— Но гниение — тоже способ разрешения противоречий. Все наши противоречия исчезнут с прекращением жизни. А есть революционное разрешение противоречий. Сторона, представляющая прогресс, решительным образом разделывается со стороной, представляющей собой реакцию.

— Всё-таки большевики не очень решительно разделались с той стороной. Осталось очень много всякой бандеровщины.

— Большевики разделались решительно, но не будем забывать, что классовая борьба не прекращается. И никакие меры, применённые победившим классом, не могут полностью искоренить сопротивление со стороны класса противоположного. Особенно если в экономике есть для этого почва. Даже при социализме некоторые работники думают больше о том, как улучшить своё личное положение, а не благосостояние всего общества.

— “В отличие от теоретиков либеральной буржуазии, именно в таких периодах видел Маркс не уклонения от «нормального» пути, не проявления «социальной болезни», не печальные результаты крайностей и ошибок, а самые жизненные, самые важные, существенные, решающие моменты в истории человеческих обществ”.

— Поэтому классики и говорили, что революции — локомотивы истории.

— Далее про традиции. “Бойкот принадлежит к одной из лучших революционных традиций самого богатого событиями, самого героического периода русской революции. Мы сказали выше, что одна из наших задач — заботливо оберегать эти традиции вообще, культивировать их, очищать от либеральных (и оппортунистических) паразитов”.

Далее он объясняет, что оберегать — не значит положить на полку. Надо провести марксистский анализ.

— Годится это оружие на данный момент или нет? И если годится — использовать. А если нет, то готовить его для использования в нужный момент.

— “Задача реакции — вытравить эти традиции, представить революцию, как «стихию безумия» — струвенский перевод немецкого «das tolle Jahr» («безумный год» — выражение немецких полицейски-буржуазных историков, даже шире: немецкой профессорски-университетской историографии о 1848 годе). Задача реакции — заставить население забыть те формы борьбы, формы организации, те идеи, те лозунги, которые в таком богатстве и разнообразии рождала революционная эпоха. Как тупые хвалители английского мещанства, Веббы стараются представить чартизм, революционную эпоху английского рабочего движения, простым ребячеством, «грехом молодости», наивничанием, не заслуживающим серьёзного внимания, случайным и ненормальным уклонением, так и немецкие буржуазные историки третируют 1848 год в Германии”.

У нас то же самое было. И сейчас происходит.

— В мирное нереволюционное время поиском форм борьбы занимаются вожди, организаторы, а в революционную эпоху наоборот — вожди и организаторы обобщают опыт действий и социальных изобретений, которые осуществляет народ. Если они умеют это аккумулировать, то они настоящие вожди. Как Ленин взял на вооружение открытие Советов ивановскими рабочими.

— “Тот же Маркс, который так высоко ценил революционные традиции и неумолимо бичевал ренегатское или филистерское отношение к ним, требовал в то же время уменья мыслить от революционеров, уменья анализировать условия применения старых приёмов борьбы, а не простого повторения известных лозунгов”.

— То есть течение общественной жизни надо брать таким, какое оно есть. Где оно замедляется, а где ускоряется.

Иногда люди удивляются, как Ленин находил правильные действия в нужный момент. Дело в том, что он рассматривал течение истории, как непрерывный и противоречивый процесс. Развитие вообще противоречиво, это борьба противоположных тенденций. И свои действия необходимо сочетать с той ситуацией, которая складывается на данный момент. Необходимо поддерживать тенденцию прогрессивную и тормозить реакционную. Но каждый раз надо видеть соотношение, поэтому готовых рецептов нет. Все попытки сделать схемы, модели, подходящие под все случаи, ничего общего с марксизмом не имеют.

— В финале статьи Ленин говорит: “Не увлечение первым «парламентом» составляет характерную черту момента, не вера в Думу, а неверие в подъём.

Надо сначала позаботиться о том, чтобы на деле была доказана сила этого подъёма, а потом мы успеем всегда двинуть лозунг, косвенно выражающий эту силу”.

— А лозунг – это не истина на все времена, а призыв к немедленному действию. Для этого надо выяснить, какое действие сейчас прогрессивно. В реакционное время открыто пропагандировать революционные идеи хорошо в Думе. А если время революционное, а вы поддерживаете те институты, которые могут быть разрушены, ликвидированы, то вы делаете ошибку.

— Следующая статья “Памяти графа Гейдена”. Кое-что процитирую из неё.

“Господа «порядочные люди» российской просвещённой демократии! Вы отупляете русский народ и заражаете его миазмами низкопоклонства и холопства во сто раз более, чем пресловутые черносотенцы, Пуришкевич, Крушеван, Дубровин, с которыми вы ведёте такую усердную, такую либеральную, такую дешёвенькую, такую выгодную и безопасную для вас войну”.

— В этой статье Ленин отмечает три вида рабов. Один вид просто влачит своё жалкое существование. Второй восхищается своим хозяином – это холоп, хам. А третий вид — раб, который уже борется против рабства. Поэтому он уже не раб, он революционер!

— Материал “Замётки публициста”. Тут интересно про ренегатство. Что нужно сделать, чтобы стать ренегатом?

   1. Покинуть агитационную точку зрения.

   2. Отказаться от «придумывания» решительных лозунгов.

   3. Перестать откалывать недостаточно революционные элементы.

   4. Отказаться от «форсирования» движения заведомого революционного меньшинства.

“Я готов был бы дать премию тому, кто сумел бы составить более ясную и более точную программу самого полного и самого гнусного ренегатства”.

— Ренегатство — это отступничество. Вот тут у Ленина и перечислено, от чего пытаются отступить. Отступничество от марксистской линии. Например, про Хрущёва мы точно можем сказать: это ренегат.

— Здесь Ленин говорит об исторической роли кадета: буржуазный интеллигент, помогающий помещику удовлетворить мужика нищенской реформой. И в конце резюме: “Мы должны неустанно разъяснять пролетариату теоретические истины, касающиеся сущности классовых интересов буржуазии и мелкой буржуазии в капиталистическом обществе”.

— Видите, тут Ленин ставит буржуазию и мелкую буржуазию через “и”. Некоторые товарищи сегодня полагают, что мелкая буржуазия это маленький буржуй. Нет, мелкая буржуазия это трудящиеся, которые не являются наёмными у какого-то капиталиста, а работают своими средствами производства, но на рынок. То есть им важно не то, что они делают, а что они за это будут иметь. Цель их труда — стоимость, а не потребительная стоимость. Поэтому они нередко говорят о своём продукте: “Сам бы ел, да деньги надо”. Постепенно они к этому привыкают, и не едят то, что продают. У нас сегодня на рынке очень много продуктов, которые соответствуют техническим характеристикам, но есть их не надо.

— Материал “Международный социалистический конгресс в Штутгарте“.

“Сплочение социализма в одну международную силу выражается особенно ярко в этом увеличении числа вопросов, требующих одинакового принципиального решения в разных странах”.

Ленин анализирует резолюции, принятые конгрессом. Первая — по поводу осуждения колониальной политики, которая, с его точки зрения, была принята в не совсем точной формулировке.

“В проект резолюции вставлена была фраза, что конгресс не осуждает в принципе всякой колониальной политики, которая при социалистическом режиме может сыграть цивилизаторскую роль”.

— Ленин писал, что не может быть свободен народ, угнетающий другие народы.

— “Буржуазия вводит фактически рабство в колониях, подвергает туземцев неслыханным издевательствам и насилиям, «цивилизуя» их распространением водки и сифилиса. И при таком положении вещей социалисты будут говорить уклончивые фразы о возможности принципиального признания колониальной политики!”