Синявский прошёл на кухню, включил свет. Аня в скрипучей коляске проследовала за ним.
Юра достал из коробки голову и поставил на кухонный стол.
– Почему она хрипит и воняет? Я ведь полил.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Аня, осматривая голову в горшке.
– Как обычно.
– Ненадолго. Она гниёт. Теперь тебя спасёт только кровь пожелателя.
– Я всё ещё не знаю кто это! – Синявский рухнул на табурет и обхватил голову руками.
– Тогда вернись к ней. Попробуй договориться об отсрочке… если она, конечно, позволит. Другого выхода нет.
Пока Аня в очередной раз рассказывала про могущество Ведары (в миру Антонина Матвеевна Чурова, основательница древнего ведьмовского рода Крешвинь) Юра вспоминал сентябрь прошлого года, когда его привычная жизнь пошла под откос…
…поздним вечером он сидел дома над чертежами системы водоснабжения и увлечённый расчётами не сразу заметил в тугой тишине посторонние звуки, похожие на шорох лезвия, будто два ножа затачивают друг об друга. Юра огляделся и, не веря своим глазам, окостенел от ужаса. В углу спальни высилось изломанное нечто, отдалённо схожее с гигантской мухоловкой длиной в полтора человеческих роста. Тварь стояла на задних ногах, будто показывала себя во всей красе. Из смолянисто-чёрного узкого тела, подобно раскрытому капкану, в несколько рядов торчали кривые рёбра. На шипастой шее покачивалась большая голова, она напоминала перекошенную звезду с обломанными лучами, из которых тянулись тонкие жгутики, они переплетались между собой и ощупывали воздух. По всей длине тела, от головы до плоского рачьего хвоста, размещались десятки пар коротких и длинных ног, что сгибались под разными углами и тёрлись друг об друга, отчего комната наполнялась тихим шорохом.
Обездвиженный ужасом Синявский долгие минуты смотрел на тварь. Она в ответ глядела на него жёлтыми пузырьками глаз и не пыталась напасть. Юра медленно встал со стула. Тварь не сдвинулась с места. Он осторожно шагнул к двери. Она по-прежнему стояла в углу. Синявский выскочил из комнаты.
В прихожей, в спешке открывая дрожащими руками входную дверь, Юра обернулся. Смоляная тварь бойко перебирала ногами по потолку гостиной. Синявский выпрыгнул из квартиры, сбежал по лестнице и вылетел из подъезда в ночную прохладу.
Он мчался по улицам куда глаза глядят. Тварь не отставала. Редкие прохожие с любопытством смотрели на ошалевшего Юру и шарахались от него, когда он подбегал с криками: «Вы видите?! Видите?!». Очень скоро он убедился: никто не видит, кроме него. Выбившись из сил, Синявский рухнул на скамейку в парке. Тварь остановилась неподалёку под фонарём. Юра тяжело дышал и смотрел на жгутики, что роились над головой с россыпью жёлтых глаз, бликующих в электрическом свете. Синявского охватила ярость, он вскочил и пошёл на тварь с кулаками. К его удивлению, она начала отступать, и тут он понял: гадина держится от него на расстоянии и не подходит ближе, чем на десять шагов. Юра поднял камень и кинул в гигантское звездоголовое существо; снаряд пролетел сквозь раскрытую грудину и упал в траву. Теперь Синявский был уверен – изломанная многоногая тварь плод его разума.
Юра вернулся на скамейку, идти домой он не хотел. От мысли, что он останется наедине с монстром в четырёх стенах, становилось не по себе. Синявский пытался понять, что происходит? Неужели он и правда сошёл с ума? Когда это произошло? И впервые за много лет он всерьёз задумался о своём одиночестве. Ему не к кому пойти, некому рассказать о своих бедах, не у кого просить помощи. У него никого не было, кроме родной тёти Саши, которая вырастила его одна, но осталось ему чужой. Их ничего не связывало, только кровные узы. С раннего детства Юра жил, словно сам по себе, и сильно завидовал детям, которых обнимали и целовали родители. Он ни в чём так не нуждался, как в материнской ласке. Но мизантроп-одиночка тётя Саша была холодна, как мраморная статуя. Маленький Юра изо всех сил старался пробудить в ней любовь, редкий раз даже осмеливался обнять или робко поцеловать её, но тётя Саша тут же отстранялась, требуя прекратить щенячьи нежности. С годами Юра привык, очерствел, и всякое проявление искренних чувств стало настораживать его, хотя ему по-прежнему очень хотелось найти человека, в объятьях которого сердце бы трепетало от любви и нежности.
Синявский задремал. Когда он открыл глаза на улице уже рассвело, а тварь с распахнутой продолговатой грудиной подобралась к нему на пару шагов ближе. Юра встал со скамейки и с опущенной головой побрёл в городскую психиатрическую больницу.
На пешеходном переходе он остановился и бездумно вперился в красного человечка на светофоре. Через секунду Синявский подпрыгнул и закричал, индевея от ужаса. К его руке что-то прикоснулось. Он посмотрел вниз, на щеках вспыхнул румянец – перед ним в инвалидном кресле сидела миловидная хрупкая женщина. Её звали Аня Нечаева, она была одной из дочерей рода Крешвинь, отлучённой от ведьмовской семьи за нарушение обетов. Далёкому от мистики, колдовства и тёмных сил Юре рассказ Ани казался бредом сумасшедшего. Но она тоже видела многоногую тварь, описала Синявскому её в деталях, и от безысходности он доверился бывшей ведьме, лишённой сил. От Ани Юра узнал, что не сошёл с ума, а за ним по пятам ходит одна из ипостасей её матери Ведары. С каждым днём она будет подбираться всё ближе и ближе, и как только дотянется до него…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
