Параллельным направлением деятельности британских спецслужб в Юго-Восточной Азии являлась подготовка к проведению диверсионных и подрывных акций. Летом 1940 года в Сингапур под видом сотрудника министерства экономической войны Великобритании прибыл полковник А. Г. Уоррен из Исполнительного органа специальных операций, а в январе ему в помощь были командированы А. Джонс и Ф. Никсон. 7 мая 1941 года Часть 2. От мира к войне. Восток сингапурскую “Восточную миссию” (ОМ) СОЕ возглавил Валентин Киллери, заявивший, что “станция” будет полностью готова к действиям в течение года. Руководитель ОМ намеревался разбить Малайю на шесть зон, во главе каждой из них поставить руководителя-европейца, которому подчинить 2–3 агентурные сети во главе с азиатскими инспекторами полиции. Всех агентов предстояло обучить в учебном лагере СТС-101, а затем возвратить к местам постоянного пребывания и оставить на оседание в случае отступления. Как известно, достаточного запаса времени для подготовки людей у него не оказалось. Однако, кроме объективных факторов, сложности с организацией возникли из-за поведения самого Киллери, не желавшего ставить местные власти и командование в известность о своих планах и намерениях. Это полностью противоречило линии командующего войсками в Малайе генерал-лейтенанта Артура Эрнеста Персиваля, стремившегося установить полный контроль над всем происходящим в зоне своей ответственности. Он пожаловался главнокомандующему британскими силами на Дальнем Востоке Брук-Попхэму, и 1 октября 1941 года тот запретил реализацию этого плана. Киллери не смирился с поражением и 23 октября на приеме у губернатора Малайи Шентона Томаса потребовал от Персиваля вернуться к этому вопросу. Генерал-лейтенант утверждал, что европейцев на оседание оставлять нельзя, и что они не смогут проводить эффективную вербовочную работу среди азиатов. Замечания командующего были мелкими, и Киллери стало ясно, что тот просто мстит за игнорирование на стадии первичного согласования. Руководитель “Восточной миссии” подал Брук-Попхэму прошение о своей отставке, но вице-маршал отверг его. Тогда Персиваль предложил альтернативный план создания сетей на оседание, отличавшийся от предыдущего лишь тремя деталями: операции должны проводиться под руководством военных и только в приграничном районе, а роль СОЕ ограничивалась исключительно ведением разведки.

Постепенно компромисс “Восточной миссии” с военными был достигнут, но далеко не сразу и с большим трудом. Главным направлением подрывных действий стал Таиланд, позиция которого вызывала в тот период у англичан серьезную тревогу. Теоретически нейтральное, а на деле фактически прояпонское правительство в Бангкоке контролировало обширное государство. Прибывший с инспекцией в Малайю председатель Объединенного комитета по разведке (ОКР) Виктор Кавендиш-Бентинк 8 мая 1941 года указал, что в настоящий момент от секретных служб требуются не грандиозные операции на Дальнем Востоке, а политическое проникновение в Таиланд для поддержки его нейтралитета и противодействия возможному государственному перевороту в пользу японских ставленников, военное проникновение в целях организации в стране “пятой колонны” для поддержки возможного британского вторжения и подготовка к проведению там диверсионных акций. В результате с конца мая ФЕКБ и в особенности “Восточная миссия” СОЕ начали проводить на ТВД значительно более агрессивную политику. Летом 1941 года усилились слухи о предстоящем государственном перевороте в Таиланде, в связи с чем англичане начали готовить соответствующие контрмеры. В октябре Киллери попытался согласовать план действий с британским посланником в Бангкоке, однако, как и следовало ожидать, этот замысел потерпел полный провал. Джозия Кросби всегда энергично противодействовал даже куда более невинным попыткам спецслужб собственного государства вторгнуться в то, что он полагал исключительно своей сферой деятельности, теперь же его реакция оказалась крайне резкой. Он не только категорически отказался сотрудничать с СОЕ, но и обвинил руководителя “Восточной миссии” в разжигании страстей, о чем немедленно пожаловался в Лондон. В данной обстановке его протест был отклонен. Причина этого заключалась в том, что Исполнительный орган специальных операций был занят в Таиланде еще одной, крайне важной задачей. В рамках планировавшейся операции “Матадор” (превентивный удар британских войск по Таиланду с перешейка Кра) на будущем театре военных действий следовало провести тщательные рекогносцировки. Премьер-министр неофициально проинформировал англичан о том, что он не может противостоять все возрастающей активности японской разведки, но обещал не замечать появление в своей стране групп индийцев и европейцев в штатской одежде, совершающих необходимые мероприятия на местности. Эта задача была поручена СОЕ, которому разрешалось привлекать для ее решения офицеров 11-й индийской дивизии. С октября 1941 года в Таиланд группами по 3–4 человека прибыли 36 “туристов”, зачастую размещавшиеся в одних гостиницах с такими же японскими “туристами”. Из-за расовых различий СОЕ был вынужден вербовать нелегальную агентуру практически исключительно в среде таиландских шахтеров-южан, которые проходили обучение на территории Малайи, а затем без снаряжения перебрасывались обратно в Таиланд. Вооружение и средства взрывания завозились отдельно на грузовиках через почти не охраняемую границу. О “Матадоре” проинформировали американцев, расценивших эту операцию как агрессию и категорически возражавших против ее проведения.

17 ноября 1941 года руководитель ОМ Киллери предложил Лондону активизировать развертывание сил специальных операций в Таиланде и при этом во избежание конфликтов с посланником не информировать его о происходящем. С последним он опоздал, поскольку министр экономической войны Великобритании Хью Дальтон уже заверил министра иностранных дел Идена в том, что в нейтральных странах СОЕ будет действовать лишь при наличии соответствующих санкций послов или посланников. Но особого значения это не имело, поскольку ввиду важности подготовки операции “Матадор” Кросби запретили препятствовать “Восточной миссии”. К декабрю на юге Таиланда уже находились 24 оперативных работника СОЕ. Их задачей являлась организация партизанских действий по дезорганизации тыла предполагаемого противника в ходе осуществления операции “Матадор”, в первую очередь нанесение ущерба его транспортной инфраструктуре. Начать акции планировалось по сигналу радиовещательной станции из Сингапура. На практике этот план не оправдался, причем совершенно не по вине “Восточной миссии” СОЕ. После начала Войны на Дальнем Востоке главнокомандующий британскими силами Брук-Попхэм побоялся своевременно санкционировать начало специальных операций на территории формально нейтрального Таиланда, в результате чего время было безнадежно упущено. Нерешительность главкома дорого обошлась офицерам ОМ, 10 из которых погибли и 14 были интернированы. Единственным их успехом стал захват столичного аэропорта Пхукет и его удержание в течение двух дней, однако никакого реального влияния на ход кампании это не оказало.

Кроме того, замысел проведения рекогносцировок силами британских офицеров стал известен будущему противнику Великобритании еще до стадии его практической реализации. 10 августа 1941 года в дешифрованной японской телеграмме англичане наткнулись на упоминание о наличии агента в Малайе и включили эту информацию в разведывательную сводку адмиралтейства № 320 от 14 августа: “Генеральный консул Таиланда в Пенанге информировал Бангкок о том, что капитан британской армии сообщил ему 10 августа, что наступление на Таиланд неизбежно. Наступление будет предпринято исключительно в оборонительных целях”^[391]. Личность упомянутого капитана установлена не была. Одним из получателей этой сводки явился капитан Гарри Лэндрэй, офицер связи авиационной разведки (ЛИЛО) 300-й секции АП. Он сразу же сопоставил ее с подозрениями в отношении капитана Патрика С. В. Хинэна, АИЛО той же секции, но обслуживавшего три другие авиабазы. Лэндрей обратил внимание на абсолютно необъяснимые, однако регулярные поездки сослуживца к таиландской границе. Хинэна видели фотографирующим без надобности аэродромные сооружения, а несколько раз он без спроса забирался в открытый сейф начальника авиабазы Алор Стар под предлогом поиска там каких-то документов. Лэндрэй решил действовать. Ввиду отсутствия у него контрразведывательной подготовки, капитан не знал, как поступить, поэтому в поисках решения посоветовался по телефону с командиром своего полка и после этого немедленно подал официальный рапорт по инстанции. Документ попал на рассмотрение к начальнику секции связи майору Джеймсу Франсу, который решил придержать его в ожидании появления дополнительных улик. Тем временем Лэндрэй разбился насмерть при пилотировании небольшого частного самолета, и расследование дела по его рапорту не производилось вплоть до декабря 1941 года. После нападения японцев на Малайю майор Франс вспомнил о рапорте погибшего Лэндрэя и направил его в сингапурскую контрразведку, дав событиям новый толчок. Даже поверхностное расследование выявило ряд новых подозрительных моментов в деятельности капитана, который был настолько легкомыслен, что при поездках на границу с Таиландом пользовался услугами военнослужащего-шофера Фреда Кокса. Будучи допрошен, тот показал, что его начальник каждый раз встречался с каким-то человеком, по виду голландцем, и о чем-то с ним беседовал. Последней стадией расследования этого дела стал негласный обыск в комнате объекта, в ходе которого офицер по защите безопасности (ДСО) обнаружил спрятанный там передатчик японского производства. Как выяснилось впоследствии, агент получил рацию незадолго до начала войны на Дальнем Востоке, а до этого связывался с японцами в ходе своих поездок к границе с Таиландом. Все сомнения отпали, подозреваемый был арестован.