— Пошли знакомиться?

Едва пес, попытался поскрести когтями, чтобы его пустили, Джин вышел и закрыл дверь перед его носом.

— Она спит, вниз Фридрих — бросил он и тот, посмотрев еще раз на дверь, все же решил пойти вниз, замечая на руках хозяина серую пушистую шубку.

Стоило Джину спуститься вниз, как пес стал подпрыгивать, давая понять, что готов к знакомству с новенькой. Что удивительно, он принимал всех, кого Джиа приносила из приюта, может, чувствовал что им, как и ему когда-то некуда идти, и они нуждаются в ласке. И сейчас, обнюхав коалу, он аккуратно положил морду на колени Джину, позволяя коале, привыкнуть к нему.

— Понравилась? — улыбнулся Джин, поднимая ее над головой, как ребенка.

— Тренируешься? — спросила Теона, подходя к ним ближе и оборачиваясь вокруг — Дай подержать?

Джин усмехнулся, зная, что мама только с виду строгая на самом деле, она и сама любит животных и особенно Джиа, которая внесла в их жизнь красок и сумасшествия. Пес настороженно поднял голову и ставился куда-то наверх, потом залаял и Джин поднялся.

— Что случилось мальчик? Джиа? — спросил он, и пес вновь гавкнул, убегая вверх по лестнице, а за ним следом и Джин.

Уже открыв дверь, он услышал тихий стон Джиа и то, как она пыталась подняться с постели.

— Джин, ребенок…

После этих слов для Джина все слилось в один миг, он пришел в себя, только когда врач, выходя из операционной, улыбнулся.

— Поздравляю, у вас мальчик!

Не ожидая этого, он растерянно уставился на него и переспросил точно ли это и врач кивнул, пропуская его внутрь.

— Принцесса? — позвал ее Джин и она, открыв глаза, улыбнулась, показывая рукой на кроватку.

— Ты не рад? — спросила она, улавливая на его лице странное выражение, и он покачал головой, подходя к люльке и дотрагиваясь до него рукой.

— Рад, конечно, просто думал, что сын будет вторым — он засмеялся и прикрыл рот рукой, а после, наклонившись к нему, положил обе руки от его головы и начала покрывать его личико поцелуями, заставляя Джиа счастливо улыбаться — Спасибо тебе, принцесса, я еще никогда не был таким счастливым!

— Всегда, пожалуйста, ваше огнедышество!

Два года спустя.

Она торопилась домой, намеренно игнорируя охрану и машину, решив еще после рождения сына, что будет ходить на работу пешком. Джин, конечно первое время был настроен весьма решительно, чтобы больше не выпускать ее из дома, но вскоре понял, что хочет видеть свою жену счастливой и, если приют для животных приносит ей счастье и улыбку, путь так и будет.

Забежав домой, она прислушалась, тишина. Видимо, Доминик спит. Поднявшись в комнату, она никого не обнаружила в кроватке и прошла в кабинет.

Пусто.

Поняв, что единственной место, где Джин и сын могут быть в это время, это сад, она заторопилась вниз.

Белое покрывало лежало в тени дерева, а на нем, полулежал Джин в шортах и сидел Доминик, размахивая рукой и что-то сосредоточенно мыча. Присмотревшись, Джиа увидела, что у сына соска во рту и ее охватила растерянность.

— Джин? Я только-только отучила его от этого гадости!? — возмущалась она, подходя к ним ближе и обернувшись на нее, Джин прошил ее тяжелым взглядом.

— Если бы ты была дома, ничего этого бы не было, — говорил он, и в его голосе сквозила злость и обида — Он устроил мне истерику, после того как проснулся, что по-твоему я должен был делать, если у меня нет груди к которой я могу его приложить?

— Совсем не обязательно было давать ему соску, — присев рядом, Джиа потянула руки, и сын, улыбнувшись, потянулся к ней — Сладкий мой!

— Когда ты уже уйдешь с работы? Ты обещала мне!

— Джин тут такое дело, вообщем…

Поняв, что сейчас снова будут отмазки, Джин вскочил на ноги и, забрав сына с ее рук, пошел в сторону дома, пока Джиа бежала за ними и пыталась объяснить, что хотела сказать.

— Понимаешь, у них там что-то случилось в вольере и мать не подпускает к себе детенышей, а они совсем крошки, их кормить надо…

Ее голос служит для него фоном, потому что он уже давно понял, что когда Джиа начинает так говорить, это значит, что в скором времени в их доме появиться новая живность.

Улыбнувшись оттого, что Доминик слыша голос матери, вдруг уткнулся в его шею и, сладко засопев, уснул, не дойдя до кроватки, куда нес его отец, Джин усмехнулся, понимая, что Джиа на всех так действует. Ее нет рядом и все на нервах, стоит ей появиться и заговорить, всех накрывает спокойствием и умиротворением.

— …и я предложила одного взять к себе на время, а второго возьмут кто-то из девочек, ты не против? — закончила свою мысль Джиа.

Для Джина это было опасно, не только потому, что он совсем не слушал, о чем она говорит, но и потому что даже не понял о каком звере речь. Но стоило ему повернуться к ней и заглянуть в эти ореховые глаза, он пропал.

— Можно?

— Джиа, что я говорил об этом? — рассердился Джин, стараясь придать своему голосу стальных ноток, но почуяв ее нежные ладошки на своей груди, готов был сдаться.

— Он совсем крошка, и это всего на пару недель, клянусь, в этот раз точно!

Вот так всегда с этой ведьмой, стоит ей поклясться, как все летит к черту.

— Джиа, мы уже говорили об этом, — начал он, но увидев, как в ее глазах застыли слезы, чертыхнулся и отвернулся — Принцесса, так нельзя! Ты делаешь это специально, чтобы заставить меня сделать так, как ты хочешь! Мы даже съехали от родителей и поселились рядом, чтобы ты могла приносить в дом кого захочешь и при этом никого не травмировать.

Он замолчал и перевел дыхание, чувствуя, как Джиа без слов прижалась к его спине, держась за плечи.

— Это запрещенный прием, малышка!

— Прости, — прошептала она и, развернув его к себе, лукаво улыбнулась — А если я скажу, что через несколько месяцев подарю тебе то, о чем ты мечтаешь уже год, согласишься?

— Что?

Джин застыл, точнее не так, он замер, смотря на нее недоверчивым взглядом, а после, отклонившись от нее, провел руками по груди, спускаясь на живот.

— Ты беременна?

Она кивнула, и он опустился на колени, нежно нашептывая слова любви.

— Если это будет дочка, я разрешу тебе все, что захочешь!

Заливистый смех Джиа разлетелся по комнате, и растворился в воздухе, пока Джин нежно касался ее, шепча слова благодарности и любви.

— Ловлю на слове, дракончик! Как только Доминик проснется, пойдем смотреть на тигра, я назвала его, Вильгельм-завоеватель!