**

Я прихожу домой с желанием зарыться в постель и больше никогда оттуда не высовываться.

Всё рухнуло. Мои беспочвенные надежды на что-то хорошее в этой жизни рухнули. Мои наивные розовые мечты о чём-то светлом лопнули, как мыльные пузыри. Меня ничего не ждёт. Никто меня не ждёт. И никому я не нужна. И никогда уже нужна не буду.

И зачем я вообще тогда живу?..

А правда. Хороший вопрос. Для чего жить, если всем, включая твоих ближайших родственников, на тебя, по большому счёту, параллельно?

Зачем коптить небеса?

Все мы параллельны друг другу, все живём в собственных, иногда соприкасающихся и даже пересекающихся друг с другом, но всё же разобщённых дурацкими рамками мирках.

Все волнуемся исключительно о том, что нам дорого…

Все мы сами по себе и никому, кроме себя самих, по большому счёту, не нужны.

Тогда в принципе — для чего это всё? Для чего мы созданы?

Чтобы однажды по инерции сойтись с таким вот параллельным человеком, родить ему, возможно, ребёнка… А дальше что? Ну проживёшь ты какое-то время ради этого ребёнка, обманываясь ложным чувством собственной нужности, пока ребёнок будет просто физически от тебя зависим… А дальше?.. Как и зачем жить дальше?.. Для чего?..

Только ночью, в подушку уткнувшись

Ты один, не любим и не нужен…

Я вспоминаю о Васдушке и ощущаю непреодолимое желание пообщаться с единственным человечком, который способен меня понять…

Пусть это тоже самообман, но на нём, возможно, и держится моё существование…

Глава 7

*Он*

Принцип домино всегда срабатывает безотказно. Кто-то где-то допустил ошибку, — и всё по цепочке летит к чертям.

Пытаюсь разобраться.

Флешбэк намбер ван:

Вчерашний вечер. Мы в Карине. Выгружаем Зеленовласку у дома. Она смотрит на меня. Я, как грёбаное радио, настроенное на определённую волну, ловлю каждый микроток в движениях Севы и прощаюсь нейтральным: «Удачи, мадам», даже не взглянув в её сторону.

Натали язвит, спрашивает, всех ли своих девушек я так галантно провожаю.

Потом мы выгружаем и её.

Флешбэк намбер ту:

Гараж. Промокший, пропахший женскими духами, салон Карины.

Играющий желваками, напряжённый Сева, не выдавивший из себя ни буквы с того момента, как отправил Петровну домой, глушит мотор и задумчиво барабанит по рулю пальцами.

Интересуюсь, всё ли норм. Получаю «угу» вместо ответа. Понимаю, что пришло время вскрывать карты и задаю вопрос в лоб.

— В чём дело, Сев? Ты из-за Новенькой такой? Ты ж знаешь, я не отстану, лучше сразу исповедуйся, будет легче обоим.

— Блин, Алекс... — Стук по рулю становится ещё более частым и раздражающим. — Да не буду я ничего говорить!..

— С фига ли? То есть… Кароч, — я сбавляю обороты. — Что мешает тебе поговорить с лучшим другом? Что за кошка пробежала между нами?

— Сам знаешь.

— Не знаю я ничего. Да будет тебе известно, я вообще в последнее время не очень-то вкуриваю, что с тобой творится. Ты, если с Натахой разбегаешься, то так и скажи. Если у тебя планы на эту Женю — озвучь их!

Наконец-то он косится на меня.

— Планы?

Кивает.

— Отлично! Тогда совет вам до любовь! — выпрыгиваю из тачки, пытаюсь совладать с эмоциями, чтобы не встретиться кулаком с какой-нибудь кирпичностью, в итоге плюхаюсь в кресло, выуживаю из прилипших к ляхам джоггеров карманный портал в параллельную вселенную.

Погружаюсь туда, где у меня всё неизменно лучше всех.

Где Мистера Я обожает толпа морально не сформировавшихся личностей обоих полов лишь за то, что он умеет врать складно.

Добавляю в друзья новую порцию Принцесс, выкидываю «сиськи», стучусь в личку к очередному хейтеру.

И тут меня отвлекает от дела протяжный громкий писк.

Поднимаю глаза: Сева стоит напротив, держит в руках мокрого, больше похожего на крыску, наглухо чёрного кошака, и, глядя то на него, то на меня, как ребёнок, нашедший под ёлкой подарок, дико заразительно улыбается…

Если твоё домино рушится, значит, уронил первую фишку ты. Вернись к ней — и, возможно, когда-нибудь, может даже в этой жизни, ты сумеешь всё исправить…

**

— Алекс, я хочу поговорить с тобой, — издалека начинает батя.

Судя по тому, что время второй час ночи, а он сидит на кухне над стаканом загустевшего как чифир чая, разговор обещает быть информативным.

— Я весь внимание, — падаю за шаткий, с неподдающимися ремонту ножками стол, подпираю ладонью висок, утыкаю взгляд в пышную растительность отцовского подбородка.

— Звонила мама… твоя мама, Аня, то есть Руслана… В общем, она беспокоится… Насчёт твоего общения с Николиной… Ты слишком часто приезжаешь к ней.

— В смысле? — перевожу взгляд ему в глаза. — А ей это типа не нравится? Она же сама раньше хотела, чтобы мы подружились, или меня приглючило?

— Ну, не знаю, — темнит что-то отец. — Может быть, и не совсем ей…

— Что-то я не понял, пап! Что плохого в том, что мы с Лялькой дружим? Мы же брат и сестра, так?

— Слушай, Алекс, ну, с одной стороны я их понимаю. Вы с Николиной не росли вместе, у вас может и не быть друг к другу кровных чувств…

— Стоп, стоп, стоп, пап! Чёт я не догнал, это ты к чему? Хотите сказать, что между нами может быть что-то другое? Ты это серьёзно сейчас?

— Я нет. То есть, я так не думаю. Но мама… То есть, даже не мама… В общем, мне Оля, то есть тётя Оля, сказала…

— Ааа!.. Вот оно что! Так я и знал, что без её вездесущества здесь не обошлось! Что она ещё, блин, придумала?! — вскакиваю с места и перехожу на крик тасманского дьявола перед стычкой: — Ээй, тётя, мать твою, Оля! Ты там спишь, что ли, или как?! Иди скорей сюда!

— Угомонись!.. — психует отец, подорвавшись за мной, дёргает за плечо и грубо впечатывает меня обратно. — Она здесь тоже не при чём.

— А кто при чём, пап?! Кто ответит за то, что у моих родственничков коллективно потёк колпак, раз уж они всем своим дружным прайдом решили, что в нашем с Лялей общении есть что-то противоестественное?

— Да я-то всё понимаю! Но и ты их пойми. Ладно ты, взрослый парень, вроде с головой, но Николина, она же девочка совсем… Глупая. И возраст у неё такой… А ты её из дома воруешь, даже мать об этом последней узнаёт. Не дай бог что случится, потом проблем не оберёшься, сам подумай!..

— Даже думать о таком не собираюсь! — я снова вскакиваю. — Что за дичь, пап?! Вы всё считаете, я вконец отмороженный… или что вообще происходит?! Что значит «не дай бог что случится?!» Что при мне с ней может случиться?! Да я наоборот любого за неё порву! Она же сестра моя, папа!.. мать вашу!.. — хватаюсь за голову, матерюсь от отчаянья. — Охренеть просто… Ей же пятнадцать лет...

И пока я пытаюсь собрать растрепавшиеся нервы и мысли в кучу и, стоная, как раненый, слоняюсь по кухне, отец напряжённо болтает в кружке давно остывший чай. А потом резко, звякнув оставленной в стакане ложечкой, поднимается с места и на выходе меня добивает:

— Значит, так. Общаться с их дочерью ты будешь строго раз в месяц и только в их присутствии. Это первое. И второе — с октября ты выходишь ко мне в шиномонтаж.

Грёбанное домино… Когда же всё помчалось по наклонной?..

Глава 8

*Она*

Вторая полноценная учебная неделя превращает мою жизнь в сплошную пытку. Каждое утро, приходя в школу, я наивно жду, что новый день принесёт хоть какие-то перемены в моих отношениях с ребятами. Что хотя бы Артём первым начнёт разговор или предложит снова проводить меня до дома. Что произойдёт хоть что-нибудь, намекающее, что тот сумасшедший вечер понедельника мне не привиделся.