"Нет", - покачал я головой. - "Я не понимаю тебя."

Я начинал злиться. Вот он я, мне 32, почти 33, и семнадцатилетняя девчонка рассказывает мне о любви? Да что она вообще об этом знает? Она, видимо, начиталась своих любимых романов и теперь проецирует это на Нину.

"Мы с Ниной просто друзья. Не больше. Так оно и будет. Я ей нравлюсь, ей приятна моя компания, но она не любит меня. Я над ней в младшей школе издевался, в конце-то концов! Ты всё неправильно поняла."

Она снова взяла свою книгу.

"Верь чему хочешь, Билли", - сказала она, невербально отвергая меня. - "Но я не ошибаюсь."

Глава 4. Часть 9.

Зима продолжалась. В школе я продолжал получать одни пятёрки в первом семестре. Во втором семестре мы с Ниной ходили вместе уже на три занятия. Мы продолжали делать уроки несколько раз на неделе.

Когда мы были вместе, я осторожно наблюдал за ней и вслушивался в её слова. Само собой, ей нравилось быть рядом со мной, как и мне нравилось быть рядом с ней.

Она ценила моё мнение, и я ценил её. Она шутила при мне, показывая остроумное чувство юмора, что скрывалось под её стеснительностью. Чувство юмора, о котором не знал никто, кроме меня. Нам нравилось быть вместе. Мы были друзьями, хорошим друзьями, даже лучшими. Но любовь? Думаю, нет.

10-го февраля того года, 1983, я пошёл после школы с отцом в департамент транспортных средств. Я прошёл письменный экзамен, сдав на 100%. Затем я забрался в Dodge Diplomat своего отца вместе с экзаменатором, ворчливой престарелой женщиной, и получил свои права на вождение.

Инструктор была впечатлена моими навыками, заявив, что редко можно встретить начинающего водителя, который так хорошо управляет машиной. Она поставила мне 96% по итогам экзамена, занизив оценку из-за того, что я не сделал параллельную парковку ужасно хорошо. Это то, что я так никогда и не освоил. Затем я вернулся в департамент, где сделали моё фото. Теперь я был лицензированным водителем.

Пока я вёз своего отца домой в тот день, он поздравил меня и прочёл небольшую лекцию о безопасном вождении. Исполнял свой отцовский долг, понятное дело. Когда он закончил говорить, я повернулся к нему.

"Я бы хотел устроиться на работу, пап", - сказал я ему.

"На работу?", - спросил он, смотря на меня.

"Ага", - подтвердил я. - "Хочу начать зарабатывать собственные деньги. Ну знаешь, чтобы я мог купить себе машину и начать откладывать деньги на колледж. Что-то типа того."

"Ну что же, это похвально, Билл", - сказал он мне, откидываясь на спинку кресла. - "Я точно не собираюсь останавливать тебя."

"Могу я использовать машину по будням после того, как ты вернёшься домой? Если я найду работу, конечно."

"Полагаю, что да", - сказал он мне. - "До тех пор, пока она не понадобится нам. Конечно, ты должен понимать, что наши страховые взносы возросли, потому что вы с Трейси теперь внесены в наш страховой полис. К тому же, газ дорожает. А ещё есть Трейси, она тоже пользуется этой машиной."

"Я заплачу за все надбавки", - пообещал я. - "И мы с Трейси тоже что-нибудь придумаем."

"Да", - задумчиво произнёс он. - "Полагаю, вы что-нибудь придумаете. Вы с сестрой очень сблизились за последний год."

В ответ я пожал плечами в стиле подростков.

"Ваши отношения стали намного лучше, чем раньше. На самом деле, некоторое время назад произошло кардинально изменение в ваших отношениях и даже в личностях", - он уставился на меня. - "Это было незадолго до того, как тебя ударили ножом."

О чём он говорит? Я занервничал от его взгляда. Отец понимал, что со мной что-то произошло, но он не знал, что конкретно. Не знал же? Он просто пытается вытянуть информацию? Или он подозревает о правде? Правда же просто безумна, да? Он не мог подозревать об этом. Не мог же?

"Думаю, я просто разобрался со всем своим дерьмом, пап", - нервно ответил я. - "И Трейси тоже."

Некоторое время он продолжал смотреть на меня, а затем слегка покачал головой.

"Не говори 'дерьмо'", - ответил он наконец. - "Если хочешь найти работу, и, если вы с сестрой сможете разобраться с машиной, я даю своё благословение."

"Спасибо, пап", - сказал я ему.

Я точно не хотел работать на каторжном труде в заведениях быстрого питания, поэтому даже не пытался подать туда заявку. Я знал, что у меня есть время, поэтому я выжидал и тщательно подбирал вакансии, подавая заявку только в те места, где я смогу выдержать ритм заведения.

Нужно понимать, что я провёл восемь лет, работая парамедиком. Несмотря на все ужасы, с которыми нам приходилось сталкиваться, несмотря на всю ответственность, что лежала на наших плечах, несмотря на все оскорбления, что мы слышали в свой адрес, у работы был далеко не самый бешеный ритм. За двенадцатичасовую смену мы обычно отвечали на примерно шесть вызовов, каждый из которых занимал примерно по часу, с момента выезда до момента завершения всей бумажной волокиты в госпитале. В итоге оставалось где-то шесть свободных часов на каждой смене. Иногда, на более спокойных сменах, свободного времени было даже больше. Я знал, что не смогу часами стоять и подавать бургеры.

В начале марта меня приняла на работу пиццерия. Менеджер разрешил мне пройти собеседование, но с самого начала сказал, что скорее всего не возьмёт меня на работу, потому что обычно он нанимает только тех, у кого уже есть опыт работы.

"Ну что же, сэр", - сказал я ему. - "Я ценю Ваше мнение. И полностью Вас понимаю."

"Серьёзно?", - спросил он, находя это смешным, и проверяя свои часы в ожидании следующего интервью.

"Серьёзно", - сказал я. - "Но вот что я Вам скажу. Наймите меня, и вы не пожалеете. Я даже осмелюсь сказать, что я буду лучшим сотрудником, какого Вы только наймёте. Знаете, почему?"

Это привлекло его внимание.

"Почему?", - спросил он.

"Потому что отец с детства вбивал мне в голову рабочую этику. Он научил меня, что работа - это самое святое. Это, что нужно ставить выше всего, кроме семьи. Если я получу должность, Вы получите мою полную лояльность. Каждый день я буду приходить по графику вовремя, готовый к работе. Я буду делать любую работу в любой удобной Вам манере. Я не типичный подросток, который будет отпрашиваться с работы, узнав о том, что вечером будет пивная вечеринка у водопада. Я забуду о личной жизни, чтобы выполнять свои обязанности в ресторане, и, надеюсь, Вы продвинете меня по карьерной лестнице в награду." - я искренне улыбнулся ему. - "Наймите меня, и Вы не пожалеете."

Глава 4. Часть 10.

Он нанял меня. Я приступил к работе на следующей недели, делая пиццы и моя посуду с пятницы до понедельника, с 17:00 до 22:30. Я хорошо делал свою работу, приходил вовремя, как и обещал, и исполнял все требования без возражений. В конце концов, у меня была профессиональная этика взрослого человека. Менеджер был крайне впечатлён мною. Он часто подмечал, что я кажусь очень зрелым.

Мне платили жалкие гроши, $3.25 в час, что было минимальной зарплатой в то время, но это было хоть что-то, и, как у ребёнка, у меня не было расходов, на которые я мог попросить надбавки. Нам платили раз в неделю, по пятницам. С моим графиком я получал $71.50 по каждому чеку. Дядюшка Сэм и Тётя Вашингтон забирали $12.00 из этой сумы, оставляя мне $59.50.

В своей прошлой жизни я кошмарно распределялся собственными финансами. Я жил от зарплаты до зарплаты и никогда не откладывал деньги, не считая моего пенсионного плана 401к, средства на который автоматически вычитались. Я постоянно был в серьезных долгах по кредитным картам и машине, не говоря уже об алиментах и финансовой поддержке ребёнка.