"А ещё", - продолжил я, - "это самая депрессивная книга, какую я только читал. Ты в первый раз её читаешь?"

"Нет", - ответила она мягко, - "я читала её раз пять или шесть."

"Тогда ты понимаешь, о чём я. Основная мысль в том, что всё контролируется. Всё. Война - это лишь шоу, прикрытие для людей, чтобы они не могли развиваться сами. История постоянно переписывается, чтобы контролировать то, как люди мыслят. Даже сопротивления, на самом деле, не существует. Когда их ловят и ты узнаёшь, что о них знали всё это время...", - я покачал головой. - "Очень тяжелая мысль, очень депрессивная книга. Но одна из моих самых любимых."

Теперь она смотрела на меня, в её взгляде было замешательство и небольшое любопытство.

"Это тоже одна из моих любимых книг", - осторожно сказала она, словно ожидая, что я начну смеяться над ней или пародировать шепелявость.

"Ты когда-нибудь задумывалась", - сказал я, - "что всё это может происходить прямо сейчас? Что мы, словно пролы, даже не осознаём этого? Насколько сложно с современными технологиями переписывать историю, контролировать медиа и следить за всеми?"

"Совсем не сложно", - сказала она, впервые откладывая книгу в сторону, показывая свой осторожный интерес. - "Порой мне действительно кажется, что это происходит так или иначе. Может, я просто параноик."

"Нет", - я покачал головой, - "я уверен, что самые умные люди знают, что ты понятия не имеешь, что проиходит, как всё на самом деле работает. Мне кажется, они ведут себя совершенно не так, как нам рассказывают на уроках политологии."

Она улыбнулась, обнажив свои белые, идеальные зубы. Странно, что я этого раньше не замечал. Наверное, потому, что я никогда не видел её улыбки. Интересно, хоть кто-нибудь видел?

Мы продолжили говорить о других книгах Оруэлла. Кроме "1984" я читал только "Скотный двор", а она прочла все. Она ясно и доступно объяснила мне их завязку и основную мысль. Когда она начала говорить со мной, я заметил, что её речь весьма зрелая, а её взгляды тщательно продуманы. Я практически забыл, что говорю с подростком. Не успел я оглянуться, как обед уже закончился, и пришло время идти на следующий урок.

"Приятно было поболтать с тобой, Нина", - сказал я, будучи абсолютно честным.

"Спасибо", - удивлённо прошептала она, заметно покраснев.

"Может, увидимся завтра?", - спросил я с улыбкой. - "Приятно разговаривать с человеком, который похоже мыслит, правда?"

"Да", - она согласилась кивком. - "Я буду здесь завтра, если ты, ну, захочешь ещё поболтать."

"С радостью", - сказал я, махая ей рукой на прощание и направляясь к двери.

В приподнятом настроении я шёл один по переполненным коридорам, проходя мимо группы людей, что направлялась на водительские курсы. Я думал, что, возможно, Нина всё же немного смягчилась. К тому же, мне действительно понравилось болтать с ней. Как там говорится, в тихом омуте черти водятся? Это было про неё.

Осталось только понять, как я могу повлиять на Майка. Если бы только разговоры могли помочь ему сойти со своего пути...

Погружённый в свои мысли, я не заметил, как оказался за спиной Ричи Фэрвью. Он был вместе с двумя своими дружками и пытался, в своей идиотской манере, завязать разговор с группой чирлидерш, что шли в том же направлении.

Заметив это, ко мне вернулась вся злоба к Ричи и задирам в целом. Он не знал, что я иду за его спиной, но скоро узнает. Я сделал подножку, когда он только собирался сделать шаг вперёд. Он отступился и упал на пол коридора, приземлившись на колени и руки. За этим последовал хор довольного смеха со стороны чирлидерш.

Ричи резко перевернулся и встал на ноги, подняв кулаки, готовясь сказать что-нибудь оскорбительное. Затем он увидел, кто стоит перед ним, и застыл.

"Под ноги смотри, придурок", - бросил ему я, проходя мимо. - "А не то поранишься."

Я не оглянулся на него, просто продолжил идти по коридору на свой урок. Сзади меня чирлидерши всё ещё хихикали. На меня не нападут со спины, я знал это. Улыбка сияла на моём лице, когда я зашёл в нужный мне кабинет, готовый учиться основам вождения.

Глава 3. Часть 8.

На следующий день, когда мы с Майком шли в школу, на нашем пути не было ни Ричи Фэрвью, ни кого-либо из его банды. Видимо, они выучили свой урок. Мне удалось обезопасить беспомощных ребятишек. Ричи, наверное, теперь утонет в шутках над ним, особенно после того, как я уничтожил его главное оружие – репутацию. В каком-то роде, это было даже печально. На самом деле, я с нетерпением ждал ещё одной конфронтации с этим тупым идиотом.

Ну что же, в мире есть ещё куча задир, которые так и ждут своего часа. Мне начинает казаться, что я в каком-то роде супергерой. Сражающийся за права обделённых, борящийся со злом герой, чьё имя почитаемо всеми. Интересно, могу ли я заставить Ричи отдать деньги тем детям, которых он ограбил? Так и представляю, как я приказываю ему отдавать по доллару в день каждому ребёнку, которого он ограбил. И если он хоть раз нагрубит им, они могут обратиться к ВЕЛИКОМУ БИЛЛИ за справедливостью.

Я стоял возле своего шкафчика рядом с Майком и прогонял через себя все эти мысли, когда мои инстинкты внезапно предупредили меня об опасности.

Может, это моё периферическое зрение заметило проблеск тёмной фигуры, что приближалась ко мне. Может, это мои уши услышали ускоренные шаги. Может, это было что-то вроде шестого чувства.

Все мои инстинкты, что выработались за годы на улицах, в унисон предупреждали меня, что сзади кто-то приближается. Я среагировал быстро, но недостаточно быстро.

Я резко повернулся, подняв кулаки, и увидел, как на меня замахивается Ричи Фэрвью.

Рукой я закрыл голову, предполагая, что именно туда он и ударит. Из-за этого удар, нацеленный на мой живот, пришёлся на левый бок, выбивая воздух из моих лёгких. Это было больно, но всё же не настолько плохо. Я всё ещё стоял, и настало время расплаты.

Его правая рука вернулась на место, готовясь нанести ещё один удар. Я сделал шаг вперёд и схватил его запястье, когда он пытался сделать второй удар.

Я крепко сжал запястье и потянул к себе, намереваясь повернуть его и толкнуть на шкафчики, где я смог бы ударить его по уязвимой спине и почкам. Может, я бы даже смог вызвать у этого ублюдка почечную недостаточность. Но стоило только мне начать воплощать свой план в действие, я взглянул вниз на руку, которую держал.

Рука не была пустой. В ней был раскладной нож. Лезвие, сантиметров 12 в длину, было в крови.

Осознание мгновенно пришло ко мне. Меня пырнули ножом! Насколько всё плохо?

Майк заметил, что Ричи держит нож примерно в то же время, что и я. Он встал за его спиной, обвил руку вокруг его шеи, удушивая его и сбивая с ног. Второй рукой он отодвинул руку Ричи с ножом подальше от меня.

Приоритеты резко изменились. Теперь целью было не избить Ричи, а выбить нож из его руки и закончить это всё как можно быстрее. Меня пырнули ножом!

Я нашёл для себя отличную возможность сделать это. Ричи, потерявший равновесие и испытывающий сейчас проблемы с Майком, широко расставил ноги, в попытках удержать их на месте.

Я отпустил руку, доверя Майку в том, чтобы держать нож подальше от меня, и сделал шаг вперёд, поднося своё колено к его промежности и ударяя настолько сильно, насколько я был способен. Я ударил так сильно, что боль прошлась по всей ноге.

Ричи завизжал настолько громко, что я удивлён, как окна не разбились. Он начал задыхаться и давиться, забытый нож выпал из его рук, стуча по бетоному полу коридора. Майк, увидев падение ножа, отбросил его в сторону и отпустил Ричи, который упал на пол в самой не элегантной манере, быстро сворачиваясь в клубок. Его сразу же вырвало.