Добрался до улиц, освещенных фонарями. Начали попадать прохожие. Внимание привлекаю адское. Прикинул себя со стороны — ужас. Жирная голопузая туша, засохшая корка крови и грязи. Спина в приставших мозгах, рожа не просто расцарапана, кусок щеки на бок висит. Шея перебинтована остатками майки. Ага, еще взгляд исподлобья, звериный рык и руки растопырены. Поди догляди, может они от бугрящихся мышц не сходятся.

Вышел на площадь с кострами, дымящими бочками. Люди, сидящие люди, в основном оборванцы, как я. Но опять же, такую колоритную фигуру надо поискать. Самодельный барабан, что-то похожее на расстроенную гитару, пляшущие полуголые девицы. К группам не подходил, сворачивал в переулки, выбирался из тупиков и двигался в сторону управы. Особенно избегал костров, на которых что-то жарилось. От запахов ноги становились ватными и все тело начинало колотить мелкой дрожью. Вроде пока везло. Пару раз неясные тени начинали преследование, но разглядев в руке нож, быстро растворялись в темноте. Один раз пришлось согнуться и уползать на четвереньках. Серую фигуру разглядел со спины и свалил от греха подальше. На секунду задумался – а ну как это око и помочь, и защитить сможет. Но нет, двоякое у меня к нему отношение. Кот в коробке не спал, глядел настороженно, но попыток выбраться не делал.

До управы добрался без приключений. Тарабанил в дверь, в железные ставни, толкал ворота, заложенные изнутри бревном. Глядя на ободранные костяшки, начал догадываться, что ночью в полицейском участке никого нет. Странно, заключенные в подвале точно должны быть, одного в наручниках сам видел.

До рассвета час, не больше. Небо светлеет, идти можно смелее, не нащупывая каждый шаг. Глаза слипаются, тело ноет, как одна большая отбивная. Внутренности бьются в агонии, не привыкшие к отсутствию вкусной сытной еды. Кот не тяжелый вроде, а от коробки руки отваливаются. Нельзя останавливаться, чуйка просто жалит, заставляя переставлять ноги. Двигаться тоже нельзя — больше шансов приключение на пятую точку найти. Свернул в проулок, из которого веяло прохладой. И дорога под уклон, не иначе путь к воде.

Вышел к реке, в мыслях плескалось отмыться и шею, лицо нормально перевязать. Картина за зарослями ивы не обрадовала. Наш пруд, по сравнению с тем, что открылось — просто прозрачный горный родник. Не повезло ручью, через нищие городские кварталы протечь. Это сейчас ручей, пересохший и вонючий. По виду берега, укрепленного бетонными плитами, река чувствуется мощная, горная. В сезон такая и глыбы ворочает, и деревья несет вместе с корнями. Поплелся в сторону моста, светящегося в стороне.

Не доходя до моста, нашел-таки свое приключение. Не надо было нож в карман убирать. Пара бродяг коробкой в моих руках прельстилась. Вынырнули как черти из табакерки. Здоровенный амбал перекрыл дорогу, поигрывая суковатой дубиной. Лицо интеллектом не обезображено ну ни на грамм, прямо тролль подмостовый. Второй скользкий и тощий, на вид лет семнадцати. Подковылял, опираясь на костыль, и положил руку на плечо.

— Эй, постой!

Вот, сразу агрессия, вторжение на личную территорию и начало психологической борьбы. С другой стороны — это же превосходно. Гопник обыкновенный не атакует сразу, любитель поговорить и развести по понятиям. Жаль не знаю, насколько тут понятия с нашими совпадают. Будем отвечать максимально нейтрально. Боря улыбаемся, плевать что губа порвана. Это сбивает с толку, заставляет нервничать и опасаться. В обоих карманах по ножу, есть груша беспредельная. Магия на один хороший толчок тоже со мной. Аристократа во мне сейчас при всем желании не разглядеть.

— Мы знакомы? Чем-то могу помочь?

Гнусавый голос сразу начал наезд, — Ты откуда? Я тебя раньше не видел.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— А ты на мой.

Нормальный гопник, можно сказать классический. Прямо настоящий джентльмен подворотен, тупиков и подвалов — чтобы напасть, обязательно нужен повод. Как животное, все чувствует и пытается читать на невербальном уровне. Сделаем вид, что знаю порядки и правила мира, в котором обитают такие отбросы.

— Мы знакомы? Я тебя не знаю.

— Тебе что западло с нормальными пацанами побазарить?

Затылком почувствовал угрозу. Есть третий и заходит за спину. Полуоборот, выводящий спину из-под удара, шажок назад и классический ответ:

— С какой целью интересуешься?

— Че такой дерзкий?

— Ты не ответил на мой вопрос?

— Ты че грубишь?

— Я тебя не знаю.

— Ты че оглох или ваще опух?

— Мы знакомы? Я тебя не знаю.

Новый круг. Особо упертые могут так часами разговаривать, пока кто-то не ошибся или расслабится. Вновь за спиной угроза, волосы на затылке начинают потрескивать.

— А че ты такой толстый, денег много?

— Ты меня в чем-то обвиняешь?

— Не, ну че ты в натуре, нормальным пацанам хавать нечего, а ты вон какой.

— Собираешься по беспределу наехать?

Оборот в обратную сторону. Смещаюсь в сторону реки, но от меня, кажется, этого и ждут.

— Слушай, а че в коробке? В натуре че из жрачки есть?

Этот вопрос можно игнорировать, — Я тебя не знаю. Мы знакомы?

— А че ты вопросом на вопрос отвечаешь?

— Ты начал разговор, обоснуй причину.

— Для себя интересуюсь.

Ага, враг дрогнул или ему сказать нечего. Получается он просто подошел и для себя поинтересовался, ничего личного. Теперь главное палку не перегнуть.

— Проверка на масть?

Вопрос был в точку, — Не, ну я вижу, рваный пацан и косяков за тобой нет. Не знаешь меня? Ну так давай знакомиться.

Ага, рваный тут типа ровный или правильный. В остальном все как и везде.

— Борис.

— Чижик я, а это Груш.

Я покосился на здоровяка, — Он че, сам не говорит?

Детина выдал глубокомысленное — «Гы-гы», опустил дубину. Подняли открытые правые ладони. Все верно мальчики тут так здороваются. Краба никто не жмет, это же камни соприкоснутся, а это вещь довольно сакральная. Посветил в ответ своей, не убудет.

— Чижик, третьему скажи, чтобы вперед вышел. Рваные пацаны за спиной не стоят.

Голос за спиной хриплый, простуженный, стеганул, как плетью, — Эй, ты че сказал, что я не пацан?

Глаза обоих гопников выдали, этот главный, и они просто прилипалы. Опасный голос. Не шакал, который пасется на падали. Это хищник, которому нужна кровь.

Ответил ему спокойно, — Ты кто такой? Я тебя не знаю.

Третий подошел вразвалку. Крепкий, коренастый, бритый наголо, опять же не старше двадцати, а фиксы во рту железные. Поднял ладонь. Молчим, ждем, улыбаемся. Пришлось повернуться спиной к первым двум. Угрозы пока не ощущаю, но это может измениться в любую секунду.

— Тебе что, поздороваться западло?

— Я тебя не знаю, может ты не пацан рваный, а… — легкая усмешка с намеком.

— Ты че, меня пидором назвал?

— Я тебя не знаю.

— Ты че, твою мерзость, совсем берега попутал?

А вот мерзость — это зацепка, есть догадка, что этом мире слово более емкое, чем синоним гадости.

— Ты че во мне мерзость увидел? — можно переходить в атаку, — Обоснуй! — жидкие тут гопники на базар, то ли практики мало, то ли для этого особый навык качать надо.

Поперхнулся главарь, нахмурился, — Просто…

Теперь я тебя не отпущу, — Зачем просто, надо по существу.

— По существу не увидел, мерзость между словом.

— А че ты оправдываешься? Вину за собой чуешь?

— Я не оправдываюсь.

— А сейчас ты что делаешь? Не оправдываешься? Значит ты пиздабол, если за свои слова не отвечаешь. А пиздабол знаешь чей друг?

— Ты меня опять пидором назвал? — гопник прищурился.

Ага, нога подернулась, плечо вниз, рука за спину пошла. Нож сзади за ремнем, причем играть, пугать не станет. Будет удар, резкий и быстрый, даже вижу куда — снизу в бок, где у нормальных людей печень.

Спиной почувствовал, как коллеги чуть отступили и разошлись. Тоже что-то понимают, без нормального чутья в этих трущобах жизни нет.

Повернулся левым боком, — Чижик, по-пацански, коробку придержи. Главное, чтобы не сбежал, с него станется. Нож достать даже пытаться не стоит, оружие незнакомое, тело не тренированное — против матерого бандита только Чижика насмешу.