При входе в кафе, справа, сидело два охранника. Они о чём-то лениво переговаривались друг с другом, но увидев меня, один из них встрепенулся, и кивнул головой, я кивнул в ответ. Надо же, я их не видел даже, а меня они, выходит, знают. И тут же он набрал номер на своём мобильнике, и стал тихо о чём-то говорить. Вот даже как, подумал я. Со мной, судя по всему, Крест хочет переговорить. Ну что ж, давненько я его не видел, переговорим.

Оксанка, увидев меня, радостно побежала мне навстречу.

– Александр, как хорошо, что ты приехал. – Радостно щебетала она.

– А Олег, как у него дела? Что-то он не звонил ни разу, с того момента, как вы два дня назад здесь были. С ним всё в порядке? – Засыпала она меня вопросами.

– Успокойся, Оксанка, – улыбнулся я в ответ, – всё с ним в порядке. Сейчас он очень занят, и у него просто нет совершенно времени, даже на обычный звонок. Как только чуток освободится, он обязательно к тебе заедет. – А сам подумал, я ведь действительно не спросил у Никитича, где Олег. Это же он сейчас должен отвечать за наше размещение на новой базе. Может сегодня вечером, я его увижу?

– Что же это я, – спохватилась она, – иди, садись за свой столик, сейчас я сама тебя обслужу. Что хочешь покушать?

– Давай, лагман и шашлык, – немного задумавшись, выдал я, – и чай принеси, когда шашлык готов будет.

– Сейчас всё будет, – радостно заключила она, – как в лучших домах. Садись. – А сама побежала в сторону кухни. Вот егоза, уже управляющая, а всё как официантка бегает.

В кафе народу было полно, столиков свободных не было, только мой столик был свободен от клиентов. На нём стояла табличка “Зарезервирован”, которую Оксанка унесла с собой. Именно для таких случаев она и держала этот столик всегда свободным. Никто другой за него не присаживался. Только я, Олег Суханов и кто-нибудь из нашей команды, если она знает их в лицо. Постоянные посетители знают об этом, и уже не поднимают шум, по поводу занять место, когда зал полон. А новенькими клиентами, если возникает такая проблема, занимается охрана. Нет, они не бьют их, тогда вообще можно всех клиентов распугать, просто уводят его в сторону, и доходчиво объясняют, что не довольны таким поведением, и лучше обождать в очереди, чем поднимать шум. Как правило, это действует. Трудно себе представить, что могло быть иначе, при виде этих двух тел. И вот, наконец, Оксанка несёт мне обед, пока только лагман и лепёшку. Шашлык будет чуть позже, чтобы не есть остывший. А Лагман – сказка. Выше всяких похвал. Мяса она не пожалела. Хотя, тут, похоже, всех так кормят. Рядом, в паре метров от меня, были посетители, которые тоже ели лагман, и мяса у них было столько же. В общем вкусно. За лагманом последовал шашлык из баранины, с курдючным жиром. Вкус моего детства. Ел шашлык и запивал горячим чёрным чаем без сахара. Уже потом, когда доел шашлык, и сидел, смаковал чай, ко мне подсела Оксанка, и, не решаясь начать разговор, стала мяться.

– Ну, – подбодрил я её, – чего ты стесняешься? Спросить что-то хочешь? Так спрашивай. Я сегодня добрый, и сытый. – Улыбнулся я.

Она улыбнулась в ответ и сказала:

– Саша, тут такое дело, – виновато опустила она голову, – в общем, я стала платить охране за работу. Ты не подумай, – встрепенулась она, увидев, что глаза у меня потемнели, – это я сама так решила. Они отказывались, но я настояла. Потом приехал их главный, и я объяснила ему, что не могу я пользоваться бесплатными услугами. Не по карману мне это. И очень неудобно я себя чувствую при этом. Ребята реально работают. Эти двое у меня теперь на постоянной основе. Это сегодня они почему-то вдвоём тут, а так они по одному дежурят, по очереди. Очень здорово они помогают в неприятных ситуациях, и я решила платить им за работу. Получают они столько же, сколько и официанты. Для меня это не проблема, а вот если они уйдут – может стать проблемой. Да и привыкла я как-то, когда есть, кому заступиться, в любой момент. Вы же не постоянно здесь бываете. В общем, он сначала решительно отказывался, но потом согласился, махнув рукой. Вот так. Не злись на них, это моё решение.

– Ну, раз это твоё решение, – успокоился я, – то пусть так и будет. А ты знаешь, Оксанка, – задумчиво проговорил я, – а ты ведь повзрослела. Только зрелый человек может так рассуждать.

Оксанка расцвела от такого комплимента, и тут, краем глаза увидела человека, входящего в кафе. Я тоже взглянул туда. Это был Крест. Оксанка забеспокоилась, и уже хотела идти навстречу, но я её успокоил, сказав:

– Не суетись, Оксанка, – подмигнул я ей, – всё будет хорошо. Я же сказал, что я не злюсь, и принял твоё решение. В конце концов, это твоё кафе, и только тебе решать, как ты хочешь вести дела. Лучше сходи на кухню, и принеси ещё чаю, и покрепче. Этот человек уважает очень крепкий чаёк. И конфетки карамельные, если есть. Можно орешков каких-нибудь, для меня. Я свой чай попью.

Оксанка, благодарно кивнула мне, и с достоинством пошла на кухню, а Крест, переговорив со своими людьми, направился ко мне.

– Здоров, Стрела. – Негромко, так, чтобы не услышали соседи, сказал он. – Разрешишь присесть?

– Здорово, Крест. – В тон ему ответил я. – Присаживайся, конечно. Сейчас Оксанка чай принесёт с конфетами, почаёвничаем.

– Чай, это конечно хорошо, – сказал он, присаживаясь за стол, – только для меня он слабоват будет, отвык я от того, что на воле называют чаем.

– Не переживай, – улыбнулся я, – я её проинструктировал. А вот и она, оперативно.

Оксанка поздоровалась с Крестом, аккуратно сняла чайник с подноса, розетку с конфетами и орешками, дополнительную пиалу, и плавно удалилась.

Крест налил немного чая, удовлетворительно причмокнул, и развернул конфету.

– Да, действительно, – хмыкнул он, – чай не плох. Не то, конечно, что я пью, но это хотя бы можно назвать чаем.

– Я слушаю тебя, Крест. – Откинувшись на спинку стула, и прихлёбывая чай, спросил я. Соседи уже ушли, а новые клиенты не появлялись. К вечеру дело, основной поток уже схлынул. Поэтому и говорить можно было относительно свободно.

– Прежде всего, – начал он, – хочу сказать, что бойцы мои теперь получают зарплату за работу. – И видя, что сильно на это я не реагирую, уже успокоившись, решил продолжить. Всё-таки определённая настороженность в начале разговора у него была.

– Она сама настояла на этом. Я отказывался, ссылаясь на тебя, но она всё же меня сломила.

– Да, всё нормально, Крест, – сказал я, и закинул орешек в рот, кешью кажется, – она уже сказала мне об этом. К тебе претензий я не имею. Она взрослая девочка, и ей решать, как вести свой бизнес. Если решила платить парням за работу, значит, оценила их заботу. Да и я вижу, что здесь порядок, безобразий не нарушается. Но ты ведь не только поэтому решил со мной встретиться?

После моих слов, Крест полностью расслабился, и откинулся на спинку стула.

– Да, ты прав, – продолжил он, – не только поэтому. Минутку. – Сказал он, и повернулся к своим людям, махнул головой, и один из них вышел за дверь.

“Всё чудесатее и чудесатее”, подумал я. Что же он задумал? Но опасности я не ощущал, поэтому ждал продолжения. Наконец, зашёл его человек. В руках он держал какой-то длинный свёрток. Он подошёл к Кресту, и передал его ему, а сам пошёл на своё старое место.

– Прежде всего, – начал он, – хочу отблагодарить тебя за всё. И это, – передал он мне в руки свёрток, – малая часть того, что я могу для тебя сделать.

Я взял свёрток, а свёрнут он был в белую тряпку, аккуратно приоткрыл его, и увидел ЕГО. Это была катана. Моя катана. Чтобы убедиться в этом, я даже немного выдвинул её из ножен. Ошибки быть не могло. Это она. Но как? Я же оставил её на новой базе в Кубинке, у себя в квартире. Как она могла попасть в руки Кресту? У меня аж пот выступил от волнения. Додумать свои предположения я не успел. Крест, увидев, что лицо у меня изменилось, и добродетели там вовсе нет, а как бы, не наоборот, решил быстро внести разъяснения.

– Это подарок от меня, – очень быстро пояснил он, – я купил её у коллекционера. Тот сказал, что похожего инструмента больше нигде нет. Но я видел уже похожий, по телевизору показывали, как ты в Америке, на телестудии им головку смахнул. Поэтому, я решил побольше узнать об этом оружии, и нашёл мастера, который его создал. Он мне и сказал тогда, что создал тогда два таких клинка, на обеерукого мечника. Но одну катану он утерял, а другую продал, совсем недавно. И тогда я решил приобрести её для тебя. Это от чистого сердца, Стрела.