Если не брать в расчёт эти особенности, её тело с большой натяжкой походило на человеческое. Это не представители Роя, у которых с насекомыми больше общего, чем с людьми. Разве что гуманоидное строение в нашу пользу. А тут даже ногти на пальцах имелись. Хотя о чём это я – у неё были сиськи! Вполне достойные, учитывая крайнюю степень измождения. Рёбра отчётливо выступали под плотной кожей лилового окраса, а на конечностях просматривались иссохшие мышцы. На ощупь они оказались примерно как протектор гоночного болида.

Сторк неодобрительно покачал головой, видя мои ощупывания, но я приказал ему поменьше двигаться и продолжил осмотр.

Помимо характерных отметин от кандалов на её теле хватало всяческих повреждений, в том числе и выжженное рабское клеймо на плече. Куда ж без него. Но меня в первую очередь интересовали свежие раны. Я нашёл пять крупных гематом на животе и под грудью, глубоко рассечённую скулу, а также почти чёрный след от удавки на шее. Видимо, невольниц душили, чтобы не пачкаться в крови. Либо у клиентов борделя весьма странные вкусы…

Пока я размышлял о местных извращенцах, к нам постучался долгожданный врачеватель – старенький брюзгливый дедушка в чёрном балахоне. Выглядел он весьма помято, будто накануне тяпнул по маленькой. Но в его квалификации я не сомневался.

Врача сопровождала парочка безмолвных бойцов с катанами, которые почтительно замерли у входа в сарайчик. Прямо как почётный караул у Мавзолея. В ближайшее время никто в здравом уме сюда не сунется, но Двойка так и не вернулась, продолжая мониторить окрестности. Всё верно – на Окрана надейся, а сам не плошай.

– Итак, что у вас стряслось? – недовольно прокашлял дедушка.

– Просим прощения за беспокойство в столь ранний час, – отвесил я вежливый поклон, – но у нас тут проблемы со здоровьем.

– Что ж, приступим…

Эскулап скинул на пол заплечный мешок с инструментами и закатал рукава. Первым на приём попал Хруст, получивший в потасовке два глубоких ранения в живот. Броня у него откровенно дрянная, да ещё и не приспособленная толком под комплекцию роя с широкими плечами и экстремально узкой талией. Старик побурчал для порядка, после чего ловко залез внутрь боевого инсектоида чуть ли не по локоть. Покопавшись у него в странных потрохах, он вырезал оттуда какой-то склизкий комок, похожий на селезёнку, после чего зашил рану, щедро сдобрив её «антисептиком» из разбавленной Панацеи Древних. Хруст от таких манипуляций тихо потерял сознание, не издав ни малейшего стона. Настоящий боевой муравей.

– Дней десять полного покоя и обильное питание мясом, – выдал рекомендацию медик, закончив с вышиванием крестиком. – Следующий!

Сторк не обладал высокой Стойкостью, поэтому ему понадобился кляп из тряпичного жгута, хотя времени на кузнеца ушло гораздо меньше. В итоге кусок смолы сменила тугая повязка, пропитанная целебными веществами, а бледный и пропотевший кузнец улёгся рядом с Хрустом, выкашливая кровяные сгустки. Лиффия заботливо подложила ему под голову скрученное покрывало в качестве подушки. На его восстановление старичок отмерил примерно пять дней. До этого вставать пациент мог разве что в сортир, располагавшийся у соседской стены.

Жаль, что на ближайшее время оба выпали из обоймы, но, с другой стороны, могло быть и хуже. Уже через полторы-две недели они полностью поправятся. Для земной медицины это немыслимые сроки, но здесь подобное в порядке вещей. Осталось только уповать на то, что мы финансово потянем их реабилитацию.

Напоследок врач с явным неудовольствием склонился над бездыханной невольницей.

– Дилетанты… – вздохнул он, взяв в руки что-то вроде крупного скальпеля. – Ну-ка, подержите её!

Мы с Лиффией поспешили на помощь, прижав рослую девушку к полу собственным весом. Дождавшись фиксации, медик решительным движением сделал глубокий надрез на шее пациентки, отчего та попыталась выгнуться дугой. Но, к счастью, у неё не хватило сил сбросить нас с себя. Старичок сноровисто вставил в отверстие бамбуковую трубочку, и девушка тут же успокоилась, а я, к своему удивлению, услышал характерный шум всасывающегося воздуха. Трахеотомия, мать её!

– Ей сломали гортань, – проворчал эскулап, вытирая испачканные руки. – Должна к вечеру очухаться. Может, раньше. Главное, не давайте ей вынуть трубку. И вообще, не советую пока что её выпускать.

Он многозначительно кивнул на исхудалое плечо, где красовалось рабское клеймо в виде косого креста.

– Может, срезать его? – предложил я.

– Хорошая идея, но не сейчас. Пусть хотя бы в себя придёт, или привяжите её получше. И да, на первое время питание только жидкое. У шеков всё очень быстро заживает, но её состояние критическое.

К чести специалиста, он не стал развивать эту тему, а сразу перешёл к вопросу об оплате.

– Запишите на наш счёт, – попросил я, прикидывая, сколько мы уже задолжали.

– Непременно, но мне хотелось бы компенсации. За столь ранний визит.

Плохо. Потому что мы накануне выгребли всю наличку под ноль. А старичка явно не устраивала обычная такса после того, что он здесь увидел. Бояться ему нечего, и дело даже не в двух телохранителях, что дежурят снаружи. За ним стоит могущественная группировка, на чьей территории мы обитаем. С Шиноби шутки плохи. Они хоть и не Багровая гильдия, но нашинковать могут не сильно хуже.

Пока я лихорадочно размышлял, что можно предложить в качестве бартера, на выручку неожиданно пришла Лиффия. Девчонка запустила руку куда-то глубоко себе под одежду и выудила оттуда небольшой свёрток. В нём оказалось бронзовые монетки с дырой посередине, связанные вместе простеньким шнурком. Навскидку кат сто с небольшим.

– Сойдёт.

Врач с недовольной гримасой забрал всю связку с мелочью и был таков. Я не стал его провожать, тем более что до выхода ровно два с половиной шага. Тут и раньше было тесновато, а с появлением невольницы вообще не развернёшься. Того и гляди придётся нам спать по очереди.

– Прости, братик! – пискнула Лифф, когда я уставился на неё тяжёлым взглядом. – Я не утаивала…

– Знаю, – кивнул я. – Ты их спёрла.

Она виновато опустила голову, на которой уже успела отрасти рыжая копна. Хотя более женственной от этого воровка не стала. Как была пацанкой, так и осталась. А обращение «братик-сестрёнка» у неё осталось ещё с тех времён, когда она шлялась по помойкам святой нации вместе с другими беспризорниками. Хорошо хоть, Сторк никогда не «братается», а то нас быстренько оформили бы в шпионы. Только Двойка поминает Окрана вслух, но ей-богу, лучше бы она этого не делала.

– Прости…

– Где и у кого? – со вздохом уточнил я.

– На рынке, вчера вечером, – зачастила девчонка. – Там драка была, торгаши место не поделили, вот я и решила…

– Хорошо, но второго предупреждения не будет, учти. Перестань воровать, или я сам тебя к самураям отведу на перевоспитание. У нас сейчас и так проблем хватает.

– Ага. – Она судорожно кивнула, бросив взгляд на неприкрытую невольницу. – Я больше не буду, правда. А что у вас случилось?

– Хотел бы я это знать…

На улице резвился ветер, поднимая в воздух вездесущую оранжевую пыль.

От неё невозможно избавиться – она оседает на одежде, проникает повсюду и скрипит на зубах. Это главная приправа в любом блюде и визитная карточка города. Что поделать, вокруг пустыня, а сам Стоат открыт всем ветрам. Окружающие его высокие стены сдерживают врагов и чудовищ, но никак не пыль. Хорошо хоть тут повсеместно растут деревья и мелкий колючий кустарник, иначе вообще дышать было бы нечем.

Мы с куратором устроились в невзрачной с виду забегаловке и попивали дешёвое вино, разбавленное водой. Гастор пытался остудить кипевший в нём гнев, а я просто решил промочить горло за компанию. Встречаться в людных местах нам запрещалось, но здесь все столики огорожены, что превращало их в крохотные приватные комнаты. Заведение через подставных людей крышевала сама полиция, так что подслушивать нас вроде как не должны. Это хорошо, учитывая информацию, которую я собирался вывалить на голову бедному служаке.