— Твой палач, — смех мужчины был грубым и мерзким, и она испугалась, когда он направился к ней — Ты же не думала, что мы просто убьем тебя? Это было бы слишком просто — пожал он плечами, хватая ее за волосы, когда она попыталась увернуться от его рук.

— Мы? — спросила она, и он приподнял бровь, кивая.

— Не глупа, это будет интересно — сказал он сам себе и, схватив ее за руку, стащил с постели, заставив ее закричать от боли — Ой, прости, тебе что больно? — поинтересовался он сочувственно и тут же нажал на рану рукой, едва не лишая Джиа последних сил.

— Пошел к черту, ублюдок!

— Ах, отчий дом, услада для ушей! — он дико заржал, таща ее за собой по грязному коридору и заводя в комнату, больше напоминающую пыточную.

Кругом грязь, куча окровавленных ножей и тесаков, металлические цепи, стол, залитый чьей-то кровью, высокий стул с ремешками на подлокотниках и ее самый страшный кошмар — саркофаг, но необычный, а с шипами внутри.

— Узнала? — его голос раздался над ухом, и она затряслась, поняв, что ее ждет — Соскучилась?

— Твои игрушки? — храбрилась Джиа, сомневаясь, что ее отпустят живой.

— Угадала. Но моим игрушкам, необходима подопытная крыса, вроде тебя…

— А я думала, что ты сам с собой играешь.

— Это скучно, мне больше по душе, когда кто-то кричит, это как музыка для меня, — его голос стихает, и он нежно проводит рукой по волосам и тут же сжимает их с силой, толкая к цепям, прикованным на трубе — Разомнемся, ласточка?

Прицепив ее руки над головой, он отошел на расстояние и обошел по кругу, смотря на то, как она стоит на носочках и пытается подергать руками.

— Сильно не буянь, потеряешь много крови, и мы не насладимся с тобой тем, что я приготовил для тебя, поэтому если отключишься, мне придется привести тебя в чувство и повторить все заново — он пожал плечами, будто объясняя ей самую простую вещь на свете, и она закусила губу, чтобы не расплакаться.

— Что тебе от меня нужно?

— Удовольствие конечно, люблю, когда кричат — улыбнулся он, и она испуганно уставилась на него.

— Что я вам сделала?

— А-а-а, не так быстро, — он подскочил в миг и, схватив ее за скулы, резко дернул на себя — Короткая память? Ты случаем не рыбка Дори?

Его гогот она восприняла как хороший знак и возможность немного перевести дыхание. Плечо и грудь ныла, видимо пуля все еще в ней, соображать становилось все труднее, но одно она поняла точно, что она здесь не просто так и скорее всего это связано с Джином.

— Вам нужны деньги? — просила Джиа.

— Нам нужна месть!!!

Женский крик разлетелся по подвалу, и Джиа прищурилась, разглядывая силуэт, появившийся в дверном проеме. Сильвия Берутти.

— Синьора Берутти? — надтреснутый голос Джиа прошелся по ее нервам, и она скривилась, проходя вглубь и присаживаясь на стул.

— Как себя чувствуешь детка, рана сильно болит?

Если бы Джиа не понимала, что происходит, она бы подумала, что синьора Берутти и вправду волнуется о ее здоровье, но стоило Джиа хоть немного пошевелиться, чтобы поменять положение и Сильвия тут же рассмеялась звучным голосом.

— Вас было трудно разыскать, но мой супруг — царство небесное — оставил мне пару подсказок, что делать, если с ним что-то случится.

— Синьора Берутти, вы…

— Закрой рот, грязная потаскуха! — зарычала она и, преодолев в два шага расстояние до нее, отвесила пощечину, заставив Джиа дернуться — Если бы не ты, мой мальчик до сих пор был бы жив!

— Позволь мне любимая?

Вскинув голову, Джиа увидела плотоядный взгляд мужчины, направленный на Сильвию Берутти и она ему улыбнулась, отходя на пару шагов.

Взяв со стола нож, она медленно подходил к ней, но Джиа уже не боялась, зная, что только ее страх заставит этих ненормальных испытать удовольствие. Вонзив нож в ее рану и, прокрутив несколько раз, он вырвал из горла Джиа стон и хрип, заставив потерять сознание от жуткой боли.

Она пришла в себя, когда он окатил ее водой и, прокашлявшись, быстро смахнула волосы с лица, почуяв, что она голая. Опустив голову, она увидела, что так и есть и, поймала потемневший взгляд мужчины и брезгливый синьоры Берутти.

— Хочешь ее?

— Да, хочу…исполосовать всю, наполнить красным цветом, под стать своему Красному дракону — его голос был наполнен страстью, словно в тот момент он говорил о Джиа как о картине.

— Дерзай милый, я хочу, чтобы она мучилась… сильно мучилась.

— Как прикажешь — он направился к ней с ножом, но в этот раз он не трогал рану, видимо думая, что она вновь отключится, поэтому зашел за спину. Вызывая у Джиа неконтролируемый страх, как когда-то с отцом.

— Твой отец, был частым гостем в моей постели, — сказала Сильвия, наблюдая за реакцией Джиа — Он был так «убит» после смерти своей жены, что я решила помочь ему справиться с горем, — на этих словах она хихикнула и, прикрыв рот ладошкой, тут же махнула рукой — Он был диким и ненасытным животным, когда брал меня, да, не удивляйся, твой отец нуждался в ласке, хотя для него ласка, это всегда боль. Но я позволяла ему это, в ответ, он открывал мне некоторые тайны своих партнеров, которые я впоследствии передавала своему супругу, чтобы он мог в нужный момент воспользоваться ими.

— Странная многоходовочка, не находите, синьора Берутти? — голос Джиа был слабым, но она старалась не кричать, пока ее новый любовник, полосовал ей спину, легко и в тоже время болезненно.

— Согласна, но, видишь ли, я хотела убить его позже, после того, как все его дела перешли бы тебе по наследству, когда ты вышла бы за моего сына, но твой… громила справился с этим быстрее, упрятав его сначала в тюрьму, а после убив!

— Что?

— Оу, ты не в курсе, ты же была там?

— Он сказал, что все в больнице — повторила она слова Джина.

— Так и есть, но кто-то на больничной койке, а кто-то в морге — ее смех был радостным и Джиа скривилась, понимая что совсем не испытывает вины за случившееся.

— Одной проблемой меньше — только и сказала она, заставив Сильвию изумленно уставиться на нее.

— Согласна, такой мрази, как твой отец, смерти слишком мало, но, если бы ты не убила моего мальчика, когда тот пытался спасти тебя… — она запнулась на словах, кривя губы в злости и Джиа чувствует, как ее любовник вспарывает ей позвоночник, заставив нечеловечески заорать.

— Не люблю, когда она плачет!

— Довольно, Лео, снимай ее, хочу перед уходом насладиться ее страхом и агонией. Видишь ли, детка, твой отец после секса был так разговорчив, что частенько делился тем, как наказывал тебя, рассказывая, что твой самый сильный страх, оказаться запертой в саркофаге навечно! — ее улыбка была дьявольской и Джиа застонала, пытаясь выбраться из наручников и теряя остатки самообладания.

— Не надо, прошу вас!

— Тащи ее!

Сняв с цепей, он обхватил ее брыкающееся тело двумя руками и, подняв как пушинку, понес к саркофагу. Чем ближе они подходили, тем сильнее становилась ее агония, и тем сильнее она вырывалась, видимо даже раны были не в состоянии затмить ее рассудок от предстоящего ужаса.

— Полезай в домик, крыска!

Он толкнул ее внутрь, и она почувствовала, как несколько шипов воткнулись ей в спину, заставив закричать от боли и страха, и когда она увидела, как он закрывает ее, нечеловеческий вопль пронзил все помещение, сливаясь с криком и топотом бегущих к ним людей.

70

Джин знал, кто звонил и клял себя, что проявил сочувствие. Надо было убирать всех, теперь из-за его слабости, Джиа угрожает опасность и он убьет их всех, если только они причинят ей боль. Он оделся, спустился вниз, смерив оставшихся людей тяжелым взглядом, поймал себя на мысли, что они чувствуют себя такими же преданными, как и он, опуская глаза и играя желваками.

— Нашли их?

— Да.

Пролетая сквозь яркие неоновые вывески, он молил Бога только об одном, чтобы она была жива. Три машины и на подъезде, их поджидала ловушка, заставив проторчать еще полчаса, пока его люди разносили старый район Камбоджи в пыль. Еще пятнадцать минут потребовалось, чтобы пробраться сквозь толпу бедняков, что окружили их возле места, где держали Джиа.