Лука доплыл до протоки, сорвал цветок лилии, чуть не запутался в плотных стеблях. Захотелось бабушке сделать приятное.

Какой-то шум на берегу привлёк его внимание. Выйдя из воды на мостик, он направился к вещам. Не успев нагнуться за полотенцем, он опешил, столкнувшись с тремя прекрасными девушками в коротких платьях, тоже босых. Они, хихикая, спустились ему навстречу.

– Ой! – громко вскрикнули они, захохотав в один голос. Им лет по восемнадцать, одна русая, другая тёмненькая и шатенка. – Да у нас здесь приезжие!?

– Вот решил искупаться! Я Арсений, внук бабы Нюры Батуриной.

– Света, Юля, Сашенька! – представились по очереди девушки, не переставая перешёптываться, поглядывая на спортивную мощную фигуру парня.

– Между прочим, купальный сезон ещё не начался! – серьёзно сказала светловолосая Сашенька, её голубые глаза кокетливо моргали.

– В смысле? – удивился Арсений. Надев шорты, он с удовольствием наблюдал за раздевающимися девчонками. Скинув с себя одежду, они расстелили полотенца и улеглись в откровенных купальниках.

– Вы же пришли тоже купаться?

– Нет, мы только погреться, позагорать, – ответила тёмненькая Юлия, – здесь края очень мистические, тут до сих пор колдуют, ворожат. Вот мы со Светой из Рязани приехали к Сашеньке на языческий славянский праздник Ивана Купалы.

– Да, суженых будем выбирать! – подтвердила круглолицая Светлана.

– А купаться нельзя раньше положенного, потому что утонуть можно. Не зря это озеро Чертовым сколом называют, – Сашенька сделала задумчивое лицо, подозрительно посмотрела по сторонам и почти шёпотом продолжила, повернувшись боком к Арсению, который, открыв рот, слушал стоя.

– Так вот мне бабушка рассказывала, что этот мостик в озеро сделал местный мужик ещё в советское время. Как-то пришёл он поплавать в холодной весенней воде, нырнул и еле выплыл на берег. Кто-то схватил его со дна за ноги, от испуга он рванул вперёд, замахал руками. – Сашенька выдержала паузу, подруги затихли, глазки у них испуганно забегали. Словно поддерживая рассказчицу, природа прибавила таинственности: солнце куда-то пропало, вмиг потемнело, и лёгкий холодок пробежал по лицам.

– Солнце за облако зашло! – успокоила она подруг и стала рассказывать с ещё большей напряжённостью:

– Так вот, удерживаемый кем-то, чуть не утонув, он хватался за осоку, раня ладони, пытался выкарабкаться на берег. В ужасе вылетел из воды. Забыв вещи, кинулся бежать в деревню. По дороге ему навстречу попалась семья с маленькой девочкой в белом платьице. Они шли туда же, на это вот озеро. Мужик побоялся предупредить их, что в воде есть нечистая, вдруг подумают, что с ума сошёл.

– Пьяный, что ли? В трусах бегает! – смеялись встречные. Прошло несколько дней. Этот мужик встретил в деревне на улице ту самую девочку в том же платье, но какую-то синюю, не живую. Её глаза были пустые и заполненные водой.

– Эх, дяденька, дяденька! Почему ты не сказал, «что» живёт на дне озера? Вот я утонула! Мама с папой плачут! – проговорила она.

Мужик закрыл глаза, а когда открыл, девочки нет. Подумал, что почудилось, но по деревне рассказывали, что приезжие остановились искупаться в озере, и дочь их утонула.

– Фу ты! – перекрестился мужик, побежал на озеро, а там венок погребальный плавает. С того дня он поставил тут мостик, чтобы никто более не утонул, ведь берег крутой, выйти из воды тяжело. А что стало дальше с мужиком, никто не знает! – Сашенька закончила повествование с расширенными глазами, сама испугалась своего рассказа.

– Сами рассказываете, а сами боитесь! – подшутил над девчонками Арсений. – Всё это чушь! Я же плавал сейчас, и никто меня за ноги не хватал!

– Бах! Бах! – неожиданно ударил гром, словно реагируя на его слова. – Бах! Бах!

Следом сверкнула молния, и резко хлынул дождь. Да такой крупный, что больно ударял по голому телу. Все вскочили и бросились бежать Арсений накрылся полотенцем, девчонки мелькали пятками впереди него.

– Бежим домой! Утопленники встали! – смеясь, подгонял он их.

Дождь усилился в разы, небо потемнело до черноты, гром, ударяя, прибивал к земле.

– Спрячемся в церкви! – сказала Сашенька, направляясь к деревянному срубовому дому. Заросший двор был огромен, забор покосился. Льющий, как из ведра, дождь быстро загнал их внутрь. Укрывшись, они стали выжимать одежду. Капли били по крыше, местами протекала вода.

– Нельзя в церкви снимать одежду! Ну, во всяком случае, настолько заголяться не стоит! – серьёзно одёрнула подруг Сашенька.

– Видимо, много лет этому зданию, – отметил Лука, – почему купол лежит на земле, могли бы и отремонтировать.

– Сколько ей лет, никто не знает. С ней вообще тёмная история.

– Сашенька, да брось ты жуть гнать! – не выдержала Юлия.

– Я не пугаю! Эти земли, говорю же вам, пропитаны мистикой, – обиделась Сашенька. – Вот Арсений не поверил в историю с утопшей девочкой, дождь пошёл. Посмеялся по дороге, он усилился. Сейчас вы не верите! Когда теперь перестанет лить?

– Бах! Бах! – словно вторил ей гром. Протяжно скрипнули половицы, что-то загремело у двери. Холодные мурашки пробежали по телу Арсения.

– Что это? – тихо спросил он.

– Не знаю, – прошептала Сашенька.

– Все, я верю, верю! – громко сказал он.

Дождь прекратился, выглянуло солнце из-за туч. Как по команде, лучи света проникли через щели и окна внутрь церкви.

– Странно! -никто уже не смеялся. На самом деле что-то в этих местах творится невероятное.

Он как можно быстрее покинул церковь, не оглядываясь, взяв под руки Сашеньку и Юлю, поторопился подальше от этого мрачного здания.

– Как такое может быть? В четыре дня темнеет, что ночью, дождь, гроза, и всё ниоткуда! Точно это не озеро Чертов скол, здесь все чертовщина!

– Ты будешь завтра на празднике Ивана Купалы? – спросили, прощаясь, девчонки, не переставая хихикать и перешёптываться.

– Не знаю, не знаю! После такого купания надо подумать! – иронично засмеялся Арсений, а сам в душе почуял неуверенность. Нет же сказок в реальности, даже плохих!

– Пока! Пока! – расстались они у дома Батуриных.

– Вечер добрый, бабуля! – входя в избу он чуть не ударился лбом о низкий косяк двери.

Старушка давно накрыла стол, ждала внука. Смотрела какой-то сериал по телевизору, единственному достижению технического прогресса, присутствующего в доме. Не считая куда-то заброшенного смартфона.

– Папа не звонил? Как доехал он?

– Звонил, звонил твой отец, что с ним сделается? А ты что так долго задержался, речка -то вроде рядом. Дождь ливнем прошёл, гром и молния ни с того ни с сего. Хотела уже идти искать тебя! – бабушка приспустила очки, изучающее взглянула на него. Успокоившись, что внук жив и здоров, подняла очки, вновь погрузилась в сериал.

– Поужинай, борщ и гренки со сметаной!

– На ночь? Бабуль, я же поправлюсь, – шутя, капризничал Арсений, принимаясь за еду. – А что за церквушка на левом краю деревни? Сколько раз приезжал маленьким к тебе, а не помню её.

– Церковь? – медленно произнесла баба Нюра, посмотрела удивлённо на внука.

– Ну да! Почему-то купол у неё сбит. По цвету дерева вроде бы постройка не старая, но заброшенная, – громко причмокивал он борщ с чесночными гренками.

– Не помнишь просто, она на том краю улицы, ближе к плотному лесу. Дороги проезжей туда нет, только тропа и то заросла бурьяном, вот и не отложилось в памяти твоей, – почти прошептала бабуля, словно не хотела говорить.

– Ты что, баба Нюра, зашептала? Что вообще происходит в этой деревне? Всё покрыто какой-то тайной, – внук обратил внимание на то, что она желала уйти от этих вопросов. – Какой-то обрыв у озера Чертов Скол, утопшая девочка, ночь окутывает местность среди бела дня, церковь неизвестно, когда, построена. Что происходит тут, бабуль? Ну, приколи! – обратился он к ней.

– Чертов Скол? – баба Нюра убавила звук на телевизоре. – Ты был в церкви?

– Да, именно так! Купаться в том озере удобнее. Берега крутые, там мостик, а в церкви мы с девчонками от дождя спрятались.