— Меньшевизм присутствует в партии как фракция. Поэтому надо от этой фракции освободиться. И учитывать, что как бы вы ни освобождались, оппортунизм и ревизионизм всё равно присутствует, поэтому дальнейшее изучение этого вопроса показывает что в каждой рабочей партии есть пролетарски-революционное ядро и интеллигентски-оппортунистическое крыло. И если люди этого не видят, они полуслепые.

— Либо увидят, когда будет уже поздно.

— Надо вовремя это видеть, и тогда революционное ядро останется революционным ядром. И партия останется революционной. Если же не будет постоянной борьбы, то партия быстро заражается оппортунизмом и перестаёт быть революционной. Так КПСС перестала быть партией рабочего класса.

— Следующий блок материалов “Конференция Санкт-Петербургской организации РСДРП”. И первая статья — “Доклад о III Государственной Думе”.

“Чтобы не повторять ошибки, сделанной с. -д. во II Думе, с. -д. фракция должна немедленно предложить левым и только левым (т. е. способным к борьбе против кадетов) депутатам Думы образовать информационное бюро, ничем не связывающее его участников, но дающее рабочим депутатам возможность систематически влиять на демократию в духе с. -д. политики”.

Вот почему не нужен бойкот, а лучше использовать думскую трибуну для пропаганды своих взглядов.

— Попробуйте в царское время достучаться до широких масс! Телевидения нет, интернета нет, социал-демократические газеты запрещаются… И если есть возможность через думские СМИ широко распространять свои идеи, то как же это можно не использовать?

— Далее статья “III Дума”. Ленин её характеризует, как преступление против народа. Но Ленин не был бы Лениным, если бы не проанализировал состав и не нашёл, как можно бороться и в таких условиях. Состав такой: примерно 7% — крайне левые, 23% — кадетский центр; 25,1% — правый (октябристский) центр и 40% — правые. Беспартийных 4%. Ни одна из этих групп, взятая в отдельности, не представляет собою абсолютного большинства.

“Дело в том, что у нас, как и во всякой стране с самодержавным или полусамодержавным режимом, существует собственно два правительства: одно официальное — кабинет министров, другое закулисное — придворная камарилья”. То есть наверху тоже единства не было.

— Как это не было? Царь! Самодержавие. Мощным является то правительство, которое решает вопросы.

— Ну, там всегда плелись какие-то свои интриги.

— Вот сейчас возьмём. У нас, конечно, нет царского правительства, есть администрация президента. Как Вы думаете, вопросы, которые выносятся в Думу, прежде не обсуждаются в администрации президента?

— Обсуждаются. Это понятно.

— Когда вы рассматриваете устройство государства, надо его рассматривать в целом. Есть парламентские республики, есть президентские, есть монархические. У нас тогда какое было государство?

— Монархическое в переходном периоде.

— Да, но они особо далеко от феодализма не ушли. Значит, феодальный класс в лице царя и его окружения все вопросы и решали. А остальные (за исключением небольшого количества социал-демократов) — полутакие, полусякие — сидели в уютных креслах и транслировали то, что идёт сверху.

— Как уже выше говорилось, большинства в Думе ни у кого не было, но можно былоблокироваться в общих интересах.

“Так составляется черносотенно-октябристское большинство в III Государственной думе: оно доходит до внушительной цифры 284‑х человек из 432, т. е. до 65,7 проц., более 1/3 всего числа депутатов”.

Это позволяет провести любой закон.

“Это — твердыня, обеспечивающая правительству возможность в аграрной политике помочь разорившимся помещикам выгодно ликвидировать свои земли, обобрав при этом до нитки малоземельных крестьян”.

— Слабаки! У нас сегодня “Единая Россия” — 70%! А если туда прибавить ещё ЛДПР и “Справедливую Россию”, то…

— Это да! А в той Думе Ленин нашёл ещё одно большинство.

“Черносотенцы — надёжный союзник октябристов, подобно тому, как придворная камарилья — союзник кабинета министров в деле защиты царизма…

Для черносотенцев в земстве и городской Думе не нужно ничего другого, кроме того, что есть, а в центре — «долой проклятую конституцию». Для октябристов и в земстве, и в Думе надо усилить своё влияние, а в центре необходима «конституция», хотя и очень куцая, фиктивная для масс”.

То есть Ленин находит между ними трещину.

“И вот объективный ход дела вынуждает октябристов искать союзников в данном отношении. Их можно было бы найти давно в левом (кадетском) центре, который давно уже заявляет о своей нелицемерной преданности конституции…”

Далее Ленин выводит, что в Думе есть силы, которые играют то на одной, то на другой стороне. Одни отражают помещичий переход к капитализму, а другие — через мелкую буржуазию, то есть крестьянство. Поэтому если кого-то и поддерживать, то надо работать с теми, кто выступает за переход через крестьянскую буржуазию.

— Когда при Ельцине в результате стрельбы из танков появилась Дума, именно она и двигала напрямую страну к капитализму.

— “Критическая деятельность социал-демократии должна быть развёрнута во всю ширину и заострена до высшей степени, тем более, что в III Думе материал для неё будет в чрезвычайном избытке. Социал-демократы в Думе обязаны до конца разоблачать классовую подкладку как правительственных, так и либеральных мер и предложений, которые будут проводиться в Думе, причём, в полном согласии с резолюцией съезда, особенное внимание необходимо обратить на те меры и предложения, которые касаются экономических интересов широких народных масс; сюда относятся рабочий и аграрный вопросы, вопрос о бюджете и т. д. Во всех этих вопросах социал-демократия обязана противопоставлять правительственной и либеральной точкам зрения свои социалистические и демократические требования…”

— То есть это трибуна, с которой социал-демократы могут открыто отстаивать свои позиции и готовить людей к проведению буржуазной и далее социалистической революций. Поэтому вопрос тут не в большинстве и меньшинстве. Для большинства важно, что они там сидят. А для большевиков то, что есть возможность пропагандировать.

— Ещё один вариант тактики — при определённых условиях можно попытаться провести свои законопроекты. Таким образом, Ленин даёт три варианта использования Думы: как площадка для агитации, как поддержка тенденций, ведущих к развитию буржуазной революции по второму типу и как возможность проведения своих законопроектов.

— Провести или, по крайней мере, огласить, что тоже важно.

— Это к вопросу о нынешней КПРФ, которая давно сидит в Думе, имеет массу возможностей, но не вносит свои законопроекты…

— Вносит. Молча вносит, поэтому никто о них ничего не знает.

— Не пиарит, у неё масса ресурсов, можно завести те же Ютуб-каналы. Вот я сделал канал…

— У них есть канал “Красная линия”.

— “Красная линия” не переведена в цифру, идёт только в аналоге.

— Дело не в этом, а в том, что она не красная!

— Тоже верно.

— Как партия, которая является противником диктатуры пролетариата, может вести активную пропаганду в Думе?

— Далее небольшая замётка о статье Плеханова.

“…Плеханов продолжает свою кампанию лжи и глумления над дисциплиной с. -д. партии”.

— Люди, которые читают Ленина, наверное, должны задуматься. Был такой человек — Плеханов — основатель русского марксизма (ничто не может поколебать этот факт) склонился постепенно в сторону от революционного марксизма и, по существу, стал противником революции. Это показывает, что, как правило, дорога интеллигента складывается таким образом. Поэтому не стоит удивляться тому, что в СССР столько людей стали выступать против. Когда сложились определённые условия, капитализм для этих людей оказался предпочтителен. А революционные лозунги использовались ими формально.