— И даст вам денег на постройку замка, — подхватил Вир, — и на то, чтобы заплатить наёмникам.

— Где вы его взяли? С чего это он даст нам деньги?

Оборотень улыбнулся.

— За то, что вы приютили того блаженного дурочка, ваша милость, — объяснил он.

Нора обхватила голову руками.

— Я ничего не понимаю, — пожаловалась она. — Какая армия, какой отец Сергиус, какие деньги?

Вейма подошла ближе и положила руку на плечо своей госпожи.

— Вы хотели добиться уважения в совете, — спокойно сказала она. — Вы хотели власти. По традиции Фирмин — самое слабое из владений баронов, поэтому вы не можете заставить себе подчиниться до тех пор, пока не докажете мудрость своих решений. Это долго, тем более, что бароны будут спорить с каждым вашим словом просто потому, что вы ещё молоды и не владеете воинским искусством. Но если вы будете самой сильной баронессой, всё изменится.

— Если Фирмин выступит против кого-то в совете, все бароны объединятся против нас, — заспорила Нора. — Мы не можем воевать против всей страны.

— Не можем, — согласился Вир. — Но вы могли бы привлечь кого-то из них на свою сторону. В конце концов, при чём тут Фирмин? Драться будет Клос, который где-то нашёл наёмников.

— Тогда они выступят против Клоса, — возразила баронесса. — Я не хочу остаться вдовой или оказаться женой изменника!

— Они не выступят против Клоса, — терпеливо объяснил Вир, — потому что Клос просто отомстит за нанесённые вам обиды. Он молод, горяч, нетерпелив… Юности простительно. Вы — или ваш батюшка, если он вернётся, — разумеется, скажете, что вы ничего ему не приказывали, но и осудить порыв не можете. Граф цур Вилтин, конечно, поддержит сына. Баронесса цур Кертиан выскажется в вашу пользу, если вы сумеете найти нужные слова. Что до остальных… немного денег, немного заверений, немного правильных слов… Я не хочу вам сказать, что это просто, но мы можем всё это сделать.

— А почему ты говоришь всё это мне, а не моему отцу?!

Оборотень развёл руками.

— Ваш батюшка не может быть замужем за свободным рыцарем, ваша милостью. А вы можете.

— Отец никогда не одобрит подобного… подобного… отец скажет, что это против чести!

— Ваш батюшка, разумеется, человек чести, — согласно кивнул Вир, — но он никогда не отказывался расширить свои владения или влияние.

— Ты думаешь, Клос сможет? — с сомнением спросила Вейма.

Вир пожал плечами.

— Он ещё молод. Он мог бы возглавить отряд… не уверен, что он способен принимать верные решения… но с ним могут пойти мудрые советчики.

— Он дурак, — нахмурилась Нора.

Вир засмеялся.

— Улыбайтесь ему благосклонней, ваша милость, и он поумнеет.

Нора покраснела. Клос остался в доме Фирмина и провёл ночь у своей жены. Баронесса, которая не хотела знать молодого мужа в начале своего замужества и соглашалась с ним встречаться только для того, чтобы он дал ей сыновей, столь нужных для наследования титула, со временем стала обижаться на пренебрежение с его стороны. Муж постепенно сделался ей тем более необходим, что прекрасно обходился без жены.

Сам Клос, конечно, тоже очень обижался, что молодая жена не хочет его знать и столь исполнена спеси. Вейму и Вира это всё страшно забавляло.

Назавтра двери дома Фирмина открылись, чтобы пропустить маленького юркого монашка с нездешне-смуглым лицом. Монашек был низенький, щуплый и припадал на правую ногу.

— А, это ты обвинял братьев-заступников! — узнал его охранявший вход Кривой Ланзо. — Пришёл просить милостей у нашей госпожи?

Монашек кивнул и осенил стражников священным знаком.

— И правильно, — поддержал Тощий Аццо. — Давно пора этих лицемеров прищучить! Жаль, что тебе не поверили.

— Они просто забыли, что за подарочек наши братья-заступники, — пояснил Ланзо. — Ничего, мы-то помним, и госпожа тоже.

— Нечего болтать! — прервала Вейма, спускаясь по лестнице. — Отец Наркис, идёмте за мной!

Она повернулась и пошла вверх по лестнице. Отец Наркис, прихрамывая, двинулся следом за ней. Вейма провела приора в таблиний и, немного рисуясь, распахнула перед ним двери.

— Ваша милость, — возгласила она, подражая герольдам, — отец Сергиус!

В таблини их ждали баронесса и шателен Ордулы.

— Это?! — вырвалось у Норы, когда она оглядела гостя. Он успел переодеться и вместо изодранной рясы ордена Камня появился в облачении монаха нищенствующего ордена, которая, впрочем, никогда не выглядела новой. — Это же… как его… отец Наркис, приор монастыря в горах.

— Да, дочь моя, — признал приор, — но моё настоящее имя — отец Сергиус. Я посланник Святейшего отца.

Нора с сомнением оглядела монаха. Тот улыбнулся и полез за пазуху.

— Вот письма, которые это подтверждают, — сказал он, — от святейшего престола к правителям Тафелона. А вот это — письма вашего отца к вам, ваша милость.

— Дай сюда! — вырвалось у Норы. Она схватила отцовские письма, пробежала глазами… буквы так и прыгали… она постаралась сосредоточиться, перечитала ещё на один раз…

Протянула Вейме.

Вампирша обнюхала письмо. Да, его действительно писал барон. Читая, она почти что видела сюзерена перед собой, слышала его голос.

— Он пишет, что братья-заступники предали посланных в святые земли людей, — произнесла Вейма. — Они пытались сговориться с неверными… но отец Сергиус успел предупредить его милость. Однако… Святые земли придётся оставить. Его милость ведёт переговоры с неверными, чтобы обменять завоёванные земли на нужные нам города… и привилегии.

Вампирша протянула мужу письмо. Плечи её опустились.

— Мы проиграли, — спокойно произнесла она. — Всё напрасно.

— Ничего не бывает напрасно, дочь моя, — вмешался легат[31].

Вир перевернул письмо.

— Его милость также пишет, что без помощи отца Сергиуса наше войско погибло бы под мечами неверных, — сказал он.

Нора недоверчиво взглянула на монаха.

— Ты же нищий приор разрушенного монастыря! — сказала она.

— Я был приором монастыря ордена Камня под Сюдосом, чтобы раскусить планы братьев-заступников, — пояснил отец Сергиус.

— Притворялся, значит? — вызывающе спросила баронесса.

— Можно сказать и так, — чуть улыбнулся легат.

Нора раздражённо взглянула на своих приближённых.

— Зачем вы его сюда привели?

— Ваша милость, — укоризненно произнесла вампирша. — Отец Сергиус прибыл с посланием от Святейшего престола.

Баронесса медленно вздохнула. Ей было сложно всерьёз воспринимать стоящего перед ней нищего монаха.

— Очень хорошо, — произнесла она. — Что нужно от нас Святейшему престолу?

— Помощь, — ответил легат. — Я расследую преступления братьев-заступников.

— Вот как, — медленно проговорила Нора. — И другого места не нашлось… отец? Только Тафелон?

— Ваша страна отличается от остальных. Братья-заступники ещё не получили признание светских правителей и не могут распоряжаться здесь, как они делают в других странах, например, на моей родине, в Рикании.

— Отец Сергиус, — с ехидцей сказала Вейма, — трижды сталкивался с братьями-заступниками ещё до пострижения в монахи. Они находили ересь в его попытках учить людей церковному языку.

Монах укоризненно посмотрел на вампиршу.

— Дочь моя, тебе необязательно рассказывать то, что ты увидела в моей памяти.

Вейма пожала плечами.

— Я служу её милости, не тебе, отец Сергиус.

Монах пригрозил ей пальцем.

— Это правда, но не имеет никакого отношения к тому делу, по которому я прибыл, — пояснил отец Сергиус, снова повернувшись к Норе. — Вторым отличием является удалённость вашей земли от Терны. Братья-заступники могли делать здесь всё, что угодно, да, они и делали. Это и участие в мятеже самозванца семь лет назад, о котором я наслышан, это и убийства и захваты чужих монастырей, это и вмешательства в вашу политику, и подстрекательства к войне…

— А! — язвительно произнесла Вейма. — Магистр Эрвин. Ну, конечно!