— Рыжая лошадь не лошадь. — улыбаясь отвечает младлей Иванов.

Все мы смотрим весьма заинтересованными взглядами на странные разговоры офицеров.

— Следующий вопрос уборка территорий, разобрались?

— Так точно. — почти дружно отвечают все.

— Ну я завтра наблюдаю значит чистоту как на внешних закрепленных территориях так и на внутренних.

— У вас Артаньянов какие территории закреплены за взводом?

— Сейча-а-ас, — полез я снова в тетрадку.

— Я за вами завтра особенно тщательно присмотрю курсант Артаньянов. Как у вас уборка будет происходить. Ну что нашли?

— Территория позади второго корпуса, от первого плаца до второго плаца.

— Включая курилку номер два!

— Да, включая курилку номер два — добавил я это в Пудовскую запись. — А внутри центральная лестница от четвертого этажа до пятого, в казарме.

— Так пока все, вечером графики нормальные, на отдельных листах С местом для подписи жду от вас. Старшина стройте курс.

Вот же не было печали. Комодом всяко удобнее, чем замком, вот Пудовый гад поставил себя в наряд. О! Кстати у меня же внеочередные потерялись, может напомнить? Хотя… наряд по курсу то еще удовольствие, столовка же мне не светит теперь. Пожалуй, лучше я забуду, раз все забыли.

— Р-ррр-вняйсь! Сми-ир… На! — примерно так это звучало от старшины. Товарищ майор первый «А» курс согласно вашего приказания построен, старшина Баранов.

— Вольно.

— Во-оль… — На!

— Гордеев!

— Я.

— Я не понял откуда лишний наряд у тебя? Я сижу думаю, что он мне рассказывает? Лишний наряд у него, откуда-то! А оказывается у вас не только с логикой, но и с математикой плохо товарищ курсант.

— Рыжий конь. — донеслось откуда-то из строя.

— Так точно, я ошибся товарищ майор. Я думал шесть нарядов по курсу, а их пять.

— Внеочередных? — усмехнулся начальник курса. — Ладно, это шутка. А вот сегодняшнему наряду по первому корпусу, действительно будут наряды!

— Не зашел я утром в первый корпус, пошел проверять уборку территорий. А зря! Вызывает меня начальник института, я прохожу через первый корпус наш дичок докладывает, что все у него без происшествий. Но я-то, понимаю, что это жу-жу-жу не спроста! Журнал наряда, спрашиваю где?

— Не знаю говорит курсант, был где-то тут? — изображает начальник курсанта.

— Как так товарищ курсант? Вы что проспали и у вас журнал спи… И тут я поднимаю глаза на священное место, — потрясенным голосом вещает начальник. — На место где стоит знамя Китежградской школы милиции. А знамени-то и нет! — заорал начальник, так, словно это мы знамя украли. — Это же ЧП! Это же всю школу по тревоге можно поднять. Это же можно искать это знамя и сутками прочесывать не только институт, но и город и даже с выездом в область в районы поисков! Вы помните тащ Иванов?

— Так точно товарищ майор! — весело улыбаясь рапортует наш взводный вспоминая недавнее курсантское прошлое, которое видимо по прошествии времени ему видится не столь ужасным.

— К счастью знамя прихватил дежурный по школе, и мы с ним договорились, а Термитов не успел обратить внимание на отсутствие знамени и вызывал по другому поводу. Всем нам очень повезло, товарищи курсанты. Так что курсанты Волокитин и Желтков!

— Я, я.

— Выйти из строя на два шага.

— Есть.

— Объявляю вам три наряда вне очереди.

— Есть.

— Встать в строй и проследите командир взвода что бы эти ценные кадры не попадали более в первый корпус.

— А что так-то удобно, раз залетел и больше в первый не ходишь. — прошептал рядом Дождиков.

— А что бы попадали они исключительно в наряд ко курсу!

— Ба-лин…

— Так едем дальше. С песнями. С песнями у нас все плохо. Почему Б-курс поет лучше и громче? Репетировать вечером. А что бы было веселее устроим конкурс. Каждому взводу выучить свою взводную песню! Вечером гуляем строем по плацу и учим песни. Заместители командиров взводов представить песни командиру взводов. Что бы у каждого взвода была песня!

— Отморгните меня обратно…

Ближе к вечеру выдалось некоторое количество минут свободного времени. Пока свободное время реально исчисляется минутами.

— Так шестой взвод в кубрик. — махнул нам рукой Серега, что по идее заступил дежурным по курсу и вроде как на сутки скинул управление на меня. От чего я испытывал противоречивые чувства, как в одном из бородатых анекдотов что так любит мой папа.

— Чего такое? — не поняли многие причины эдакого собрания.

— Песню надо обсудить. Кровь из носу завтра надо петь свою песню.

— И что петь? — спросил я.

— Нужна песня, какие идеи? — уточнил Пудов.

— Катюша? — предложил кто-то первое что пришло в голову.

— Угу блин, Маруся.

— Кто вообще песни военные знает?

— Эй, толстый, ты куда полез?! Ты че опух?! — возмутился Костян.

Стасиков словно у себя дома, открыл было шкаф и свернув чей-то бушлат пристроил его вместо подушки.

— Да чего? Я пока слегка покемарю, устал вообще. На кровать нельзя, на стуле палевно да и неудобно. — попытался закрыть за собой дверь большого стенного шкафа Стасиков. — Я реально больше не могу.

— Охренел?! — вышвырнул его из шкафа Костя словно тарелку со стола смахнул.

— Не ну чего я заколебался, лечь хочу. — почти канючил Стасиков. — Орел же улетел уже?

— Ничего не улетел, тут. — возразил Серый. — И вообще нефиг в шкафу спать.

— В натуре толстый, ты чего как чмошник? — применил более верную аргументацию Костян.

— Блин, задолбали. — вытолканный Стасиков вышел из кубрика, и наверняка отправился в соседний.

— Стасян, куда пошел?

— В туалет.

— Звездит как дышит блин Стасик.

— Толстый! Еще и мой Бушлат взял! — опознал в упавшем бушлате свое имущество Дождиков. — Я тебе сейчас! — и рванул за ним.

— Ну что за детский сад. — натянул на глаза себе кепи Серега, глядя на эти догонялки по длинному коридору казармы. — А бушлат чего не сдал в каптерку?!

Форму нам кстати выдали сразу как зачислили. Первые дни каждого новоявленного курсанта, наверное, просто распирало от гордости, от чувства сопричастности к такой организации как МВД. Ну, меня вот точно распирало, может служивших конечно в меньшей степени так впечатлила новая форма. Фурнитуру к форме все крутили с удовольствием. Кокарды, шевроны, заветные буковки «К» казались прекрасными. Радость, впрочем, сильно омрачилась необходимостью подшивать подворотнички, каждый день. Причем подшивать их толком никто не умел. Вроде бы делаешь как надо, но все равно не нравиться результат сержантам и офицерам.

Форм две, одна повседневная вторая полевая. В чем разница? ППС видели? Вот у них полевая, а офицеров в министерстве? Вот это повседневная. Повседневную после подписания каждый сдал в каптерку. Поскольку в лучшем случае нам ее дадут одеть на присягу, но это не точно. Подписывают форму хлоркой, такое сложно потом исправить. Зачем? Потому что воруют везде, а уж в казарме тем более. Неважно что это казарма не армии а милиции, люди везде люди.

— Ладно, давайте уже про песню? — вернул совещание в конструктивное русло Серый.

— Да ведь не обязательно именно военную песню, можно современную переделать какую. — предложил Дождик. — Будет и креативно и актуально.

— Например? — влез Костя.

— Ну-у, взять что-нибудь хитовое.

— Что именно? — уточнил снова Костян.

— Да откуда я знаю!

— А переделывать кто будет? — продолжал сыпать вопросами Костя.

— У нас на кассете есть вот такая песня! — метнулся Дождик к Костяновскому мафону, стоявшему на окне.

— Потише сделай, а то опять Орел из гнезда вылетит!

Да уж музыку нам Орлов постоянно отрубал. Несколько раз уже выбегал из своего кабинета и к нам.

— Береги природу мать твою! — заорали из магнитофона отпетые мошенники.

— Да сделай же потише, тебе сказали!

— Да я не в ту сторону повернул! Сейчас отмотаю, вот…