оставить или в рабочем сейфе, или дома.

***

Бойцы уже почти закончили выбирать коней, когда вдруг раздался нарастающий стрекот. Мотоциклист в запыленном комбинезоне, лихо затормозив, спросил: – Кто из вас Ермаков?

Передав повод, Лавр подошёл к нему. Мотоциклист, не снимая очков, сказал – Садитесь сзади и держитесь крепче! Вас ждут!

– Сергей Анатольевич, за старшего остаётесь, – крикнул он Сабельникову – вернусь с новостями!

Взметнув облако пыли мотоцикл, оглушительно грохоча, помчался по улице, распугивая собак. Лавр не успел насладиться быстрой ездой, как круто заложив вираж, они остановились около Реввоенсовета.

– Вам в восьмой кабинет, к товарищу Анучину, – прокричал мотоциклист и, обдав на прощание облаком сизого дыма, исчез за поворотом.

Сергей Андреевич поднял на него покрасневшие от недосыпания глаза и поздоровавшись, спросил: – Когда готовы выступить?

– Через двадцать минут, – ответил Лавр и, увидев вопросительный взгляд, пояснил, – это время, чтобы дойти от вашего кабинета до городской милиции. Отряд вооружён, посажен на коней и ждёт команды.

Анучин удовлетворенно кивнул: – Отлично! На совещании вам в общих чертах обрисовали задачу, сейчас я хочу обозначить её более конкретно! Это сбор информации, проведение диверсий и выявление пособников, с которыми поступать по законам военного времени.

Он подошёл к карте, висевшей на стене: – Обстановка на сегодняшний день сильно осложнилась. Основная часть 9-й армии отвлечена на борьбу с бело-зелёными. Фостиков сумел захватить Баталпашинский отдел¹⁶ и значительную часть Лабинского. Авангардные части под командованием Улагая, форсированным маршем движутся к Тимашевской, откуда открывается прямая дорога на Екатеринодар. Он коротко ткнул карандашом в карту – Слева Бабиев¹⁷, он уже на подходе к Брюховецкой!– карандаш спустился ниже – На правом фланге Шифнер-Маркевич¹⁸ рвётся к Гривенской! У нас есть все основания опасаться, что они займут указанные станицы. С Кавказского фронта, к нам на помощь выдвинулись свежие части и мы, безусловно, утопим их море, но для подготовки и нанесения главного удара нам необходим резерв времени для создания численного перевеса, которого у нас нет! Сегодня нет!

Анучин вернулся к столу: – Самое неприятное в сложившейся ситуации то, что каждая захваченная станица вселяет надежду в контрреволюционные силы и привлекает под белые знамёна новых повстанцев, – протянув Ермакову раскрытую пачку папирос, он продолжил, – стремительно продвигаясь вперед, они не успевают обеспечить своевременный подвоз боеприпасов.

Лавр наклонил голову: – Безусловно, ведь авангард движется значительно быстрее обоза. Наша задача сорвать подвоз боеприпасов?

– Да! – сказал Сергей Андреевич, утвердительно пристукнув кулаком по столу, – этим вы не дадите Улагаю развить наступление!

***

Вернувшись в горотдел, Лавр собрал всех в зале, рассказал о разговоре с Анучиным, а затем, расстелив на столе карту, продолжил: – Направление главного удара десанта – Екатеринодар. Сейчас они уже под Тимашевской. Подвоз снарядов будет происходить по железной дороге через Роговскую. Нам необходимо базироваться где-нибудь неподалёку.

– А давайте в Лебедях лагерем станем, – неожиданно предложил сапёр, – там плавни недалеко, если что, и схорониться можно. Вы сказали, что Шифнер-Маркевич на Гривенскую нацелился, вот мы как раз между ними и будем. Лебеди хутор небольшой, для них интереса не представляет. У меня там брат двоюродный живёт, у него на лимане хатёнка имеется. Он её рыбачим станом зовёт. О ней мало кто знает, в одиночку со свёкром промышляют.

– Пётр дело говорит, – покачал головой Сабельников, – оттуда можно в обоих направлениях действовать, и у белых в тылу будем находиться.

Лавр согласно кивнул: – Да, предложение дельное. Тогда сейчас и выступим. Пойдём на Медвёдовскую, а там уйдём на Лебеди.

Все одобрительно покачали головами, один из милиционеров добавил: – Да, так складно выйдет. Если сейчас выдвинемся, аккурат по темноте сквозь вражьи кордоны проскочим.

– Все готовы? – спросил Лавр и, увидев единодушный кивок, улыбнулся – тогда, товарищи, по коням!

Когда они выехали за город, он специально приотстал и стал внимательно смотреть, как его бойцы держатся в седле. Все сидели уверенно, ни у кого колени по сторонам не торчали, а поводья были подобраны.

– Рысью! Марш! – он с удовольствием, протяжно как на плацу, подал команду. Маленький отряд дружно перешёл на рысь. Через несколько минут Лавр скомандовал: – Полевым галопом! Марш-марш!

Пыль вихрем вырвалась из-под копыт, и кони стремительно помчались вперёд. Выдержав заданный аллюр около трёх минут, он протяжно крикнул: -У-бавь!

Команда была выполнена правильно, никто не стал резко сбавлять темп, сначала все слаженно перешли на рысь, а только потом перевели коней на шаг.

Через четыре часа отряд остановился на привал. Приметив неподалёку заросли орешника, Лавр подошёл к одному из кавалеристов: – Сергей Иваныч, пойдём, поможешь. Хочу прутков навтыкать, посмотрим, как лозу рубят.