Помимо безусловно увлекательных приключений с отрядом боевых пятиклассников, Толик развлекался ещё и ежедневными походами к ларьку «Роспечать». Там у женщины, которая знала его по имени, он спрашивал, не пришла ли Та газета. И каждый раз, получив вздох утомлённого человека и отрицательный ответ, он немного расстраивался. Однако, если был понедельник, Толик покупал свежий номер «Классного Журнала» и настроение немного улучшалось. Ведь, сам того не ведая, с помощью комиксов о Гарфилде десятилетний Толик начинал постигать тонкое искусство сарказма.

Газета же, которую он так ждал, называлась «Родина». Так как Сталина уже не было в живых, продавать «Родину» стало можно. Это было местное Северское издание, в офис коего Толик отнёс свой новый рассказ, и сотрудники, умилившись, пообещали его напечатать в свежем номере газеты. Через два месяца с небольшим Толик перестал просматривать каждый выпуск, поняв, что «Родина» его поимела. Совсем как заглавный персонаж фильма Жана Кунена «Доберман» своих противников.

А потом Толик опять переехал. Семья возвращалась в Краснодар.

Ребята из Тайного Ордена Ниндзя, благодаря разросшимся соцсетям, нашли Толика и предложили встретиться, чему бывший сенсей очень обрадовался. Интересно же будет пообщаться с людьми из прошлого, из самого детства. Поездка в Северскую обернулась попойкой в местном кафе, в процессе которой Толик узнал, кто из ребят сторчался, кто уже умудрился попасть в тюрьму и кто из них скучный, ничего не требующий от жизни упырь. Последнему критерию соответствовали все в данном кафе. Толик напомнил ребятам про отряд, все вместе посмеялись, пообнимались. Напившись водкой, которую совершенно не переносил, Толик расчувствовался и поднял рюмку.

– За самых важных друзей в моей жизни!

Как попал домой в Краснодар, Толик не помнил и снов не видел. Не видел он никогда более и никого из Тайного Ордена Ниндзя.

Первый рабочий день в пивняке начался как, впрочем, и продолжился, очень спокойно. Любой, кто жил в глубинке, особенно после большого города, понимает, что слово «спокойствие» описывает девяносто процентов жизни в подобных посёлках. Пусть даже и городского типа. Привезли немного товара, Толик его принял, выставил. Пришли гости, Толик налил им пива. Толик посидел в телефоне, копаясь в мемах. Толик пошёл покурить. Зашли гости, и Толик налил им пива, взвесил сухариков со вкусом утки по-пекински, сложил всё это в пакет и с улыбкой, ведь он профессионал, вручил. Толик налил себе пол-литра пива. Светлого, в отличие от дальнейших перспектив. Толик периодически делал глоток светлого пива. Толик периодически ходил курить, иногда затушивая почти целую сигарету, ведь зашли гости и нужно налить им пива.

Один из гостей11 оказался весьма интересным, так как выделялся на фоне Ильского контингента. Нью Бэлансы, бритая почти под ноль голова, рукава из кучи маленьких татуировок, футболка от бренда «Запорожец», который так любил Толик. И что впечатляло сильнее всего, из наушников играл не Гриша Заречный, а Джек Уайт. Наливая парнишке три двушки «Вкуса 90-х» Толик пошутил, что настоящий вкус девяностых, это когда тебя убивают в подъезде. Парень усмехнулся.

– Да я там толком и не жил, в девяносто пятом родился. Но наслышан, конечно. Сурово было.

– Как бы скоро ещё суровее ни стало. Уже этим попахивает. Я бы сказал, воняет.

Толик снял с крана первую бутылку, закрутил крышку, протёр тряпкой, пропитанной пивом, возможно, ещё с тех самых девяностых годов. Поставил новую, повернул кран.

– Я тебя тут раньше не видел.

– Это не очень удивительно, если честно. У меня сегодня первый рабочий день. Да и в Ильском я недавно, пару месяцев. Я тут двадцать три года не был.

Поворот крана, чтобы немного снизить напор и количество пены.

– А откуда сам вообще?

– Как бы вообще из Казахстана, но меня в четыре года оттуда увезли. Как раз сюда, в Ильский. – закрыть кран, надавить пальцами на бутылку, стравить лишнюю пену – А в мои шесть семья переехала в Краснодар. – снять бутылку, закрыть крышку, протереть, поставить новую бутылку, открыть кран.

– А вернулся почему? Надоел город?

Толик на некоторое время словно откатился в прошлое, будто он и не переезжал в Ильский посёлок городского типа. Непринуждённые разговоры “ни о чём” с гостями ему всегда нравились. Толику очень недоставало общения, хотя, учитывая, что за последние полгода он почти полностью лишился привычного круга и общался только с парнем в своей голове, должен был, по идее, привыкнуть.

– Нет, совершенно нет. Я люблю город. А сюда вернулся, так как мощно обосрался, крайне неудачно переехав в Питер. Я прилетел туда, чтобы ты понимал, двадцать второго февраля.

– Мда… Понимаю. А я там три года прожил. Около года назад вернулся. Я раньше блогером был, тик-токи записывал. И мне нормально так донатили. Бывало, выходило по триста-четыреста тысяч в месяц. – парень почесал голову – И когда Тик-ток и прочие подобные приколюхи прикрыли, я остался с пятью тысячами в кармане. Я всё проёбывал, ничего не откладывал. Потому что думал, что так будет всегда, понимаешь?

Напор потише, стравить пену, закрыть кран.

– Понимаю. – сказал Толик, получающий сейчас восемьсот рублей за одинадцатичасовую смену. Он поправил бессменную красную кепку с Дэдпулом, купленную во время первой поездки в Париж.

– И я первое время, когда сюда вернулся, прям в депрессию впал. Ни веществ, ни денег… Тут ведь либо пивас, либо водяра. И я думал ещё, как это я пойду сейчас работать за тридцать тысяч12? Меня же люди даже тут знают, прикинь.

Снять бутылку, протереть вонючей тряпкой, закрутить крышку, поставить в пакет.

– Могу себе представить. – улыбнулся Толик, левой рукой подавая пакет с пивом и протягивая гостю правую. Ту самую, которой он не так уж и давно давал автографы. Всего дважды, но всё-таки. Если ты занимаешься журналистикой и у тебя просят автограф, значит, ты сделал нечто действительно крутое. – Толик.

– Грек.– представился гость – Слушай, если кайф, подваливай вечером в Колхиду, это рядом. Я там до закрытия буду, скорее всего. Посидим, пивка попьём, пообщаемся.

– Они же до одиннадцати? Минут на сорок успею. Как раз пара бокалов. Да, подскочу. Тогда до вечера?

– Да, не прощаемся. – Грек махнул рукой с двумя оттопыренными пальцами и вышел из пивняка.

После шестого бокала беседа, пусть и приятная, начала Толика немного утомлять. Он был не такой уж и старый, но периодически чувствовал себя пожилым ворчливым хером. Ему были чужды Тик-токи и подобные штуки, хотя, казалось бы, сам кто бы то ни было велел. В биографии Толика были видео на ютубе, как придаток к журналу «Независимый Гусь», который он делал с двумя друзьями в стародавние времена. Но это же совершенно другое. Там был сценарий, постановка, монтаж. Выражение собственного мнения, в конце концов. Далеко не просто кривлянья. Единственное схожее, наверное, что Толик мог найти с Тик-токерами это невероятное желание потешить собственное эго. Пощекотать мозжечок, так сказать. К сожалению, на своих творческих потугах Толик никогда толком не зарабатывал. Статьи для журналов “Табрис” и «КиноПипл» приносили относительные копейки и были, очевидно, подработкой. «Независимый Гусь» же был невероятно любимым хобби, приносившим истинное наслаждение. Но работа у Толика тогда была другая. Если лирический герой «Макулатуры» не мог понять, кто он – кассир в «Красном Кубе» или продавец в «Остине», то Анатолий в те годы точно знал, что он – управляющий в том самом «Красном Кубе». И эта работа ему тоже нравилась, ведь он мог вообще не трезветь.

– А кто это у тебя набит? – Грек вклинился в его, Толика, мысли и сразу же щедро отпил из бокала, поставив который сделал смачное, полное удовольствия «А-а-а-а!».