– Какой у острова источник воды?

– Дождь, очевидно! – Слова сорвались с губ Арена сами. Его била сильная дрожь. Жар и холод. Какого чёрта этот человек задаёт такие глупые вопросы?

Внезапно Арена опустили на влажный пол комнаты. Двое стражников подхватили его под руки, подтащили к койке и бесцеремонно швырнули на неё, затем один солдат вытащил деревяшку у него изо рта и дал ему чашу с водой. Арен опрокинул её в себя одним глотком, и стражник молча наполнил её заново.

Арен рухнул на койку и прижал к груди скованные запястья.

«Нет ничего плохого в том, чтобы отвечать на бесполезные вопросы», – сказал он мысленно, уже почти не замечая, как стражник накрывает его одеялом. Но сон его был беспокоен.

Ему снился Срединный Дозор.

Горячие источники во дворе.

Лара.

Во сне он учил её плавать на спине: её обнажённое тело свободно лежало у него на руках, течение закручивало медовые волосы. Лара выгибала спину, полные груди приподнимались над водой, соски затвердели от холодных капель дождя. Взгляд Арена скользнул вдоль её плоского живота и задержался там, где пена водопада очерчивала и вновь скрывала промежность. Этот вид разжигал в нём желание, которое в присутствии Лары никогда не отступало по-настоящему.

– Расслабься, – тихо посоветовал он, не уверенный, наставляет ли её или себя. – Позволь воде держать тебя.

– Если ты меня отпустишь, – ответила она, – я не обрадуюсь.

– Здесь глубина по пояс.

Она открыла глаза, на ресницах блестели капли воды.

– Дело не в этом.

Арен с улыбкой склонился к ней, поцеловал, с удовольствием пробуя её губы на вкус, и прошептал:

– Я никогда тебя не отпущу.

Но вместо ответа Лара закричала.

Арен резко распахнул глаза и попытался сесть, но обнаружил, что привязан к койке. В комнате царила кромешная тьма, и где-то кричала Лара, её голос был полон боли и ужаса.

– Лара! – заорал он в ответ, сражаясь с путами. – Лара!

Затем вопль оборвался, до Арена донёсся топот убегающих ног. Дверь открылась и захлопнулась. Вспыхнула лампа, свет обжёг глаза, и снова показалось лицо Серина под капюшоном.

– Доброе утро, Арен.

Кричала не Лара. Это всего лишь очередная уловка Серина. Собравшись с духом, Арен ответил:

– Знавал я утра и получше.

Сорока улыбнулся.

– Ещё двух твоих людей прошлой ночью поймали в стоках под дворцом – очевидно, они не знали о недавнем усилении системы безопасности. Не присоединишься ко мне, чтобы оказать им надлежащий маридринский приём?

Лара заслонила глаза ладонью, чтобы поверхность горного озера не слепила бликами, и вгляделась в селение среди деревьев на западном берегу, тщательно отмечая его особенности. За последнюю неделю она посетила дюжину таких же, осторожно расспрашивая местных о красивой женщине с чёрными волосами и синими, как море, глазами.

Сарина. Её самая близкая, самая любимая сестра. Именно ей Лара подложила в карман записку с объяснениями за несколько минут до того, как отравила её и остальных.

О, в тот момент она была уверена, что сёстры поймут её обман. Что они очнутся от близкого к смерти оцепенения, найдут записку и осознают, что она подарила им шанс на жизнь и свободу. Что они, даже не испытывая благодарности, поймут, по крайней мере, что это был единственный способ сделать так, чтобы все они выжили.

Остервенение Мэрилин потрясло эту веру до основания.

Конечно, у неё было больше всего причин злиться. Мэрилин избрали из всех сестёр, чтобы именно она стала королевой Итиканы, – и Лара лишила её этой чести. Или, скорее, сопутствующего вознаграждения, которое посулил отец, сказала себе Лара, припоминая маниакальный блеск в глазах сестры, когда та раскрыла свои истинные мотивы.

Но, возможно, другие сёстры по этой же причине ненавидят Лару за то, что она сделала. Вся их жизнь прошла в соперничестве за место, которое заслужила Мэрилин и хитростью забрала себе Лара. Она обманула их всех. Отравила их. Предоставила им с трудом выбираться из Красной Пустыни без припасов и верблюдов. Теперь ей казалось, что сёстрам достаточно будет один раз взглянуть на неё – и ей тут же перережут горло в наказание.

Лишь насчёт Сарины Лара была уверена, что та простит её за содеянное.

Сарина была самой умной из сестёр, жестоким бойцом, суровым стратегом и прирождённым лидером. Она по праву должна была стать лучшей из них, но снова и снова её достижения оказывались всего лишь средними. Лара пришла к выводу, что в этом и заключался её замысел, но если кто-то из наставников и подозревал, что Сарина делает это намеренно, доказательств у них не было. Сарине хватало ума не признавать, что она саботирует свои шансы стать королевой, но, как поняла Лара, сестра испытывала откровенный страх.

– Говорят, Итикана окутана таким плотным туманом, что дальше десяти шагов в любую сторону ничего не рассмотреть, – шепнула ей Сарина однажды тёмной ночью в их общей спальне. – Там такие густые джунгли, что сквозь них нужно прорубаться, а тех, кто замешкается, ветви ловят, как паутина – муху. Я слышала, на островах никогда не видно неба.

– Похоже, это замечательно, – пробормотала Лара. – Мне бы не помешала передышка от солнца.

– Похоже на могильник, – отозвалась сестра.

В то время её опасения не имели большого значения, но когда Серин вплотную занялся обучением сестёр, заставляя их пытать друг друга, Лара поняла страх Сарины. Она видела срыв сестры, когда остальные лопатами засыпали её в яме песком, хороня заживо. Слышала её мольбы, как она предлагала рассказать что угодно, лишь бы выбраться.

Серин лишь с отвращением вскинул руки и закричал, что итиканцы на самом деле зароют Сарину живьём, если она во всём сознается, а затем приказал бросить её обратно в яму, чтобы повторить упражнение. Снова и снова, пока Сарина не научилась управлять своим ужасом. Скрывать его. Уравновешивать чем-либо.

Но так и не смогла его победить.

Именно поэтому Лара оказалась теперь в самой высокой точке Маридрины: в горах Крестек. Горный хребет тянулся вдоль восточного побережья, скалистый и дикий: сплошь сверкающие озёра, бурные ручьи и свежий запах сосновой хвои. В этой малонаселённой местности в основном уединённо жили в хижинах охотники и звероловы. Деревушки в долинах и по берегам озёр редко насчитывали больше ста человек. Пересекать горный хребет было опасно, он был известен частыми оползнями, затопленными тропами, а зимой – и лавинами. Дело усугубляли и разбойники с большой дороги, которые караулили путников на нескольких известных маршрутах на север и на юг.

Жуткое место, по мнению Лары, холодное и неприветливое. Но горные вершины поднимались высоко в небо, открывая широкий вид на мили и мили вокруг, и Лара сердцем чувствовала, что Сарина отправилась именно сюда.

Но выследить её, конечно, – совсем другое дело. В те дни перед роковым ужином в оазисе среди пустыни не было возможности обсудить, не раскрывая свой план, как им воссоединиться с сёстрами в будущем. Вот почему всё зависело от того, найдёт ли Сарина её. Девушки знали, что отец хотел их убить. Вполне возможно, они также знали, что Мэрилин рассекретила прикрытие, которое придумала Лара. В любом случае, они бы подготовились к погоне. А также к встрече с любым, кто придёт их искать. Все сёстры Велиант, как и Лара, были охотницами, – ей требовалось только задеть одну из их ловушек.

И раз в последнем селении ей подтвердили, что здесь, возможно, живёт молодая женщина, по описанию похожая на Сарину, Лара полагала, что ей это удалось.

Лара спешилась, привязала горного пони подальше от тропы так, чтобы его не было видно, и направилась к деревушке. Из труб шёл дым. Двое мужчин натягивали на рамы шкуры на просушку. Мех в итоге должен был отправиться через мост на продажу, чтобы послужить оторочкой плащей и перчаток эренделльских и амаридских дворян. Ещё один здоровый и сильный мужчина, голый по пояс, рубил дрова, добавляя их к большой поленнице. Пожилая женщина, присев у костра, поворачивала мясо на вертеле, а позади неё носилась между домами толпа детей. Даже сквозь деревья Лара на расстоянии расслышала их смех.