Хенли кивнула в знак согласия.

– Она любила его, она его очень сильно любила, – сказала Ндиди, как только дверь закрылась. – Я сама бы этого Дэниела никогда не выбрала, но… Что в таком случае можно сделать?

– Как бы вы описали их отношения? – спросила Хенли.

– Они выглядели счастливыми.

– Счастливыми? – казалось, что Рамоутер удивлен. Хенли неодобрительно посмотрела на него, и он опустил голову.

– Да. Счастливыми. Но она не болтала о нем без умолку. Зоуи была не такой. Она была рассудительной и сдержанной.

– Вы не знали ни про какие ее проблемы? – уточнила Хенли.

– Нет. Я не знаю, как у них там все складывалось вначале. Она не сразу сказала нам, что встречается с Дэниелом.

– А когда она вам о нем рассказала?

– Примерно через год.

– Сколько времени… они были вместе?

– Точно не могу сказать. Наверное, пару лет.

– Они не жили вместе? – продолжала задавать вопросы Хенли.

– Нет. – Глаза Ндиди увлажнились, но слезы из них так и не полились. – Они планировали это. Они нашли квартиру недалеко от работы Зоуи, но усилия оказались напрасными. Они не смогли туда переехать, потому что хотя его и выпустили из-под стражи, но на конкретных условиях. Им пришлось ждать. А вы с ним уже разговаривали?

Хенли бросила быстрый взгляд на Рамоутера.

– Боюсь, что Дэниел Кеннеди мертв, – произнесла она.

Ндиди всплеснула руками, потом закрыла рот ладонью. Глаза у нее округлились от ужаса.

– Я не понимаю…

– Его тело было обнаружено утром в понедельник в Дептфорде.

Ндиди расплакалась.

– Кто мог это сделать? – Она опустила руку в карман кардигана и достала бумажный платок. – Почему они это сделали?.. Почему?

– Хотелось бы мне вам что-то ответить, но я, честное слово, не знаю, – сказала Хенли. – Именно поэтому мы и проводим расследование. Зоуи вам что-нибудь говорила? Хоть что-то, что могло бы вас заставить о ней беспокоиться?

Ндиди снова расплакалась, Хенли ее не торопила.

– Если бы хоть что-то было, я бы вам сказала, – произнесла Ндиди примерно через минуту. – Она была хорошей девочкой, но кто знает? Она очень долго скрывала Дэниела. Кто знает, что еще она скрывала от нас?

– А как обстояли дела у нее на работе? Там были проблемы?

Ндиди покачала головой.

– Она любила свою работу. Она любила помогать людям. Она хотела помогать детям появляться на свет, чтобы в этот мир приходила новая жизнь. Как кто-то мог убить ее за это?

У Хенли сдавило горло.

– Мы найдем того, кто забрал у вас Зоуи, – только и смогла произнести она.

Ндиди встала и подошла к каминной полке. Она сняла с нее фотографию улыбающегося младенца.

– Когда мы сможем забрать ее домой? – спросила она, нежно гладя стекло.

Хенли не любила этот вопрос больше всего. Удовлетворяющего родственников ответа не было. И она просто не знала, когда отдадут тело.

– Полиции было плевать, когда мы заявили о ее исчезновении, – сказала Ндиди. – Обещайте мне, что вы не дадите забыть о Зоуи.

В голове у Хенли звучали слова ее бывшего начальника. Раймс постоянно повторял: «Никогда не давай родственникам обещаний, которые ты не сможешь выполнить. И дело тут не в тебе».

– Я обещаю, – сказала Хенли.

Хенли опустила трубку с тяжелым сердцем.

– Что случилось? – спросил Стэнфорд, ставя чашку чая на стол Хенли.

Пеллача поднял голову со своего места у окна, где заново просматривал фотографии с места преступления в Ледиуэлл-Филдс. Он был одним из немногих полицейских, которые после долгих лет службы в полиции все еще испытывают дискомфорт, видя смерть.

– Звонила Лин, – сообщила Хенли. – Она закончила вскрытие Зоуи. Она была беременна. Шесть недель.

– Проклятье. Бедная девочка.

– Ты был в больнице и разговаривал с ее подругами. Мог отцом быть не Дэниел Кеннеди?

– Я чувствую себя так, будто оказался на ток-шоу у Джереми Кайла[24]. Дай мне секундочку, мне надо выдохнуть, – сказал Стэнфорд.

– Я бы на это посмотрела, – вставила Иствуд, бросая пустой пакет из-под крекеров в мусорную корзину и протягивая руку за шоколадным батончиком KitKat у себя на столе. Иствуд любила все вредное.

Тишина, воцарившаяся в кабинете, пока все ждали ответа Стэнфорда, была нарушена появлением Рамоутера.

– Простите за опоздание, – сказал он.

– Если отвечать кратко, то нет, – заговорил Стэнфорд. – По словам ее лучшей подруги Рейчел Бишоп – она работает в том же отделении, что и Зоуи, уже восемь месяцев, – Зоуи была безумно влюблена в Кеннеди. Рейчел сказала, что Кеннеди чересчур опекал Зоуи, но была абсолютно уверена, что он никогда не причинил бы ей боль.

– Но тогда зачем скрывать отношения, если Дэниел был таким хорошим парнем? – спросил Рамоутер.

– Семья – адвентисты седьмого дня, очень набожные, и они категорически против отношений с представителями других вероисповеданий, – пояснил Стэнфорд. – Кеннеди был католиком, а значит, совершенно не подходил для Зоуи. Рейчел сказала, что бабушка не возражала, но дед и дядя были совсем не в восторге. Они пригрозили лишить ее наследства и фактически выгнали из дома, но потом все-таки одумались.

– Ее бабушка об этом не рассказывала, – заметил Рамоутер.

– Они говорили, что она хорошая девочка. Они никак не хотели пятнать ее светлый образ. А где родители Зоуи? – спросила Хенли и мысленно отругала себя за то, что ей не пришло в голову спросить о них Ндиди, пока они были в доме. Она позволила горю Ндиди отвлечь ее.

– Никто не знает, кто ее отец и где он, – сообщил Стэнфорд, листая страницы своего блокнота. – Рейчел сказала, что мать родила Зоуи в восемнадцать лет, отдала бабушке с дедушкой, а сама отправилась в Канаду.

– Родственные души, – заметила Хенли. – Отец Кеннеди умер, когда он был совсем маленьким. Мать им не занималась. Так что давайте возвращаться к вечеру пятницы.

– Ее смена закончилась в шесть вечера, но фактически она работала до 22:08. Имеется соответствующая запись в журнале. Как известно, нашей Государственной службе здравоохранения не хватает людей. Камеры видеонаблюдения записали, как она вышла из отделения интенсивной терапии в 22:17, а из здания больницы в 22:32.

– Дедушка сказал, что приехал за ней в больницу в одиннадцать, – добавил Рамоутер. – Почему он так долго ждал, если знал, что ее смена заканчивается в шесть?

– Наш вундеркинд высказал разумную мысль. – Стэнфорд закрыл блокнот и бросил его на письменный стол. – Ты хочешь, чтобы я поговорил с дедушкой?

– И с дядей, – улыбнулась Хенли. – Можешь привезти их к нам сюда, если потребуется. Но это должно быть добровольно. Попытайся точно выяснить, чем они занимались после шести вечера.

– Попытаюсь. Но это еще не все. Рейчел сказала, что за две недели до исчезновения Зоуи пришла на работу очень расстроенной. Плакала, дрожала – в общем, полный комплект.

– И что тогда случилось? – спросил Рамоутер.

– По словам Рейчел, Зоуи рассказала ей, что ее за руку схватил какой-то мужчина и назвал сукой. Он заявил ей, что она сломала ему жизнь. Через пару дней того же самого мужчину снова видели у больницы.

– А Зоуи сообщила об этом в полицию? – спросила Хенли.

– Рейчел не уверена, звонила ли Зоуи в полицию, но в службу безопасности больницы она точно обращалась.

Хенли почувствовала себя увереннее. Они продвигались вперед. Она не нарушит обещание семье Зоуи.

– А что там с символами на ее теле? Мы не забываем, что тут может быть некая связь с Оливером? – спросила Иствуд.

– Если бы мы имели дело только с разрезанными на куски телами, я сказала бы, что связи нет, но метки… – Хенли замолчала.

– Мне не нравится, куда повернул этот разговор, – подал голос Пеллача.

– Мы обязаны рассмотреть возможность связи наших жертв с Оливером или с кем-то из его семи жертв.

– Какая может быть связь? Оливер уже отомстил, когда их всех убил, одного за другим, – заметила Иствуд.