Светлые серые глаза, тогда, в монастыре, казавшиеся больше голубыми, нежели стальными, как сейчас. Выражение в них стало столь далеко от того давнего — наивно-упрямого и открытого. Открыто бунтарского.

Сейчас этот взгляд нечитаем. Даже для Аги. Грозовое небо, заволоченное тяжелыми тучами.

В лицо его заглянула мимоходом... Могла ошибиться? Может, просто похож? Ангелочек-экран из монастырского прошлого и этот повидавший жизнь воин имели мало общего. Что внешне — что, по всему, внутренне.

Что конкретно заставило ее соединить два этих противоположных образа воедино?

Сидя дома у печки, ровно поглаживая свою-не свою безымянную кошку, Аги придумывала — как ей проверить догадку. И что изменится, в зависимости от результата этой проверки?

Изменится ли что-то?

*

... Соседнее поселение. Самое крупное в округе. Аги добралась сюда на телеге торговца, обратно поедет так же, благо, дорога главная не земляная, а щебневая — хоть как-то проехать, да можно.

За день до праздника Солнца тут проводили ярмарку, и в этот непростой год решили от нее не отказываться. Плохая примета. И не важно, сколько грязи и убытков придется из-за приметы этой терпеть. А вдруг да поможет выправить погоду?!

Местные ужас до чего суеверны.

У Аги также имелись здесь дела. Готовые заказы. Деньги... В отличие от прочих жителей, ее побуждали действовать именно что деньги. Те всегда актуальны, как бы там приметы ни повернулись.

Заодно и к стражу наведается. Вот не удивится нисколько, если амирановцем окажется! Логично, что Орден тогда всех сироток одаренных под свое крыло прибрал. И ошейники заодно нацепил. Надежные. Завязанные на небеспричинной благодарности и вере в правое орденское дело. От таких непросто отделаться.

Что от ошейников, что от людей, их носящих.

Фанатики, сменившие одну секту на другую, легализованную и просто-напросто более выгодную Империи.

Ждать у моря погоды Аги не выносила. Уж лучше прояснит все сама, немедля, чем маяться, пока страж до нее дойдет. А что дойдет — даже не сомневалась.

Подтвердит или опровергнет свое иррациональное узнавание, заодно и страху наведет, чтобы отстал. Или, что вероятнее, наоборот — развеет подозрения, обычной цыганкой представившись. Благо внешность позволяет, а одеждой она умело подчеркнула липовую родословную.

Цыганам что... Были тут, были там, и сям их видели, а после взяли да сплыли, как ветер поменялся. И сплетни за ними шлейфом.

«Ах! Прекрасно!» — улыбнулась отражению в небольшом зеркальце, аккуратно, одним уголком губ, чтобы не потревожить свеженанесенный рисунок на щеке. Старалась, собственноручно вырисовывала тонкие линии, круги и зубчики золотом, пурпуром да тушью водостойкими. Отличная лже-татуировка получилась.

Броский макияж, глаза с черной же подводкой. Настоящая гадалка с затейливым орнаментом на щеке, как и подобает их племени.

Стереть всю красоту эту специальным раствором недолго, как и плащ, яркий, алый, темной внутренней стороной наружу вывернуть.

Пусть ангелочек-ищейка запомнит броские детали, истинное лицо за ними меркнет.

Если она его узнала спустя столько лет, то и он может. Береженого Боги берегут. Внимание Ордена Аги в любом случае не нужно.

Над Верхними холмами показался клочок светлого неба. Голубой глаз, подглядывающий из-за покрова туч на бардак земной.

Аги порадовалась, что проливной дождь сменился легкой моросью, и выпрыгнула из телеги.

— До вечера! — помахала извозчику.

Тот кивнул. Дождется, никуда не денется. С ведьмой связываться не рискнет. Да и за проезд она заплатила, как положено, как и другие пассажиры.

Сперва прошлась по клиентам, раздала заказы готовые, денежку собрала в кожаный кошелек. Потоп потопом, а торговля требует порядка и постоянства. Так, один раз пропустишь, не придешь в срок, подведешь одного клиента — за ним всех растеряешь...

Дальше... Выяснить, где страж орденский проживает, не составило труда. Да и вариантов в деревне не особо чтобы много имелось. Одна таверна с пристройкой, в которой комнаты сдавались. Один постоялый двор поприличнее. И все.

Выбор стража порядком удивил. Остановился он в таверне, предпочтя комфорту бОльшую свободу. В таверне комнатки были малюсенькими, матрасы тонкими, да и вшей с блохами вполне можно было подхватить — ни для кого не секрет.

Зато там не следили за постояльцами — кто, когда, к кому пошел... В отличие от постоялого двора, где хозяйка каждого взглядом провожала, гостей поименно записывала. Зато матрасы мягкие и слуг достаточно, чтобы все в чистоте держать. Сомнительную публику туда не пускали.

Стража к таковой не отнесешь, пустили бы точно.

Клиенты, в основном — клиентки, разглядывали Аги, необычный ее сегодня образ. Ничего. Больше загадочности не помешает.

Главное — скрыть за этим маскарадом лицо той, которая может напомнить девочку-слухачку из Амирана.

Аги как ни в чем не бывало прошла до таверны, заказала обед. В кои-то веки поест вкусно... Ее собственные кулинарные таланты оставляли желать лучшего, поэтому и питалась в основном овощами, которые можно есть сырыми, да кашами, которые трудно испортить, просто сварив положенное время.

Страж прошел через главный зал ближе к вечеру. Аги как раз успела прикончить вторую порцию сладкой выпечки и сыто, облокотившись спиной о стену за скамьей, думала о жизни своей нелегкой.

Проводила взглядом, ненавязчиво. Выждала несколько минут и поднялась на второй этаж, примкнув к трем служанкам, тащившим горячую воду в ведрах.

Ступени скрипели, как и весь пол... да и петли дверные не мешало бы смазать.

Служанки ушли, Аги осталась. Толкнула ногой, закрывая, издавшую протяжный скрежет дверь за спиной.

— Слышала, ты искал меня, — улыбнулась в лицо мужчине.

Голос сделала под стать хищной внешности. Глубокий, гладкий... Словно темное отшлифованное дерево.

— Именно вас?

— Да. Ведьма я местная, к тому же женщина весьма талантливая... И свободная.

— Извините. Как вас по имени? — страж развернулся к нежданной гостье всем телом, учтиво голову наклонил.

Воспитанный. Извиняется еще. Другой бы вышвырнул без лишних вопросов или что другое сотворил, похуже вышвыривания...

— Так ведьма я! — Аги отступила от двери, на которую опиралась, сделав бодрый шаг навстречу приключениям. Стражу то есть.

Тот рассматривал ее беспристрастно. Каменное лицо, нечитаемое.

Для Аги не проблема. Вода молчать не умеет, а люди ей полны.

— Итак, что предлагаешь, служивый? Что за дело ко мне? — и добавить в голос хрипотцы, провести пальцами по шее, от линии волос к смелому вырезу. — Если платят золотом, то и я подмогнуть могу.

Может, и переигрывала, но как тут удержаться, глядя на морду эту каменно неподвижную? Вежливую такую. Почти ангельскую, если не считать холодных глаз хищника.

— И что у вас есть предложить?

— Вот я и спрашиваю! В зависимости от надобности, я ж разное предлагаю. У меня талантов много.

Как-то они кругом, вокруг да около все...

— Подробнее.

И пусть нечитаемая маска, выдержка и превосходство по всем пунктам, а читать его сквозь эти преграды доставляло Аги немалое удовольствие.

Страж раздражен, устал от деревенских, постоянно надоедающих с пустыми вопросами, подсовывающих дочек, сестер, племянниц... Внучек... И приходится ему улыбаться профессионально, давать советы, обещать разобраться и — обязательно-всенепременно! — рассмотреть их жалобы на предстоящем собрании ОСПА. На самых верхах.

Как будто там заняться больше нечем. Особенно сейчас.

— Гадаю я, от бабки умение и знание тайное переняла. И на картах, и на костях... На гуще кофейной... По линиям руки. Руку-то дашь, по линиям жизненным твоим дела посмотрю сердечные... не обижу, удачу в делах любовных устроить могу, оглянуться не успеешь, как счастье свое обретешь!

— Не надо, — страж скрестил руки на груди, ладони под мышки засунув. Опасливый.

Хорошо. Значит, цирк выходит удачный!