С территории двора эта разношёрстная стая никуда не уходила, поэтому бабушка без проблем могла всегда выдернуть Клару к себе, чтобы та поела, и пошла дальше изучать программу развлечений, в которую сегодня вошли, догонялки, прятки, рисование каких-то кругов на земле, а потом метание в них ножей. Клара особо не поняла, или как она подумала «не въехала» в чём смысл этой игры, «ну и ладно», потому что было не очень интересно, а потом неизбежно настал вечер. Внучка с бабушкой прошлась от первого подъезда к последнему и они оказались дома, снова четвёртый этаж, дверь была открыта, потому что дед уже давным-давно вернулся.

Все поели, младший житель этой квартиры ложился спать и с лёгкой душой был готов встретить следующий день. На утро Клара выбежала из подъезда, но никого не обнаружила, спустилась с небольшого склона к скамейкам в вечной тени и стала чертить на земле, не особо задумываясь о том, что именно она рисует, «каляки-маляки» – проскочило в голове.

– Клара, – донесся откуда-то сверху уже знакомый голос.

Клара закрутила головой и увидела на балконе пятого этажа знакомое лицо, это была Марина и ростом, и цветом волос и даже немного внешностью похожая на саму Клару, разве что комплекции не совпадали.

– Ты уже здесь, – то ли спросила, то ли подтвердила очевидное Марина, – я уже иду.

Клара подумала, то Маринин балкон расположен более удобно, во двор где все гуляют и ходят, а из бабушкиного ничего не видно, кроме «моря» конечно же, ну в общем-то тоже неплохо. Через пару минут новая подруга уже выбежала из своего подъезда под характерный писк двери, и они стали заниматься тем, что для взрослых было бы ерундой, а для них несло очень даже большой смысл, как и любые детские игры. Позже появились и мальчики, и день был хоть похож на предыдущий, но не менее весёлый и интересный.

А потом настала очередь деда брать внучку на свою работу, что он с радостью и сделал, Клара уже заметила, что он уходил в разное время и проводил на работе разное количество часов, а дед будто прочитал её мысли, сказал пока завязывал шнурки на кроссовках:

– Сегодня на сутки, Карлуха, ну не захочешь, так баба тебя домой заберёт.

«Бабе» чем-то такое называние её не понравилось и из комнаты она поправила:

– Не бабе!

– А что мужику что ли? – дед ехидно похихикал, глядя на Клару.

– Иди уже, – предложил голос, не то чтобы вежливо, ему.

Вскоре они встали в очередь в маршрутку на остановке, дед спросил правильно ли он занял, он и так знал, что очередь та, но видимо, чтобы убедиться. Стоящий перед ними мужчина, на вид немного младше деда, положительно ответил на его вопрос кивком головы.

– Хорошо пришли, точно усядемся, – отвечал ей дед, держа в руках портфель с супами, картошками и прочими пайками на ближайшие сутки для него и для внучки.

– Дед, а почему ты на машине не ездишь? – спросила Клара, дома почти не пользующаяся общественным транспортом. Она вообще не была уверена ездила ли на автобусе в родном городе.

– Так я не умею, – пожал плечами дед.

Ответ её полностью устроил, а скоро и маршрутка подошла, мест хватило всем, даже осталась парочка свободных, водитель похоже именно для этой цели оглядывал салон, а на следующих остановках кричал входящими в только открытые двери, что осталось только два места, люди будто не верили и осторожно заглядывали внутрь, затем с легким разочарованием отходили от дверей. Но им можно было сильно не грустить – утром маршрутки ездили довольно часто.

Спустя минут сорок Клара с дедом подъехали к старой, кое-где помеченной ржавчиной будке из трёх стен и крыши, остановке, она стояла с достоинством ровно и без мусора вокруг, а за неё уходила песчаная дорога, широкая будто четырёхполосное шоссе. По этой дороге, под пение птиц и пробивающиеся сквозь листья лучи они пошли к видневшимся вдалеке воротам, на земле валялись гигантские стручки гороха, но вряд ли это был именно он, Клара сразу же поинтересовалась, что это, дед ответил, что акация, дерево такое.

– А есть можно? – продолжала Клара.

– Можно, но не надо.

По мере приближения к воротам всё усиливался собачий лай, и Клара уже стала видеть внушительное разношёрстное и разноразмерное стадо зверей, по голосу которых можно было подумать, что деда и тем более её тут никто не рад видеть. Голоса не унимались, даже когда дед подошёл к металлической калитке и засунул руку через верх куда-то внутрь, чтобы открыть её, а после, как открыл, вошёл сам и тут же строго скомандовал:

– Так! Тихо! – у него сдвинулись брови и моментально разошлись, а голос подобрел, – а то устроили тут.

Вслед за дедом вошла и Клара и вся эта публика, то с генами овчарок, то питбулей, то пушистая, то рыжая, то черная, то по колено деду, то по пояс, окружило их и стало обнюхивать. Какая-то собака сунула свою голову под руку девочке, видимо, чтобы она её погладила, другая куда-то осторожно тянула Клару за рукав.

– Успокойтесь, сейчас всё дам, пошли, – сказал дед, вынимая банки из портфеля.

И повёл их куда-то, а они без уговоров последовали вслед за ним, под каким-то огромным гаражом дед разлил по посудинам, то, что у него было с собой и собаки стали, похоже, с удовольствием уплетать, спустя считанные минуты миски блестели и они снова занялись Кларой, требуя от неё внимания. Краем глаза она заметила, как дед прощается с немолодым мужчиной, обладателем очень большого живота, который хочешь не хочешь, а притягивал к себе внимание, только Клара решила, что сейчас будут опять спрашивать про возраст и место жительства, как мужчина просто помахал ей рукой издалека, пожал деду ладонь и пошёл к себе домой, наверное.

Когда Клара надоела собакам, и провонялась их запахом так, что чувствовала его везде, а собаки, наверное, решили, что она одна из них, то не оставалась ничего делать кроме как бродить по территории базы, как её называл дед, и смотреть на комбайны, грузовики и тракторы, некоторые из них были почти разобраны, какие-то стояли как новенькие. Дед всё время возникал из ниоткуда и давал ответы на немые вопросы, что мол тот трактор-донор, то есть разбирают его на запчасти для других, а этот грузовик только купили, а там уже что-то сломалось, дед говорил название деталей, но Клара не заостряла внимание. После того как она облазила всё, а в некоторых машинах даже посидела за рулём, они с дедом пошли в один из больших ангаров, он сказал, ему надо изготовить какую-то деталь для старого трактора. В ангаре стоял типичный химический запах нефтепродуктов, их разные виды создавали здесь одновременно уникальный, но такой типичный аромат технических сооружений. Дед надел смешные очки, изрядно поцарапанные, запустил станок, который загудел на всё огромное помещение, под лампой, установленной на станке время от времени летала металлическая стружка вперемешку с деревянной пылью, Клара сидела на грязном стуле в метрах пяти от деда и наблюдала за работой. Скоро дед к ней повернулся и показал какую-то золотую трубочку, Клара же подорвалась с места и побежала смотреть: красивый цвет, блестит, да и появилось вот только что.

– Латунь, – ответил дед, – втулка там в трактор нужна.

Потом они пошли эту втулку ставить, пару раз за время работы дед даже ругнулся матом, потом ойкал и извинялся, а Клару только одолевали смешки от этих щекотливых слов.

Обедали они в том, что было когда-то кузовом военной машины, с маленькими окнами толстого стекла на потолке, дед сказал, что всё это называется «кунг», Клара запомнила, и только они вышли из своего домика на ближайшие сутки, как девочку в очередной раз словно током ударило: она услышала нетипичный рёв мотора, поискала взглядом источник шума и увидела, что на территорию заехал мотоцикл, а его водитель сполз со своего транспортного средства и направлялся к деду, Клара неосознанно схватила его за руку и зачем-то всё сильнее сжимала её:

– Почему он такой, такое лицо? – первый раз спросила Клара кого-то взрослого, когда увидела страшную маску не мельком, а очень ясно.