Руководство Соединенных Штатов рассчитывало достигнуть своих целей мирным путем, при этом его уверенность отнюдь не была беспочвенной. Из многочисленных перехватов и дешифровок японской дипломатической переписки явствовало, что многие влиятельные политики и военные в Токио категорически возражают против ее вовлечения в войну с США. Последнюю по счету попытку достичь взаимопонимания сделал посол в Вашингтоне Номура 29 ноября 1941 года, чуть более, чем за неделю до нападения. Но при этом за вторую половину ноября американцы вскрыли не менее 25 дипломатических телеграмм, содержавших указание на возможность разрыва дипломатических отношений или войны между двумя странами. Прочтенная 5 декабря телеграмма содержала соображения относительно возможного вторжения в Японии в Монголию, однако при этом ее общий тон был откровенно враждебен по отношению к Великобритании и США. Ясное видение ближайшей перспективы отсутствовало не только у вашингтонского, но, как это ни парадоксально, и у самого токийского руководства. Это иллюстрирует циркуляр № 2353 от 19 ноября 1941 года, гласивший: “В случае чрезвычайного положения (опасность разрыва наших дипломатических отношений) и пресечения международной связи следующее предупреждение будет добавлено в середине передачи ежедневных новостей на японском языке на коротких волнах:
(1) В случае кризиса в японо-американских отношениях: хигаши но кадзе аме (“восточный ветер, дождь”).
(2) Японо-советские отношения: кита но кадзе кумори (“северный ветер, облачно”).
(3) Японо-английские отношения: ниши но кадзе хари (“Западный ветер, ясно”).
Сигнал будет передаваться в середине и конце прогноза погоды, и каждое предложение будет повторено дважды. При получении сигнала прошу уничтожить все шифрматериалы”[459]. Циркуляр № 2354 от того же числа несколько корректировал предыдущий документ и указывал, что в перечисленных случаях в начале и конце каждого сообщения будет по пять раз повторено слово “хигаши”, “кита” или “ниши”. Обращает на себя внимание отсутствие четкого обозначения противника, не слишком характерное для решившего начать войну правительства. Первый циркуляр был дешифрован американцами 28 ноября, второй — несколько ранее, 26 ноября 1941 года. После этого радиоразведка получила четкие отправные точки для отслеживания непосредственной угрозы со стороны Японии на указанных направлениях. Именно это и стало одним из основных факторов, заведших США в перл-харборскую ловушку.
Информация военной и морской разведок Соединенных Штатов в непосредственно предшествовавший войне период была сумбурной и противоречивой. Приведем лишь несколько взаимоисключающих информационных документов:
а) 2 июля 1941 года — доклад Бюро военно-морской разведки (ОНИ) командованию ВМС о готовности японцев к 20 июля напасть на СССР. В Вашингтоне этому не поверили, так как летом американцы ожидали агрессии Токио в южном направлении.
б) 25 июля 1941 года — меморандум Отдела военной разведки (МИД) начальнику штаба армии с утверждением о том, что экономические санкции против Японии не подтолкнут ее к вступлению в войну, поскольку таковое уже предопределено, в Токио лишь ожидают удобный момент.
в) 15 сентября 1941 года предупреждение МИД о предстоящей агрессии Японии в направлении Юго-Восточной Азии и Голландской Восточной Индии, а также о ее возможном выходе из военно-политического союза с Германией и Италией.
г) 25 сентября 1941 года — информационный документ ОНИ, в пяти важнейших пунктах которого утверждалось, что Япония:
1. Будет продолжать переговоры с США.
2. Будет наблюдать за событиями на советско-германском фронте.
3. В случае удачного наступления вермахта попытается захватить Сибирь.
4. В случае переброски основных сил Тихоокеанского флота США в Атлантику ударит в южном направлении.
5. Если Советский Союз выстоит до 1 декабря, воздержится от агрессии против него и будет выжидать, как минимум, до весны.
д) 2 октября 1941 года — доклад МИД с выводами о том, что лучшим способом для поддержания мира на Тихом океане и предотвращения расширения боевых действий в Азии является политическое и экономическое давление США на Японию.
е) 21 октября 1941 года — сообщение ОНИ командованию ВМС об окончании полной мобилизации японского флота и его готовности к операциям.
ж) 27 ноября 1941 года — доклад МИД о прогнозируемом направлении агрессии Токио на Юго-Восточную Азию, прежде всего на Таиланд, в случае провала ведущихся с Вашингтоном переговоров.
з) 27 ноября 1941 года — запись в дневнике военного министра Стимсона, в которой он констатировал свою убежденность в намерении Японии продвигаться на юг для захвата Бирмы и Бирманской железной дороги или Голландской Восточной Индии, хотя не исключал и возможность захвата Таиланда с целью создания позиций для удара по Сингапуру.
и) 1 декабря 1941 года — сообщение ОНИ о решимости японцев нанести удар по Таиланду с дальнейшим развитием экспансии на Бирму и Сингапур.
к) 6 декабря 1941 года — прогноз МИД на период с 1 декабря 1941 по 31 марта 1942 года. В нем разведка уверяла руководство армии в том, что Япония уже выбрала цели для своей агрессии, но по ряду причин не может нанести гарантированно успешный удар ни по одной из них, за исключением Сибири. Этот прогноз стал венцом самоуспокоительных информационных документов разведки. С поразительной близорукостью ее начальник генерал Стронг сообщал, что полномасштабной агрессии Токио ожидать не следует, японцы могут атаковать Гонконг или Филиппины, однако будут избегать конфликта с Соединенными Штатами и скорее всего нападут на Таиланд. В очередной раз прогнозировался выход Японии из союза с Германией. В любом случае, отмечалось в прогнозе, японцы стремятся избежать полномасштабных боевых действий на Тихом океане. Менее, чем через 48 часов после выхода этого документа японская армия и флот нанесли мощные удары по Гавайским островам, Филиппинам, Малайе и Голландской Восточной Индии.
Как видим, почти до самого начала войны ни один из документов не содержал и намек на возможность японского удара не только по США, но даже по Филиппинам, что в Вашингтоне расценивалось наравне с нападением на Соединенные Штаты. В последние критические дни в сводках разведки стали упоминаться Филиппины, однако отнюдь не Гавайи. Если перечислить прогнозировавшиеся в США направления агрессии Японии в порядке убывания вероятности, список будет иметь следующий вид: Таиланд — Малайя — Голландская Восточная Индия — Филиппины — Дальний Восток и Приморье. Вероятность подвергнуться непосредственной агрессии в Вашингтоне считали пренебрежимо малой и рассматривали лишь вероятность собственного вступления в войну в случае нападения на Филиппины. В правительстве отсутствовало единое мнение о возможной линии поведения в случае начала боевых действий на Тихом океане против владений Британской империи или Нидерландов. Многие в американском руководстве не верили в саму возможность оказаться в состоянии войны с Японией. В частности, министр ВМС Нокс, получив сообщение об атаке японцами Гавайев, заявил, что в текст, по всей видимости, вкралась опечатка, и следует читать “Филиппины”. Безусловно, в оперативных проработках американских штабов присутствовал вариант нападения японцев на главную базу Тихоокеанского флота, но всерьез он не рассматривался и являлся не более, чем обычной рутинной работой офицеров оперативных отделов. Ввиду общей взрывоопасной ситуации в регионе, командованию флота 1 апреля 1941 года было направлено предупреждение о повышении боевой готовности в выходные и праздничные дни, поскольку опыт показал, что страны “оси” совершали нападения именно в эти моменты, когда бдительность противостоявшей стороны ослабевала.
На более низких командных уровнях к угрозе со стороны Японии относились серьезнее, возможно из-за существенно меньшего доступа к успокоительной дипломатической информации. В частности, руководитель военно-морских операций вице-адмирал Гарольд Р. Старк неоднократно предупреждал главнокомандующего Тихоокеанским флотом США контр-адмирала Хасбэнда Киммеля о возможности внезапного нападения японцев. Воздушная и морская разведка прилегающих к Гавайям водных пространств велась довольно регулярно, из-за ограниченного числа имевшихся в распоряжении самолетов ее вынужденно ограничили 128-градусным сектором в направлении на юго-запад. Командиров авиационных подразделений крайне беспокоили “пустые моря” к северу и северо-западу от Гавайев, где не пролегали рекомендованные курсы торговых судов, и авианосное ударное соединение противника вполне могло пройти незамеченным до рубежа выпуска самолетов. Именно такой маневр и осуществил японский флот в декабре 1941 года. Он выдвинулся на исходные рубежи, причем группировка в Юго-восточной Азии резко увеличила свой радиообмен, а вышедшее с базы на Курильских островах соединение сохраняло радиомолчание. Более того, японцы оставили на берегу часть корабельных радистов и усадили их за береговые передатчики, справедливо полагая, что американские радиоразведчики будут фиксировать знакомые им почерки и убедятся, что авианосцы не покинули собственные воды. Тем временем корабли направились на восток, севернее судоходных маршрутов, через те самые “пустые моря”, чего так опасались американские авиаразведчики. 3 декабря соединение приняло топливо и направилось на юг, к Гавайям, имея приказ возвращаться обратно в случае визуального обнаружения любым судном. Однако этого так и не произошло. В ночь с 6 на 7 декабря эскадра увеличила ход до 26 узлов и к 06.00 вышла на рубеж выпуска первой волны самолетов.
