Аполлоний стоял в стороне, засунув под мышку рулон кожи, а Макрон уселся в кресло и оглядел остальных членов сената. Большинство были седовласыми или лысыми, у одного была повязка на глазу, а у других были шрамы на лицах и конечностях. К тому времени, когда легионеры дослуживались до центурионов, они уже зарекомендовывали себя как люди, которые вели в бой первыми и последними покидали поле боя в случае отступления. От центурионов требовалось мужество и верность долгу, и они по праву заслужили репутацию костяка, цементирующего римскую армию. Это были люди, заслуживающие уважения, даже если их предыдущая служба в качестве рядовых не гарантировала такого же успеха в качестве гражданских магистратов. В большинстве военных колоний, о которых знал Макрон, управление обычно осуществлялось рядовыми чиновниками, а члены сената предавались воспоминаниям о былых временах за чашой с вином. Камулодунум не был исключением, но он надеялся, что убедит их в срочной необходимости усилить оборону колонии.

Откашлявшись, он наклонился вперед.

- Братья, я благодарю всех вас за участие в сегодняшнем совете. Я понимаю, что мы не должны были встречаться до конца месяца, но я надеюсь, что вы поймете важность этого внеочередного заседания, раньше, чем оно было предусмотрено, после того, как услышите то, что я хочу сказать.

Макрон продолжил.

- Как вы все знаете. Наместник Светоний предпринял поход в горы к западу от провинции во главе армии, состоящей из большей части войск, дислоцированных в Британии. Людей, которых он оставил для охраны городов и крепостей в остальной части провинции, при лучших обстоятельствах можно было бы счесть достаточными. Рим уже был свидетелем одного восстания части иценов, когда Осторий был наместником и вел войну с горными племенами. Поэтому мы должны быть начеку против возможного выступления мятежных элементов среди триновантов и иценов.

- Центурион Макрон, если можно? - Человек с повязкой на глазу, ветеран Девятого легиона, поднял руку, и Макрон кивнул в знак согласия. - Восстание, о котором ты говоришь, было более десяти лет назад. Даже тогда это было небольшое дело. Не более нескольких сотен негодяев, которые причинили мало вреда, прежде чем их поймали. С тех пор единственной неприятностью, которая у нас случилась, стало убийство того сборщика налогов в прошлом году, и это никогда не представляло никакой опасности для колонии. Правда в том, что упомянутые тобой племена усвоили урок. Они знают, что, если они создадут какие-то проблемы, Светоний обязательно накажет их, когда его кампания завершится. Со всем уважением, я не думаю, что нам есть о чем беспокоиться.

- Я искренне надеюсь, что ты прав, Ульпий. Однако ты не мог не заметить перемены в настроении среди местных жителей. В воздухе что-то витает.

- Всегда что-то витает. Варвары живут как свиньи и так же плохо пахнут.

Послышался тихий смешок, и Макрон почувствовал, как вспыхнуло его раздражение.

- Тем не менее, есть повод для беспокойства, и это должно обратить наше внимание на плачевное состояние обороны колонии.

Макрон перешел к недостаткам, которые он и Аполлоний заметили во время осмотра того, что осталось от укреплений. Закончив осмотр, он отвернулся в сторону. - Аполлоний, пожалуйста.

Аполлоний положил дубленую козью шкуру и, развернув ее, обнаружил карту города, на которой были изображены укрепления, предложенные Макроном. Он поднялся со стула, когда другие члены сената наклонились вперед, чтобы изучить схему, и использовал свой витис, чтобы указать на детали, пока он говорил.

- Как видите, колония переросла первоначальные границы каструма. Большая часть крепостных валов была снесена, а ров засыпан. На мой взгляд, попытка восстановить первоначальные постройки заняла бы слишком много времени, поэтому я предлагаю ограничить размер новых укреплений пределами, которые мы сможем легко защищать, и которые смогут вместить население колонии. Из последней ежегодной переписи я вижу, что у нас восемьсот пятьдесят ветеранов, четыре с половиной тысячи иждивенцев, шестьсот пятьдесят других римских граждан, занимающихся делами в колонии, и около двух тысяч неграждан, большинство из которых из местных жителей. Всего восемь тысяч. Нашим приоритетом является защита римских граждан. С теми цифрами, которые я упомянул, я полагаю, что нам нужно только две линии обороны, чтобы прикрыть открытую местность между реками. Пристань и склады при необходимости можно легко укрепить, а южный берег можно прикрыть кольями. Кроме того, земля там слишком болотистая для любой лобовой атаки. Восстановление рвов и валов будет означать снос построек, возведенных по линии оборонительных сооружений. Мы также собираемся набрать большой строительный отряд, чтобы выполнить работу.

Ульпий покачал головой, осматривая карту, а затем взглянул на Макрона, его оставшийся глаз смотрел с пронзительной напряженностью. - Это безумие. Твоя канава проходит прямо через мой дом и конюшню. И я не один. Смотри туда, Стеллий. То же самое касается и тебя.

Центурион рядом с ним наклонился вперед и нахмурился.

- Ты прав.

- Тихо! - Сказал Макрон. Он постучал кончиком своего витиса, ожидая, пока они замолчат. - Я понимаю, что вам это может не нравиться, но у нас есть долг перед жителями колонии – защитить их в случае опасности. Сенат не выполнял эту обязанность в течение ряда лет, и пришло нам время ее выполнить. Конечно, некоторые дома и предприятия будут снесены, но владельцы получат компенсацию.

- Чем компенсировать будут? - спросил Ульпий. - Наши резервы покроют лишь небольшую часть причитающихся сумм. А как насчет стоимости работ и материалов? Ты собираешься сорвать серебро с какого-нибудь волшебного дерева, чтобы заплатить за них, центурион Макрон? Колония не может себе этого позволить.

Макрон изо всех сил пытался сдержать нарастающий гнев.

- Тогда нам придется ввести новый налог для оплаты работ. Правда в том, что колония не может позволить себе не улучшать свою оборону. Это так, если ее жители ценят свою жизнь выше протестов нескольких скупердяев.

Ульпий стиснул зубы, так что Макрон мог видеть яростно работающие под кожей желваки.

- Как ты смеешь? - процедил он сквозь зубы. - Ты забываешься, Макрон. Ты разговариваешь с людьми, которые сражались за Рим. Кто пролил кровь за народ Рима. - Он приподнял край своей повязки, чтобы обнажить сморщенную кожу вокруг пустоты, где был его глаз. - Я потерял его, сражаясь с Каратаком и его катувеллаунами, так что не смей читать мне нотации о ценности жизни!

Несколько других ветеранов проворчали в поддержку, когда Ульпий позволил повязке опуститься на место и откинулся назад с тонкой улыбкой.

- Никто не подвергает сомнению твою прошлую жертву, равно как и жертву любого человека в этой комнате, - ответил Макрон. - Мое предложение направлено на то, чтобы в будущем не приносились жертвы. Если мы не сможем защитить колонию, когда это будет необходимо, мы рискуем потерять все.

- Дело не в том, когда, а в том, если, - сказал Ульпий. - И, на мой взгляд, опасность любого восстания невелика. Мы задали туземцам вокруг колонии долбанную хорошую взбучку, и они больше не вернутся, если будут помнить, что для них хорошо. Было бы пустой тратой усилий и денег готовиться к чему-то, что никогда не произойдет.

Аполлоний усмехнулся.

- Я уверен, что то же самое было сказано о возможности перехода Ганнибалом и его слонов через Альпы, и все же…

Ульпий повернулся, чтобы мельком взглянуть на агента, прежде чем обратиться к Макрону.

- Кто это?

- Это может говорить за него самого, - спокойно сказал Аполлоний.

Ульпий проигнорировал его ремарку, губы приподнялись в усмешке.

- Твой раб? Или твой слуга? В любом случае, ты должен научить своих подчиненных заниматься своими делами в присутствии вышестоящих.

- В каком отношении ты можешь считать себя лучше меня? - спросил Аполлоний с невинным выражением лица.

Оставшийся глаз Ульпия расширился, когда он быстро повернул голову.