– Данной демонстрации достаточно? – улыбаясь спросил… ректор. Сейчас мне этого было достаточно для того, чтобы убедиться в своей вменяемости. Но совершенно недостаточно, чтобы утолить жажду любопытства. Я хотела отрицательно ответить на его вопрос, но резко во всём теле прокатилась волна слабости, и я едва не упала на холодный пол палаты.

– Тише-тише, – рядом моментально оказался второй врач. Он помог мне улечься обратно на кушетку, аккуратно придерживая за плечи. – Немедленно выпейте настойку.

Я больше не видела смысла сопротивляться и приняла из рук водного мага деревянную круглобокую кружку. Выворачивающая наизнанку омерзительная вонь болотной жижи бодрила не хуже нашатыря. С подступающими слезами на глазах я всё же осушила содержимое и упала на подушку. В голове шумело, горло обжигал жар, а во рту осела едкая горечь.

– Вам лучше отдохнуть. Слишком много сил потратили. После сна, благодаря настойке, вы будете чувствовать себя гораздо лучше, – словно сквозь вату послышался голос седовласого. – Спите, Агния.

А сил действительно не было, даже на то, чтобы ответить ректору и поблагодарить врачей. Глаза наливались свинцом, а разум погружался в спасительную темноту забытья.

Следующее моё пробуждение проходило уже в ясном сознании, хоть и тело категорически протестовало против любых движений. Поэтому полежав немного с закрытыми глазами и прокручивая в голове слова ректора Академии, в которой я якобы нахожусь и демонстрацию магии, пришла к выводу, что пора брать себя в руки. Я вообще последнее время чувствую себя размазнёй. Постоянно плачу и боюсь, что на меня совершенно не похоже. Хотя… ничего подобного со мной никогда не происходило, даже во снах. Начиная с Макса и до моего попадания в больницу, точнее лекарское крыло, так вроде бы назвал это ректор, всё это скопом сбивало с толку, заставляло сомневаться и бежать. Но нужно решать проблемы, в которые я вляпалась.

Полежав так ещё минут пятнадцать-двадцать и мысленно настроив себя на решительное состояние, я распахнула глаза. Как и ожидалось, находилась всё в той же полупустой палате, с большим светлым окном, за которым расстилался зимний снежный день. Рядом со мной на тумбе стояла очередная деревянная круглобокая кружка, но теперь уже с фиолетовой жидкостью, а вот за ней графин с водой и пустым стеклянным стаканом. Последнему я и обрадовалась, так как горло саднило и жутко хотелось пить, словно этого я не делала несколько дней, не менее. Приняв сидячее положение, смогла налить себе драгоценной воды и залпом осушила весь стакан. Жить стало значительно легче.

Теперь мне захотелось есть. Так сильно, что желудок скручивало и даже немного начало подташнивать. Но никто ко мне не заходил, чтобы я попросила еды, и кнопки вызова никакой не вижу. Видимо, придётся мне самой кого-нибудь найти. План казался до безобразия прост, но на практике всё оказалось гораздо сложнее. С моим телом происходило что-то странное. Мышцы слушались из вон как плохо, а резкие движения отдавались болью. Я развернулась и свесила босые ноги с кушетки, а самочувствие такое, будто целый марафон пробежала. Покосилась на фиолетовую жидкость, но пить не рискнула. Поэтому просидела так несколько минут и когда почувствовала, что стало чуточку легче, соскользнула с белой простыни. Ноги задрожали, силы таяли, как мороженое на солнце в тридцатиградусную жару. Но я точно знала, что до двери добраться смогу. А там уже просто закричу, чтобы кто-нибудь меня услышал и помог вернуться обратно на кушетку, а затем и еду принёс. Я, сделав неловкие шаги, прильнула к стене и опираясь на гладкую поверхность, медленно шла к цели. Наверное, это я делала не столько от голода, сколько от такого сейчас необходимого чувства увидеть хоть кого-то. Увидеть и в очередной раз убедиться, что всё это правда, а не предательские игры разума. Дрожали уже не только ноги, но и всё тело полностью. Слабость тягуче растекалась по мышцам, превращая их в резиновые. В голове вновь зашумело, а перед глазами начали мелькать чёрные круги. Такой короткий, но крайне сложный путь был преодолён, и вот я уткнулась лбом в деревянную поверхность, нащупывая ручку. Та нашлась быстро, и я медленно распахнула дверь.

– Вам плохо? – тут же услышала взволнованный мужской голос.

Передо мной стоял тот самый страж, которого я видела уже в своей палате. А рядом с ним второй в точно таком же обмундировании. Видимо, мою палату охраняли. Отлично. Можно было просто прокричать с кушетки, и меня бы услышали, а не ползти на последнем издыхании по стенке сюда.

– Позовите врача, – вымолвила тихим голосом и повалилась вперёд. Но упасть мне не дали сильные руки стража.

Мужчина моментально подхватил меня на руки и понёс к кровати. Второй отправился на поиски вра… лекарей. Меня уложили на мягкую подушку и даже одеялом накрыли, за что я была благодарна. Поскольку сама бы сделать столь элементарную вещь сейчас просто бы не смогла.

– Отдыхайте. Сейчас придёт лекарь и вас осмотрит, – нейтрально проговорил мужчина и развернулся, чтобы вернуться на свой пост.

– Спасибо, – прохрипела в ответ.

– Поправляйтесь, – отозвался страж и поспешно скрылся за дверью.

Ждать долго не пришлось. Буквально через несколько минут в палату вошёл молодой лекарь, что не так давно демонстрировал мне свою магию.

– Агния, как вы себя чувствуете? – обеспокоился он, водя надо мной руками.

– Слабость. Жуткая слабость во всём теле, – призналась я, игнорируя его странные манипуляции.

– Вы уже второй раз приходите в сознание раньше, чем должны, – прекратив водить руками, он взял кружку, что стояла на моей тумбочке и протянул. – Выпейте это и вам сразу станет значительно легче.

– Что это? – даже в таком состоянии я подозрительно смотрела на фиолетовую жидкость.

– Пейте уже, – цокнул он.

Другого выхода сейчас я не видела, поэтому поддалась. Дрожащей рукой взяла деревянную посуду и резко выдохнув, осушила полностью.

– Кислятина, – прокашляла я, отдавая обратно несчастную кружку. Какая всё же мерзость. Словно самый кислый-прекислый в мире лимон сюда выдавили и сверху ещё засыпали лимонной кислотой.

– Зато очень действенно и быстро, – ухмыльнулся лекарь. – Чувствуете?

Не дожидаясь моего ответа, он положил руку на мой лоб и прикрыл глаза. Я окаменела, поскольку от его ладони шло необычное тепло. Оно разливалось от головы ниже по телу, принося облегчение. Становилось значительно лучше. Тяжесть покидала, прояснялись мысли, и полностью ушли чёртовы тёмные круги из глаз. Как только волшебное тепло достигло пальчиков на ногах, лекарь убрал свою ладонь.

– Спасибо, – ошеломлённо прошептала благодарность. – Это была магия?

– Да, – мягко улыбнулся он. – Лекари обладают даром исцеления.

– Это самый лучший дар! – и со своими словами я была согласна на все сто процентов. Ведь, что может быть лучше, чем возможность помогать другим и себе? Лечить магией людей, спасать жизни.

– Согласен с вами, Агния, – его улыбка стала шире. А я поняла, что даже не знаю его имени.

– А как вас зовут?

– Молин Крэутен. Можно просто Молин, – молодой лекарь налил из графина воду в мой стакан и, достав вытянутую колбочку, отмерил несколько капель. – Теперь вот это и на ближайшее время достаточно.

Он протянул мне стакан и я более не сомневаясь, выпила до дна. На удивление, вкуса я не почувствовала абсолютно никакого, а ведь готовилась к очередной гадости. Поблагодарив Молина, уронила голову на подушку и хотела задать вопрос по поводу его магии, но не успела.

Дверь в мою палату вновь отворилась, впуская уже знакомого мне второго лекаря и ректора… Как же его имя? Ранторим Эрли Бро… Рантоумир Эсро Брот… Ран… Да что за имена у них такие? Как запомнить-то с первого раза?

– Рад видеть вас в добром здравии, Агния, – обратился ко мне ректор, а следом за новыми гостями вошли ещё двое мужчин.

Оба высокие, широкоплечие и темноволосые. Они были даже похожи между собой, словно братья. Только у одного глаза тёмно-карие, а у второго – небесно-голубые. В чёрных обтягивающих кофтах и штанах с множеством карманов, с мечами в ножнах, с амулетами и медальонами на шее они выделялись на общем фоне остальных. Эти двое явно были бойцами, судя по развитой мускулатуре и ловким, плавным движениям. Они больше походили на того мужчину, что я встретила в зимнем лесу, на куратора.