Участие в выставке «Жар-цвет» в Москве (30 художников, 354 произведения). Экспонировал картину «Рабочие у гроба Ленина» и ряд работ туркестанской серии.

«Выставка „Жар-цвет“ говорит о своей преемственности с „Миром искусства“ не только наличием маститых имен „мирискусников“ как Добужинский, Богаевский, Петров-Водкин, но и общим духом своим — печатью стилистической изысканности <…> В работах Петрова-Водкина есть своеобразная матово-песчаная знойность колорита <…> Надо отметить работу Петрова-Водкина „В. И. Ленин в гробу в Доме Союзов“ (написанную маслом на основании рисунка, сделанного в свое время для „Красной Нивы“). Среди произведений, вызванных кончиной Ленина, это все же наиболее серьезное, исполненное торжественности момента; картина эта будет выставлена на предстоящей выставке в Венеции»^[605].

«О Петрове-Водкине можно говорить только в связи с его совершенно возмутительной картиной „У гроба В. И. Ленина“. Огромная непропорциональная с задним фоном голова, еще более мертвая (мертвая, а не умершая!) в силу размера, выпирающий на зрителя, режущий глаз кусок красной обивки гроба — все производит гнетущее, беспокойное, неприятное впечатление…»^[606]

С 19 июня участие в экспозиции советского раздела на Международной Биеннале искусств в Венеции. Раздел экспонировался в павильоне, построенном А. Щусевым в 1914. Петров-Водкин был представлен картиной «После боя».

«Многих останавливает строгий и глубокий Петров-Водкин…»^[607]

В журнале «Гравюра и книга» (№ 2–3 за 1924) опубликована статья К. С. Петрова-Водкина «Проблема композиции рисунка».

«Отличие его [рисунка. — Н. А.] от живописи состоит главным образом в большей чем в живописи условности предметного или абстрактного изображения. Если в живописи край цветовой плоскости обозначает границу данной формы, то в рисунке, хотя бы одна черта, проведенная на листе белой бумаги, фиксирует наше внимание и лист представляется разделенным пополам, несмотря на одинаковое состояние плоскости бумаги по обеим сторонам данной черты. <…> Конечное значение рисунка заключается в его обособленности и законченности в самом себе. Белое и черное должны исчерпывать возможности, полной изобразительности, не требующей цветовых подслащений»^[608].

В 1924 стал членом вновь организованного художественного общества «4 искусства». В работе общества принимали участие М. Сарьян, В. Фаворский, А. Матвеев, А. Щусев, П. Кузнецов, В. Мухина, А. Кравченко, К. Истомин, Н. Ульянов, А. Остроумова-Лебедева, Н. Купреянов, А. Карев, П. Уткин, П. Митурич, Л. Бруни, И. Тырса, И. Жолтовский, В. Щуко и др. Первая выставка общества была в 1925.

В июле — августе проездом во Францию остановился в Риге.

8 августа прочитал здесь лекцию «Органическое значение искусства»^[609]. За помощью в организации лекций он еще в январе обращался к Г. Я. Скулме.

Виза на въезд во Францию через Гент была получена в Риге 24 июля, срок действия ее до 4 октября (поручители во Франции А. Бенуа и С. Дягилев)^[610].

С августа 1924 по сентябрь 1925 находился во Франции по командировке Наркомпроса. Командировка не оплачивалась. Художник путешествовал на собственный счет. В командировочном удостоверении № 4466 от 4 июля 1924 сказано: «Задачей командировки является. 1) Ознакомление с взаимоотношениями изобразительного искусства с индустриальной промышленностью. 2) Ознакомление с постановкой художественного образования в Западной Европе. 3) Ознакомление с учебными пособиями для художественных учебных заведений. 4) Ознакомление с последним достижением в области живописи»^[611].

Петрова-Водкина в поездке сопровождали жена и дочь. Сестра Марии Федоровны Габриэль Блинд жила в Дьеппе, во время пребывания во Франции Петровы-Водкины жили в деревне Пью близ Дьеппа на берегу Ла-Манша, затем в местечке Бельвю, в Версале.

В августе сообщил Г. Я. Скулме в письме: «А мысль у меня: на зиму открыть мою Академию в Париже — это, говорят, очень желательно и желающих много. Вот как с помещением устроить? В газетах на днях должно появиться сведение»^[612]. Намерение открыть Академию реализовать не удалось.

«Продал издательству серию рисунков (право печатать) из России. Выйдет альбом с латинским текстом», — написал он Г. Я. Скулме из Версаля 3 декабря. 28 декабря сообщил Ф. Ф. Нотгафту: «Серию моих рисунков тушью издают изд. „Плеяды“ — печатают так, что я сам не мог отличить оригиналы от репродукций…» Речь идет, как установила Е. Н. Селизарова, о печатании издательством «Pléïades» рисунков на евангельские темы^[613], часть которых, как уже упоминалось, в 1919 году в 50-м (пасхальном) номере журнала «Пламя» была использована в качестве иллюстраций к рассказу В. Мужейля «Нищий Ахитофил». Было ли осуществлено парижское издание, установить не удалось.

Художник поддерживал дружеские контакты с Эренбургами, Кусевицким, С. Прокофьевым, встречался с А. Бенуа, К. Сомовым, Ю. Анненковым, П. Кончаловским, З. Серебряковой, Н. Рерихом.

Мария Федоровна с дочерью много времени проводила у своих родных и на водах, где она лечилась от тяжелого тромбофлебита.

«Париж — чудесный город — встретил меня сурово. До сей поры еще не устроился ни с мастерской, ни с квартирой <…> город (я уже забыл за 15 лет) какой он поразительной красоты. Как родной въехал в него. Все, кого видел здесь, предсказывают большие трудности с заработком»^[614].

Плодотворно работал над произведениями живописи и графики, участвовал в местных художественных выставках. Здесь были созданы ряд портретов (Л. Эренбург, С. Андрониковой, С. Кусевицкого и др.), пейзажи, картины «В детской», «Материнство», «Спящий ребенок», множество рисунков.

5 января в Париже принял участие в вечере общества «Новых франко-русских друзей» («Les Nouvelles amities Franco-Russes»)^[615].

24 января в парижской газете «Нувель литерер» («Les nouvelles littéraires») было помещено интервью ее редактора Жана Жуане Гуенна с Петровым-Водкиным^[616], где художник отвечал на вопросы о своем творчестве, в частности о своих поисках в области композиции и колорита, и о художественной жизни и художественном образовании в СССР.

В журнале «Clarté» (1925. № 72) был опубликован рисунок Петрова-Водкина «Набережная. Бездомные» (1924)^[617].

Участие во французских художественных выставках, в частности в 36-й выставке «Общества независимых» («Société des Artistes independants»), экспонировавшейся в Париже с 20 марта по 3 мая 1925. Карточка участника была подписана президентом Общества Полем Синьяком^[618]. В июне посетил последний в сезоне авторский концерт Стравинского на рояле с оркестром^[619].