Двойник замахнулся снова. Удар, попади он в цель, мог снести голову, но Конан вовремя отпрыгнул, и клинок угодил в железную подставку одного из огромных треножников. Подставку рассекло пополам, горящий светильник медленно опрокинулся, и тут варвар впервые увидел на лице странного создания отражение каких-то чувств. При виде огня на лице двойника изобразился неподдельный ужас.

Лже-Гариан отлетел назад так, как если бы огонь грозил ему смертью. Албанус запнулся на полуслове, но тотчас возобновил заклинания. Подрубленная лампа громыхнула о перила, окружавшие волчью яму, и горящее масло вылилось вниз. Сухая солома на дне с треском вспыхнула.

Конан отважился бросить взгляд на черного мага. Над головой Албануса мало-помалу возникало что-то необычное. Какая-то овеществленная темнота, сгущение воздуха или?.. Камни под ногами киммерийца заходили ходуном, и ему послышались отдаленные раскаты грома.

Однако присматриваться к Албанусу не было времени: двойник схватил тяжеленный обрубок лампы и швырнул ее в яму, полную огня. И сделал это с такой легкостью, точно в руках у него было не железо, а тоненькая лучинка. Теперь земля дрожала непрерывно и с каждым мгновением все сильнее. Уголком глаза Конан заметил, что бесформенная тень над головой Албануса знай себе разрасталась, делаясь плотнее и поднимаясь под самый купол. Заклинания вельможи стали настойчивее и громче. А лже-Гариан продолжал наступать…

– Беги, Ариана! – закричал Конан, пытаясь не потерять равновесия на качающемся полу. Ни один человек не убежит от собственной смерти. – Беги! Она не пошевелилась. Двойник же подходил все ближе, поднимая меч для последнего удара, который наверняка переломит клинок и надвое разрубит самого киммерийца…

Конан сделал отчаянный прыжок в сторону. Страшный удар высек искры из пола, как раз там, где он только что стоял. Двойник слегка качнулся вперед, увлекаемый силой собственного удара, да и земля под ногами так и ходила. Конан улучил мгновение и обрушил свой меч на ребра создания. Он вложил в удар всю силу. Ему показалось, что он пытался рубить гранит. Однако, поскольку в тот момент двойник и так неуверенно стоял на ногах, отчаянное усилие Конана оказало свое действие. Лже-Гариан упал.

Конан знал уже, с какой быстротой способно двигаться это непонятное создание, и не собирался давать ему возможности встать на ноги. Варвар бросил меч на пол и схватил двойника за перевязь меча и за одежду. Напряжением всех мускулов могучий киммериец поднял двойника в воздух…

– Ступай в огонь, которого ты так боишься! – прокричал варвар и швырнул свою ношу через перила.

Из глотки падающего вырвался чудовищный вопль. Падая вниз, он отшвырнул волнистый клинок прочь и извернулся как мог, пытаясь найти спасение от огня.

Когда он упал в горящую солому, пламя с ревом взвилось, как будто в него плеснули масла. Клубящийся огонь поглотил двойника, но страшные крики еще долго не прекращались…

Когда Конан оторвал взгляд от ужасного зрелища, он сразу встретился глазами с Албанусом. Из груди черного мага торчал тот самым волнистый клинок: вот куда он, оказывается угодил, когда двойник в падении отшвырнул его. Сраженный Албанус все еще шевелил губами, пытаясь продолжить заклинание. Ариана, стоявшая рядом, наконец зашевелилась – чары всякого колдуна умирают вместе с ним, Албанус же умирал.

Конан поспешил к девушке. Он взял ее за руку, и она изумленно уставилась на него. Албанус из последних сил пытался говорить, но горлом уже хлестала кровь.

Киммериец повернулся, чтобы скорее увести отсюда Ариану, но взгляд его привлекло то, что почти возникло под куполом. Он увидел нечто, не поддававшееся описанию. Какие-то бесчисленные глаза и щупальца. Человеческое зрение отказывалось воспринимать, а ум – осмысливать: что-то слишком ужасное парило там, в вышине. Вдруг оттуда ударил яркий луч света, он упал на синий кристалл и разбил его в пыль. Синие осколки посыпались на пол из рук Албануса, и одновременно с этим глаза черного мага подернула смертная пелена.

В зале загремел гром, и на сей раз Конан понял, что это было такое: это смеялся демон. А может, Бог. Тень под куполом сгустилась, стала еще плотнее, и сгусток тьмы, вдребезги разнеся крышу, рванулся наружу. Конан вовремя успел подхватить Ариану на руки и во всю прыть кинулся вон. Вокруг все рушилось: растрескивались потолки, падали стены. Из разбитого купола шел каменный дождь, постепенно заполнявший обломками волчью яму. В воздухе носились тучи пыли… По счастью, варвара с Арианой там уже не было. Они не видели, как падавшие стены увлекали за собой тех, кто все еще сражался. По древней части Дворца прошла волна разрушения, кругами расходившаяся от волчьей ямы. Она оставила после себя только развалины.

Конан уже некоторое время мчался по отшлифованному мраморному полу, когда до него наконец дошло, что этот пол больше не качался, как корабль в бурю, а падающие камни уже не барабанили его по спине. Он остановился и посмотрел назад сквозь медленно оседавшую пыль. Коридор за ним от пола до потолка был забит каменными обломками. Через дыру в потолке третьего этажа был виден полыхающий закат. Однако в новой части Дворца разрушений оказалось удивительно мало. Только несколько треснувших стен…

Аркана пошевелилась у варвара на руках. Он неохотно опустил ее на пол. Приятная ноша, что говорить! Даже покрытая пылью и осыпанная мусором, она была привлекательна. Ариана кашляла, изумленно оглядываясь.

– Конан?.. Откуда ты взялся? Это что. Королевский Дворец? Что случилось?..

– Потом объясню, – ответил киммериец. Бросив еще один взгляд назад, на опустошение, случившееся так неожиданно, он подумал, что подробности можно будет опустить. – Надо отыскать короля, Ариана. Мне причитается награда.

Конан неторопливо шел по залам бывшего дворца Албануса. Этот дворец вот уже два дня как принадлежал киммерийцу. Король Гариан подписал об этом специальный указ.

Внимание Конана привлекла статуэтка из слоновой кости. Варвар взвесил ее на руке: она была легкой и к тому же мастерски вырезана. В любом большом городе за нее дадут хорошую цену. Конан положил статуэтку в мешок, который держал в руках, и пошел дальше.

Так киммериец добрался до колонного зала, служившего прихожей. Почти одновременно с ним туда вошли Ордо и Арийца. Благо двери во дворец теперь не запирались.

– Вовремя же вы вернулись, – сказал киммериец. – Как там в городе?

Ордо пожал плечами:

– Городская стража и то, что осталось от Золотых Леопардов, ловят на улицах грабителей. Правду сказать, жулья делается все меньше. Похоже, они думают, что землетрясение было послано Богами в наказание за их грязные дела. Да, вот еще! Кое-кто утверждает, будто видели демона, зависшего над Королевским Дворцом в самый разгар землетрясения… – Ордо скептически хмыкнул. – И чего только людям не примерещится, а?

– Да, весьма странно, – ответил Конан, надеясь про себя, что говорит достаточно уверенным тоном. Даже если он сумеет убедительно рассказать Ордо, что на самом даю произошло около волчьей ямы, одноглазый опять начнет причитать, что-де уже слишком стар для всякого такого. – Что «Феста»? – спросил Конан Ариану.

Девушка тяжело вздохнула, стараясь не смотреть на него:

– С «Фестой» покончено. Слишком многие из нас поняли, до чего-может довести прекраснодушная болтовня вроде нашей. Гариан как раз вызволяет Гракуса и остальных из рудников, но, я думаю, пройдет еще немало времени, пока мы сможем спокойно смотреть в глаза друг другу. А я… Я собираюсь уехать из Немедии.

– Поехали со мной в Офир, – сразу предложил Конан.

– Я еду с Ордо в Аквилонию, – был ответ.

Конан уставился на Ариану не в силах вымолвить ни слова. Не то чтобы ему было жаль уступать ее Ордо, – хотя, вообще-то, отчасти и жаль, неохотно признался он сам себе, пусть одноглазый и верный друг. Так или иначе, он все же спас ей жизнь! Где благодарность?

Под пристальным взглядом варвара Аркана приняла независимый вид и приобняла бородача.