Сам полковник – Полкан, как его некоторые называли – оставался скорее по инерции, ему было надо добрать всего два года выслуги до пенсии, и сам он – именно этим оправдывал свое пребывание в стенах этого здания. Новые хозяева этого здания – Полкана недолюбливали, но терпели, потому что кто-то должен был и работу работать в условиях, когда почти каждое назначение обуславливалось личной и политической лояльностью. В этих условиях Полкан, в свое время бывший нелегалом в Англии, сумевший уйти после провала, вызванного предательством Гордиевского и направленный в киевский аппарат дорабатывать до пенсии – был почти что асом.

Что касается Независимой Украины – у Полкана были в отношении этого чувства двойственные. Он видел, как все прогнило в Союзе сверху донизу – а сравнивать было с чем. Он видел все безумие, цинизм и лицемерие новой религии, называющейся коммунизм – все ходили на партсобрания, но только выйдя – начинали тырить помаленьку. Он видел, что страна, усилиями Горбача – отправлена в пике и продолжает пикировать – жрать нечего, мыло по талонам как в войну, продукты можно купить лишь из-под полы или в кооперативных магазинах – ну или на рынках, законных или незаконных – втридорога. Он видел, что все судорожные усилия центральной власти – нацелены не на то, чтобы вывести страну из кризиса – а на то чтобы удержаться у власти любой ценой. Все что интересует Горбача – это власть.

Он понимал так же и то, что одной – Украине наверное, будет проще выбраться из той ямы с дерьмом, в которой они находились. Господи… ведь на Украине столько земли, и какой земли – палку воткни – прорастет. Есть исследование немцев, они провели обследование всех пятнадцати союзных республик и пришли к заключению, что именно Украина имеет наибольшие шансы на успех в случае если станет самостоятельным государством37. Да и … крови льется много… Нагорный Карабах, Приднестровье, Таджикистан… того и гляди…

С другой стороны – Полкан отчетливо понимал, КТО ведет их к независимости. Первый секретарь ЦК КПУ, бывший секретарь ЦК по идеологии Кравчук. Бывший глава украинского госплана Фокин. Председатель УКГБ по УССР Марчук – один из скрытых, но последовательных незалежников. Полкан понимал, что в отличие от России, где обновилась вся команда – на Украине коммунисты пытаются любой ценой сохраниться во власти и перекрашиваются в незалежников. Но это же – лишает Украину всякого щанса на успех в будущем – если вести ее в будущее будут те же самые люди, что завели в яму с дерьмом.

И так, Полкан, хорошо поработавший на «холоде» оперативник – стал склоняться к радикальным националистам, которые были новыми лицами в изрядно засаленной украинской политической колоде. Черновол. Стус. Лупинос…

Со стороны украинских националистов из УНА-УНСО – так же были рады видеть в своих рядах опытного разведчика и контрразведчика. Так – Полкан, советский офицер, ради Родины рисковавший двадцатью годами в британской тюрьме – незаметно для себя самого превратился в главу службы беспеки Провода. Провод – так назывался центральный совет Украинского националистического подполья.

Полкан же – завербовал изрядно людей в самом КГБ. Благо Марчук, этот скрытый незалежник – последовательно вычищал из органов тех, кто был за Союз (стоял на позициях Богдана Хмельницкого, как говорили в Киеве) и давал ход скрытым сепаратистам. А Полкану же оставалось только парой добрых бесед поселить в неофите уверенность в том, что Украина – Украиной, но власть бывших коммунистов надо полностью сносить как в Польше, а самих коммунистов – люстрировать.

– Для чего он сюда приехал?

– Центр заново открывает дело Щекуна.

– Кто конкретно в центре?

– Генеральная прокуратура. В рамках надзора за следствием.

Полкан тут же понял ошибку – она носила процедурный характер, но от этого не легче. Пока дело было открыто – Генпрокуратура имела право только проверять его ход, но само дело – не могло покинуть Украину. Как только они закрыли дело – Генеральная прокуратура Союза получила право забрать его себе в порядке надзора. И открыть заново – если не понравится. Надо было его тянуть, а не закрывать – поспешили они.

– Уже открыли?

– Да.

Полкан потер подбородок

– Собирайте материал по Дедкову и его людям. Кабинеты, телефоны, гостиничные номера – на прослушивание.

– Уже поставили, но…

– Что – но?

– Опытные. Все разговоры только на улице. Двое из группы Дедкова – работали в Молдавии, сам Дедков – в Карабахе, знают что к чему.

Что к чему – это значит, что в национальных республиках милиция, КГБ, порой и партийные органы – работали против Центра, и его посланцам – приходилось работать как на оккупированной территории. Подментованные «Народные фронты» начинали подменять собой законную власть, и уже было непонятно, кто чей агент…

– Попробуйте их подставить. Баба… скандал… что угодно.

– Волки опытные – с сомнением сказал докладчик – не клюнут.

– Я за вас все должен делать?! – психанул Полкан – дети и внуки подполья, мать твою!

– Нет…

– Не нет – а никак нет.

– Никак нет…

– Все, делай. Дедкова – скомпрометировать любой ценой.

– Есть.

– Иди… не буди зверя.

Выйдя в коридор – докладчик оглянулся на закрывшуюся дверь, зло прошипел.

– У… отродье кацапское… чтобы х… на лбу вырос!

…

В то же самое время – человек в кепке сидел в старом, но ходком, с трехлитровым мотором «Опель-Омега». Подсветка была включена, распотрошенный конверт – валялся на соседнем сидении. Деньги, поверх – фотография.

Человек в кепке – бил кулаком по рулю и монотонно повторял:

– С..а… С..а… С..а…

года

Утро было препоганым, голова раскалывалась – и немудрено, поспать всего часа четыре удалось. Не больше. Помятые – мы собрались в столовой.

– Значит так – сказал я – отныне работаем каждый в своем направлении. Бобер…

…

– Вместе с Беленко едете на адрес Щекуна и проводите там повторный осмотр. Как следует… ну не мне тебя учить.

– Фиксировать? – спросил Бобров

– Обязательно. И с понятыми. Серега…

…

– Едешь к Могилянке. Ищешь такого Шуляка Василия, учится на четвертом курсе юридического. И берешь в оборот – но пока осторожно. Предположительно он торгует марафетом, как к нему подъехать – решаешь сам.

– Есть. А для чего…

– Предположительно, Ксения Щекун сидела на героине. Я хочу выяснить, кто его поставлял – наркотик это редкий даже для Москвы, что говорить о Киеве. Я хочу знать, не пыталась ли она соскочить, когда начала, сколько в день примерно употребляла и все такое. Надо понять, дошла ли она до такой степени шизы, чтобы убить отца и мать. И вообще, была ли она шизофреничкой, как написано в заключении экспертизы.

– Ну, если пишет эксперт, то была… – глубокомысленно заключил Бобров

– Экспертизу делал Днепропетровск. Дальше объяснять надо38?

– Да, в общем-то, нет.

– Все понял. Дамир, тебе сразу два задания. Ты остаешься в министерстве. Попробуй найти водителя по фамилии Заец или Заяц, он возил Щекуна. И попробуй найти пистолет Щекуна, он может до сих пор быть в оружейке.

– Он должен быть в доказательствах по делу, разве нет?

– Дело закрыто. Какое дело?

– Понял.

– С шофером поговори осторожно… как ты умеешь. Если найдешь пистолет – сделай контрольный отстрел.

– Понял.

– Я отправляюсь в Днепропетровск. Попробую прорваться к Ксении Щекун. Контрольное время для отзвона – двадцать по местному, контрольное слово – «весело» ну или «невесело» соответственно. Если что – то, что вы делать – знаете и кого за яйца подвешивать – тоже. Тебя, Серега, в первую очередь касается.

– Знаем…

– И Серега… если время будет, попробуй найти местный союз афганцев, понюхай, что к чему. Может, пригодится.