– А я утверждаю, что компания наша с тобой, – упрямо сказал Николай. – И я здесь как раз затем, чтобы пригласить тебя пообщаться с генеральным директором. Только на этот раз всё будет по-другому?

– Это как же?

– Поехали, и сам всё увидишь.

Я помог Николаю спуститься вниз, сесть в такси, сам разместился рядом на заднем сиденье, чтобы поддержать, когда выбираться станет. Все-таки удивительный он человек: сам приехал! Но думать об остальном не хотелось совершенно. Всю дорогу я равнодушно смотрел в окно, на проезжающие мимо машины, проходящих людей, мелькающие дома и магазины. Обычная человеческая суета. Обидно, конечно, что мне в ней не оказалось места. Я словно был выброшен сильным ударом из привычного русла жизни, и теперь мог лишь наблюдать со стороны, как у других тянутся их нити судьбы в общем клубке событий.

Мы приехали к главному зданию теперь уже бывшей моей работы, я поддержал Николая, чтобы тот смог дойти до поста охраны. Там один его остановили. Турникет на пластиковую ключ-карту Николая сработал положительно, его пропустил, а передо мной закрылся.

– Этот человек со мной, – сказал Николай охранникам. Те посмотрели на меня, затем отрицательно покачали головами.

– Простите, Николай, но этому гражданину проходить в наше здание запрещено.

– Кем запрещено?

– Заместителем генерального директора по общим вопросам Яровским, – прозвучал равнодушный ответ.

– Послушай, Николай, – сказал я. – Мне вся эта трагикомедия надоела. Я пошел домой.

Но не успел развернуться, как мой спутник властно приказал:

– Остановись! – И тут же, сбавив тональность, добавил гораздо мягче. – Подожди, сейчас всё решится.

Он вытащил телефон, что-то набрал, отправил. Спустя несколько секунд на посту охраны раздался звонок. Один из сотрудников взял трубку.

– Да, – и тут же его лицо буквально преобразилось. – Понял. Сделаем. – Положил трубку и нажал кнопку, открывающую турникет. – Проходите, пожалуйста, – это уже мне.

– Ну, что же ты? – Спросил Николай, видя, как я сомневаюсь. – Миша, я прошу тебя.

Глубоко вздохнув и всем видом показывая, что лишь подчиняюсь его настойчивой просьбе, я преодолел никелированную преграду. Дальше мы на лифте поднялись на этаж, где находятся кабинеты руководства. Когда дверь открылась, Николай уверенно зашагал в сторону приемной. Но не генерального директора, а Яровского. Это меня удивило, но задавать вопросов я не стал. Может, потом.

Раскрыв дверь в приемную, Николай вошел туда. На удивленный вопрос секретаря «вы к кому?» бросил кратко: «К нему». И пошел дальше. «К нему нельзя!» – воскликнула девушка. «Мне можно. Нам можно», – ответил мой спутник и прошел в кабинет заместителя «генерала». Тот перебирал какие-то бумаги на столе. Увидев Николая и меня за ним, возмущенно воскликнул:

– Что вы себе позволяете? Кто разрешил?!

– Я сам себе разрешил, – резко ответил Николай, проходя вперед. Он расположился на стуле возле длинного стола для совещаний, примыкающего к письменному, за которым восседал бывший подполковник. Теперь старик сверлил нас взглядами, и если бы мог, то прожег насквозь, наверное. Но охрану отчего-то вызывать не стал. Видимо, вспомнил, кто у Николая мамаша.

Тот, сложив руки прямо перед собой, дождался, пока я сяду рядом, и сказал жёстко:

– Слушайте внимательно, Кирилл Иванович. У меня к вам два предложения. Первое. Вы прямо сейчас извинитесь перед моим коллегой, и я запишу ваши слова на телефон, чтобы потом не возникло искушения заявить, мол, подобного никогда не было. Второе. Вы прямо сейчас пригласите начальника отдела по работе с персоналом и прикажете ему взять Михаила обратно на работу. С завтрашнего числа.

Николай замолчал, выжидательно глядя на Яровского. Тот пожевал губами, усмехнулся и сказал:

– Мальчик, а тебе не кажется, что ты заигрался? Думаешь, если у тебя мамаша на высокой должности, то ты имеешь право вот так врываться ко мне и предъявлять свои дурацкие требования? – Тут он вдруг сорвался на крик: – А не пошел бы ты на хрен?! Ты знаешь, сопляк, с кем связался?! – Яровской вскочил со стола, и последние слова буквально выплевывал, опираясь руками на бумаги.

– Сядьте! – Грубо ответил, практически приказал Николай, и Яровской, явно не ожидавший такого, плюхнулся в кресло и удивленно заморгал глазами. Так нагло с ним, видимо, никто прежде не говорил.

Николай между тем продолжил:

– Вы, Кирилл Иванович, совершенно правы. Моя, как вы соизволили выразиться, мамаша на высокой должности. Потому вы не правы в ином: я прекрасно осознаю, с кем решил «связаться». С вором.

– Да как ты смеешь!..

– Заткнись, подпол, – проскрипел зубами Николай. – Иначе руководство компании, да вся страна и мир узнают, какими способами ты получил свою должность – «заместитель командира по воспитательной работе» регионального учебного центра боевой подготовки ракетных войск и артиллерии номер 1099, В/Ч 54843. И откуда у тебя, простого подпола, трехэтажный особняк на Рублевском шоссе, огромная квартира в пределах Садового кольца, и на какие шиши ты отправил сына учиться в Лондон, а ещё купил коттедж в Подмосковье своей любовнице. А деньги эти ты взял, распродавая направо и налево военное имущество, – сказал Николай.

Надо было видеть лицо Яровского в этот момент! Сидел он бледный, как бумага, покрывающая его стол. Вцепился пальцами в столешницу, аж костяшки побелили, желваки ходили на скулах, а и без того тонкие губы превратились в тонкую полоску. Глаза сверкали яростью и были сильно прищурены, словно бывший подполковник мгновенно стал слишком близорук.

– И если ты думаешь, что у меня нет доказательств, ты прав. Потому что они есть у моей матери. Я её попросил собрать на тебя досье, и сделать это после пары звонков оказалось не так уж трудно. Ну что, будешь выполнять мои требования?

Яровской помолчал, потом, видимо осознав, что выхода нет, прохрипел:

– Да.

– Начинай, – Николай достал смартфон и навел на подполковника. – Стоя.

Тот поднялся, поправил галстук и прическу, которая немного растрепалась, когда он вскакивал из-за стола.

– Уважаемый Михаил Елисеевич. Я приношу вам свои извинения за совершенную в отношении вас несправедливость. Вы сегодня же будете восстановлены в прежней должности.

– И впредь обязуюсь относиться к вам с должным уважением, – добавил Николай. Подполковник, нервно сглотнув, повторил фразу. Мой спутник убрал телефон. – А теперь пункт второй.

– Хорошо, – сказал Яровской и набрал номер. – Зайдите ко мне.

Через несколько минут начальник отдела кадров, как я привык по-старинке называть это подразделение, умчалась оформлять меня обратно.

  Николай, поднявшись, кивнул Яровскому и заковылял прочь из его кабинета. Я последовал за ним. Когда мы оказались в коридоре, я пораженно воскликнул:

– Ну, Николай, вы даете!

– Давай на «ты»? – Неожиданно предложил он.

– Давай, – согласился я.

– С такими, как этот Яровской, по-другому нельзя. Они в армии привыкли отдавать приказы, ни за что не отвечая. Терпеть не могу это крапивное семя – «господ комиссаров». Клопы, вот они кто! Присосутся, и давай выкачивать из государства деньги. Хапают столько, что себя не помнят, – сказал Николай, и по его голосу я понял, как сильно он возбужден. – Ну ничего, теперь он к тебе на пушечный выстрел не приблизится! – Вдруг просветлел мой спутник лицом.

– Свежо питание, да серется с трудом, – парировал я.

Николай рассмеялся.

– Не бойся, всё в порядке. Поверь: у мамы достаточно компромата на этого деятеля, чтобы превратить его в полное ничтожество, – сказал он. – А не отобедать ли нам с тобой, Миша? Приглашаю в ресторан.

– Ты понимаешь, я последнее время поиздержался…

– Не парься! – Весело откликнулся Николай. – Я угощаю.

С того похода в ресторан, где мы славно провели несколько часов, общаясь на разные темы, и началась наша с Николаем дружба. Забегая чуть вперед, скажу: он оказался совершенно прав. Яровской потерял к моей скромной персоне малейший интерес. Он лишний раз, увидев в коридоре, даже обходил меня стороной. Если не мог этого сделать, то старался улыбнуться, пожать руку и спросить дежурно, как дела. Я всегда отвечал с такой же эмоцией на лице, но мы оба понимали – это абсолютно неискренне. Да и ладно.