— Уже нет, — покачал головой Москаленко. — Был графский Род, но их «разжаловали».

— А что так? — невольно заинтересовался я.

— Старые косяки перед Империей и Императором. Когда-то они приняли не ту сторону. Всё обошлось без уничтожения Рода и изгнания из Империи. Но вот в столицу им путь заказан. Правильно я говорю, Макс?

Немногословный Максим снова улыбнулся и кивнул.

— Да, практически, всё, кроме одного. Информация о запрете на въезд в столицу у тебя устарела.

— Да ладно? — удивился Дима. Он очень ревностно относился к своей информации и её достоверности. — И что случилось?

— Наш Род амнистировали. И случилось это неделю назад, — увидев, как перекосило Дмитрия, он улыбнулся. — Да не переживай ты, Дим. Это всё без помпы и официального объявления. Мне брат позвонил, сказал, что срочно всех вызывают на семейный совет.

— И почему ты об этом не рассказал командиру? — удивился Дмитрий.

— А зачем? — пожал плечами Максим, не прерывая лечения. Из руки у него полился белый свет, и лежащий перед ним гвардеец внезапно расслабился, когда кислотный ожог на его руке стал прямо на глазах затягиваться. — Я не собираюсь туда ехать. Что они мне могут предложить? Должность в имперском госпитале? Так мне её и так предлагали. Много денег и уважения? У меня и того и другого в достатке.

— Фигуристые медсестрички, и отсутствие риска для жизни? — предположил, засмеявшись, Москаленко.

— Первое я всегда найду, ты же знаешь. И не только медсестричек. А без второго я уже, похоже, жить не могу, как ты и все остальные, — улыбнулся Максим и аккуратно похлопал по здоровой руке бойца. — Полежи два часа и будешь, как новенький.

— Спасибо, док, — кивнул гвардеец.

Максим выпрямился и потянулся. Я почувствовал, как волна энергии пробежала по его телу. Он сейчас сделал энергетическое «омовение», прогнав волну энергии по своим каналам, пробивая застоявшиеся узлы, что использовались в процессе лечения, готовясь к следующему врачеванию. Сильный Одарённый. Не чрезмерно сильный, как Андросов, но сильный и, главное, опытный. Я видел, что он не тратит ни капли энергии впустую. А иногда и там, где Андросов заливает грубой силой энергии, этот забирает умениями. Хорошие у меня ребята!

Я улыбнулся, ответив на последний посыл.

— Как так получилось, что меня окружают одни маньяки?

— Без обид, командир... Подобное притягивает подобное, разве нет?

— Есть в этом здравое зерно, — хмыкнул я.

Сейчас я подумал, что надо бы с Андросовым поговорить. Знал, что в Империи Лекарей не так много, и думал — все они на вес золота. А тут оказывается, целый Род! Может быть, именно из-за того, что они на вес золота, с ними обошлись так мягко. Хотя, кто знает эти имперские интриги.

«Коршун» пошёл на посадку, и я выпрыгнул наружу, встретив настоящую делегацию.

Волк с караваном прибыл быстрее меня. Тут же стояла Анна. Мимо пробежал Дегенерат, и рухнул в свежевырытый котлован. За ним, с недовольным хрюканьем, нырнул Затупок. Внизу раздался громкий шмяк, и я на секунду почувствовал, как душа медоеда покинула его тело. На время, конечно. Но зато я точно ощутил, что я дома — всё вокруг в порядке, и как обычно!

— Кушать будешь? — ласково спросила меня Анна.

— Обязательно буду, — сказал я. — Вот только помоюсь.

Я кивнул Волку. Всю дорогу я поддерживал с ним радиосвязь, и знал, что у него всё в порядке. Волк рвался к нам на помощь, когда в целости и сохранности довёл караван до усадьбы. Но я отказал, сказав присматривать за усадьбой, что он и сделал.

Бойцы потихоньку побрели к казарме. Судя по поднимающемуся дыму — банька уже была натоплена, и ребят ждал весёлый вечер. Семейные поедут к своим в Игнатовку, а холостые будут зажигать здесь. Заслужили. Я в очередной раз понял, как мне повезло с этими ребятами.

— Там тебе посылка от бабушки пришла, — сказала Анна.

— Да ты что? И что там?

Анна скривилась.

— Неужели ты думаешь, что я могу открыть твою посылку?

— А что в этом такого? — удивился я.

Анна посмотрела на меня круглыми глазами.

— То есть, если бы я открыла твою посылку, тебе было бы всё равно?

— Ну да, — сказал я. — Это же ты, а не кто-то чужой.

Недоумение у Анны на лице сменилось ласковым чувством. Она чмокнула меня в щёку и сказала.

— Ладно, тогда пойду и посмотрю. А ты иди в душ.

— Не-не-не... — сказал я, внезапно вспомнив, что за посылку должна была отправить мне Сара Абрамовна. — Теперь уже не трогай! Я позже спущусь и сам открою.

Анна сразу надула губки.

— Ну, вот...

— Ничего, я быстро, — сказал я.

Мы с Шнырькой быстро помылись — он в своей раковине, я в своей ванной. Надел обязательные белые трусы с сердечками. Анна упорно отказывалась покупать какие-либо другие, видимо решив, что это мой талисман. Нацепил халат. Хмыкнул. Сбросил, нацепил спортивный костюм. Хмыкнул ещё раз, и тоже его снял. И, в конце концов, надел приличный костюм, чем вызвал удивление у Анны. Обычно я не заморачивался, в чём ходить по дому.

Я сел за стол, на котором уже стояла большая коробка, запечатанная печатью Голдсмитов.

Я разорвал картонку, и с удивлением уставился на толстый металлический сейф, без малейших признаков замка.

— Это что?

— Очевидно — сейф.

— И как же его открыть?

— А вот же — датчик с отпечатком пальца.

— Моим отпечатком пальца? — удивился я.

— Ну да! Если посылка пришла к тебе, то очевидно — с твоим.

— А откуда у твоей бабули мой отпечаток пальца?

Анна показательно закатила глаза, и ничего не ответила.

— Конечно, согласен, вопрос дурацкий, — сказал я, и приложил большой палец.

Дверца открылась, и Анна вытянула шею, заглядывая чтоб увидеть, что там внутри.

— Воу-воу! — я протянул руку, и аккуратно отодвинул девушку. — Не подсматривай!

— Не очень-то и хотелось... — Аня показательно обиделась, и отошла к кофейному аппарату. — Тебе, как всегда, со сливками и без сахара?

— Именно, — сказал я.

Внутри был запечатанный конверт и большая бархатная коробочка.

Я, не торопясь, открыл письмо, и заглянул в него. Внутри было красивым почерком написано.

«Деньги получила. Нужна будет помощь с синагогой и раввином — обращайся. С уважением графиня Голдсмит».

Я не удержался и заржал, поймав недоумённый взгляд Анны. Она подошла ко мне, демонстративно встав так, чтобы я даже подумать не мог, что она заглядывает в сейф, и поставила мне чашечку с кофе.

— Спасибо, — я отхлебнул, и также, не вынимая из сейфа, открыл коробку.

Кольцо было еще краше, чем на фотографии. Из-за плеча у меня падал солнечный свет, красиво играя на идеальных гранях. Японцы постарались отлично. Пятьдесят тысяч рублей, заплаченные за работу, уже не казались мне такой большой суммой.

Я аккуратно закрыл коробочку, и поманил Анну к себе.

— Иди сюда!

Она всё ещё пыталась изображать недовольство, но по глазам я видел, что ей чертовски интересно. Я протянул руку, она аккуратно вложила свои пальчики. И затем я подтащил ее к себе.

— Закрой глаза!

Как пушинку подхватил её и усадил к себе на колени, достал коробочку, вынул кольцо, и бесцеремонно одел его на безымянный палец девушки.

Анна ойкнула, и открыла глаза.

— Какое красивое! — сразу вырвалось у неё.

— Поздравляю! Ты теперь официально моя невеста, — хмыкнул я, чем заслужил недоумённый взгляд у Анны.

— Всё совсем не так нужно было сделать! Ты должен был спросить у меня!

— Спросить у тебя что? — удивился я.

— Согласна ли я стать твоей женой.

И тут меня что-то в мозгу переклинило.

— Я должен был спросить у тебя — согласна ли ты быть моей женой?! — медленно проговорил я.

— Ну да, — она посмотрела на меня как-то странно.

— То есть, может быть вариант, что ты не согласна?! — также недоуменно спросил я.

Анна открыла рот, закрыла, снова открыла. По забегавшим в её глазах бесенятам было видно, что она перебирает разные варианты ответа. Но, в конце концов, разглядывая моё лицо, она улыбнулась и сказала.