Тем не менее я хочу, чтобы меня правильно поняли, я не только не жажду наказаний кого-либо, а, наоборот, мне хочется, чтобы в нашем обществе не приумножалось зло. Необходимо, чтобы личность была защищена законом от произвола и травли. Требуется словам "справедливость" и "нравственность" вернуть их первоначальный смысл. Мы не должны терять активных и творческих людей, которые являются золотым фондом общества. Необходимо, чтобы доверие к прессе не использовалось для сведения счетов и шельмования, а способствовало демократизации общества и созданию правового государства. Я очень хочу, чтобы при словах "КГБ" и "Прокуратура", помня наше былое лихолетье, люди не пугались, а понимали, что эти органы в правовом государстве призваны защищать нас от возможного насилия, запугивания и шельмования; чтобы "принципы" Нины Андреевой и ей подобных оставались лишь их принципами и не грозили тенью возврата прошлого.
Корреспондент: Как вы думаете, в связи с вашей ситуацией, что можно сказать о работе на местах наших партийных организаций?
Иваницкий: Выборы в Верховный Совет СССР показали, что партии необходимо вернуть доверие народа и срочно перестраивать свою работу. Число коммунистов среди кандидатов возросло, а количество депутатов — секретарей райкомов и обкомов уменьшилось. Даже в тех случаях, когда на местах был один официальный кандидат от партии, занимающий административный пост, некоторые не набрали необходимого большинства. Другие прошли, но с очень небольшим превышением 50-процентного минимума голосов. Почему? Партийный аппарат об эффективности партийной работы раньше думал мало, свел ее к привычным телефонным указаниям. Я не думаю, что у нас имеет место сознательное торможение местным партийным аппаратом перестройки (хотя в некоторых случаях и нечто подобное наблюдается), но чаще просто консерватизм и неумение работать. На моей памяти в Серпуховском районе сменилось пять секретарей горкома. Лишь один Б.Л. Саркисов пытался самостоятельно решать вопросы, к сожалению, его сравнительно быстро освободили. Остальные только рапортовали. Сверху приказали — внизу откликнулись, никакой ответственности. В Москву шли сводки: сколько человек "охвачено" системой политической и экономической учебы, сколько лекций прочитано, сколько руководителей наказано, сколько проведено политинформаций, сколько гектаров засеяно и когда, сколько человек приняло участие в шефской помощи селу, а то, что такой псевдоколичественный подход ничего, кроме вреда, авторитету партии не приносил, разваливал экономику района, дискредитировал саму идею социализма, об этом говорить запрещалось. Сейчас, когда на смену назидательным монологам партийных руководителей пришли диалоговые формы поиска ответов на сложные вопросы общественного развития, наблюдается растерянность. Это наглядно было продемонстрировано на встрече сотрудников Научного центра биологических исследований АН СССР с первым секретарем Серпуховского ГК КПСС А.А. Волковым. Всем присутствующим стало очевидно, что нужна дебюрократизация партийного аппарата района. Думаю, что аналогичная ситуация в большинстве райкомов и горкомов страны. Чтобы вступить на этот путь, надо провести резкое сокращение партийного аппарата. Требуется категорически отказаться от старой формулы: "Мы тут в президиуме посоветовались и решили…"
Необходимо заменить "телефонное право" партийных секретарей и инструкторов законами, принимаемыми Советами народных депутатов, основанными на профессиональной экспертизе (рабочая группа экспертов), общественной экспертизе (обсуждение широкой общественностью), наконец, в случае конфликтных ситуаций обращением к народному опросу — референдуму. Если принять такую форму управления страной, то не будет и воинствующих демонстраций, жертв и политической конфронтации. Ведь возникновение демонстраций — это форма протеста против существовавших "говорилен", именуемых в прошлом собраниями регионального масштаба, партийно-хозяйственными активами и сессиями Советов в старом исполнении для заслушивания литургических докладов, написанных по шаблону, с поздравлениями от пионеров и аплодисментами.
Во всем нужен научный подход, выверяемый практикой без идеологических пут. Сколько мы потеряли от травли по "идеологическим" соображениям кибернетики, генетики, общественных наук!
Корреспондент: Вы думаете, что новые Советы смогут радикальным образом изменить ситуацию?
Иваницкий: Необходимо, чтобы изменили. Депутаты, избранные народом, должны иметь возможность получить подготовку в законодательных делах и стать если не профессионалами, то уж во всяком случае, отнюдь не наивными дилетантами, охотно поднимающими руку по любому предложению руководства. Депутаты должны не бояться говорить правду, требовать полной ясности по всем вопросам и по-настоящему должны быть защищены депутатской неприкосновенностью.
Корреспондент: А не лучше ли сразу выбирать в Советы народных депутатов профессионалов?
Иваницкий: Конечно, лучше. Нужно избирать юристов, экономистов, экологов, педагогов, врачей и т. д., но главное, чтобы это были неравнодушно смотрящие на происходящее люди, а равнодушных, к сожалению, пока много. Необходимы люди, желающие разобраться в причинах наших бед, наметить конструктивные законодательные пути их устранения, проводить свои решения в жизнь.
Корреспондент: Насколько я знаю, 34 института Академии наук СССР рекомендовали выдвинуть вас в народные депутаты СССР от Академии наук СССР, но в списках, представленных президиумом АН СССР для голосования общему собранию академии, вашей кандидатуры не было. Почему?
Иваницкий: Мне было очень приятно, что, несмотря на предпринимавшиеся в прошлом попытки скопрометировать меня, моя работа и жизненная позиция получили высокую оценку среди академической общественности. Это приятно вдвойне, так как предложение на общем собрании АН СССР моей кандидатуры и последующее ее выдвижение в институтах происходили без какого-либо стимулирования с моей стороны, без каких-либо доверенных лиц, ведущих агитацию. Из 140 кандидатов после первого тура выборов в Академии наук СССР, предложенных для рассмотрения на 12 вакантных депутатских мест, я оказался в первой двадцатке. Однако я был абсолютно уверен, что президиум АН СССР меня не пропустит и не включит в списки для голосования, так как еще существуют в нем люди, которые вместе с вице-президентом, академиком Ю.А. Овчинниковым снимали меня с поста директора. Теперь они вынуждены будут защищать свою старую позицию и искать аргументы, чтобы оправдать свои действия. Так оно и произошло, на президиуме выступил академик А.А. Баев, который сказал, что я провожу линию в Институте биофизики АН СССР не на созидание, а на разрушение. Это абсолютная чепуха!
Корреспондент: А что академик А.А. Баев имеет против вас? Иваницкий: Думаю, что по большому счету ничего, но он был в 1987 году академиком-секретарем Отделения биохимии, биофизики и химии физиологически активных соединений АН СССР. Как раз под его председательством проводилось 19 января 1987 года заседание бюро отделения, где по письму Прокуратуры СССР (так и не дав мне возможности ответить на него) меня освободили с поста директора института. Но у меня нет обиды на А.А. Баева, я его понимаю, и мне его жалко, он человек пожилой, ему 85 лет. Он прожил очень сложную жизнь, 17 лет отсидел в сталинских лагерях, и так как он выжил, то очевидно, что сама жизнь научила его конформизму. Это искалеченное страхом и репрессиями поколение людей.
Корреспондент: Как проходили выборы в Академии наук СССР? Как вы оцениваете их результаты?
Иваницкий: Во втором туре президиум АН СССР включил в списки для голосования 25 человек на 12 мест. Из них 12 человек были те, кто получил максимальную поддержку среди академической общественности, а 13 человек те, кто остался после первого тура. К сожалению, наш ведущий экономист академик С.С. Шаталин, имевший поддержку от 120 институтов, снял свою кандидатуру. Таким образом, осталось 24 кандидата на 12 мест. Во втором туре число общественных выборщиков от институтов было сокращено более чем на 100 человек. Я считаю, что это было сделано абсолютно неправильно и пошатнуло авторитет президиума АН СССР. Нельзя менять правила в процессе выборов. Принятые правила, как и закон, не должны иметь обратной силы. Дебаты на собрании были острыми. Избраны были все 12 кандидатур, получивших наибольшую поддержку среди академической общественности. Это люди, которые известны у нас в стране не только своими научными заслугами, но прежде всего своей гражданской позицией. В голосовании приняли участие 1101 член Академии и выборщики от институтов. Проходили в депутаты кандидаты, набравшие больше 551 голоса.
