— Ой! — пискнула кварианка, так как киборг поймал её за шкирку пижамы-скафандрика.

— Сначала попробуйте друг друга нежно, аккуратно, целовать. С засосами в губы не торопитесь — никуда не уйдёт. — продолжил он лекцию. — Есть лицо, щёчки, скулы, подбородок, — внутри мужик выпадал в осадок от сюрреализма происходящего, — потом шейка, ключицы — он коснулся нужных мест на «модели,» от чего та вздрогнула. — Леший, к соскам, раньше времени не лезь, они, как правило чувствительные, порой слишком. Можно вокруг, — он показал, примерно, где, и кварианка втянула воздух, а киборг толкнул «пособие» на кровать. — Целовать и гладить, — повторил Щитт, — тело, ноги, живот… Вернуться к лицу. Когда снова захочется засадить… даже не вздумай. У девочки первый раз. Может быть очень сложно кончить, — «б. я, не могу поверить что я вё это говорю,» про себя по думал он.

— А что делать? — спросил Леший.

— Лизать, что ещё, — мужик слегка раздвинул ноги кварианки, — целуй, аккуратно, медленно. Дыши носом и работай языком. Клитор, если ты не знаешь, находится над уретрой, так что вперёд и до победы. Язык у тебя устать не должен, так как ты п. здобол ещё тот, но если вдруг, то превозмогай, до климакса, — киборг сел рядом с Лем и прикрыл её сокровенное ладонью, — и только потом, можешь нежно поцеловать свою синту и аккуратно в неё войти.

Кварианка вдруг сжала ноги, схватилась за руку Шницеля, задрожала, изогнулась и издала громкий стон.

— В первый раз может быть очень сложно кончить? — переспросила Зелена.

— Б.я… растерялся ктулхуист, — я же ничего и не… — а потом подумал… и осознал, что он только что сотворил со влюблённым в него подростком. — Я — долбо.б. Когда эта х. йня дойдёт до Телы, сами объяснять будете. Лазурец. Идите все на х. й, чтоб меня Карна кроганским дилдаком без вазелина отодрала. Лем, прости… — после чего встал, ещё раз стукнулся лбом об косяк, в котором что-то хрустнуло и поплёлся обратно к себе.

Было стыдно. Было очень стыдно. Хуже могло быть лишь только если бы он действительно трахнул малолетнего инженера. Воображение спелось с паранойей и рисовала картины то отбытия кварианки на Кочующий Фтот, то эпического срача с лучшей подругой, то вообще, расставания с его асари. Дойдя до кухни, мужик забрался в морозилку, где хранилась бутылка ринкола для чрезвычайных ситуаций и залпом выжрал её. Кроганское пойло обожгло нервы рта и вжарило по мозгам, сквозь фильтры синтетического тела. Шницель крякнул, швырнул пустую ёмкость в мойку, где она благополучно разбилась, шатаясь доковылял до спальни и бухнулся в постель.

— Капитан…

— Ой б. я! — снова, только что отключившийся киборг дёрнулся и долбанул башкой об изголовье. Усиленная после партера с матриархом-культуристкой кровать выдержала. — Лемка, извини, ищ-шо раз. Честно, даже не престалял, шо тя так проберёт, нах, — он зевнул.

— Я не обижаюсь, капитан, — шепнула она. — А вы меня совсем-совсем не любите?

— Кона-а, — простонал киборг, всё ещё пребывая под властью дозы, что свалила бы с ног недостаточно матёрого ящера, — честное слово, было бы на тебя плевать, то я не чувствовал бы себя таким конченным м. даком, е. ать меня в ср. ку. Ты хорошая, и заслуживаешь в жизни счастья, а не долбо. ба ксеноса, который к тому же по уши втрескался в асари. Ты, вообще, классная и кавайная, так бы и тискал каждый день, — сказал он заплетающимся языком. — Хочешь, мы тебе Кал’Ригара окрутим? Там, с. ка, такие плечи, Аленко бы слюнями захлебнулся, п. дор гнойный. И вообще, иди спать, ради всего святого, я тя лблу, как… — Ринкол, наконец, превозмог сопротивление человеческого мозга, и Щитт захрапел.

— Я тебя люблю, Алекс, — прошептала девушка улетевшему в дали забытья человеку, нежно погладила по голове и задержала руку на щеке. Сердце кольнуло от появившейся на спящем лице улыбки.

Лем тихо вышла и направилась к себе, где её ждали подруга с котёнком.

***

А на утро Шницель вспомнил всё, что произошло до героического поглощения литра с чем-то ядрёной тучанской смеси. Пришлось вызывать сантехника, так как половина кранов в душе погнулась под руками, а умывальник он вообще выдрал с мясом. Пока дожидался рабочих, он мужественно вызвонил Вазир, чтобы признаться ей в своих грехах… Впрочем, свою девушку он недооценил. Спектр выслушала сумбурную исповедь и заржала, после чего заявила, что у неё самый прикольный на планете парень, и так она не смеялась лет сто, а то и больше. Мужику от этого стало намного легче… видно больше всего он боялся именно разлада со своей ненаглядной асари.

После экспресс ремонта — современные инструментроны были всё же великой силой в опытных руках фиолетовой матроны и её турианского помощника, Щитт направился в соседнее здание воллусского комплекса, где его ЧВК арендовала пару этажей для кварианских морпехов. Зора, несмотря на уговоры, заселилась вместе с сослуживцами. Широкоплечий Кал, случайно встреченный в вестибюле, подсказал где найти подругу, и жрец Древнейшего пренаглейшим образом похитил её. Реакция Тали на исповедь была… менее мягкой, «ты тупой боштет, чем ты вообще думаешь?!» и гневно зыркала на друга, пока они не подобрали на удивление жизнерадостную вторую участницу этой «весёлой истории.» Котёнок Тикку, к слову, с утра был уже от пуза накормлен и затискан тремя девушками — Лиароподобная синта тоже сидела у подружки, а вместо привета заявила, что всё получилось и Леший больше не девственник.

Киборг отвёз кварианок на такси на другой конец города — в клинику Серого Посредника, где творил свои тёмные делишки доктор Харт, иногда на пару с искинтом. Полёт прошёл скомканно, так как он стремался заговорить с подростком, да и Зора сурово сверлила «растлителя мамолетних» неодобряющим взглядом. В конце концов, Шницель с некоторым облегчением сдал занервничавших подружек в цепкие лапы медсестры асари, а сам проследовал в кабинет вивисектора.

— Замгеш не отдам, — заявил саларианец и почесал правый рог, — уже всё съел.

— Врёшь же, — хохотнул человек, — того бочонка тебе на месяц хватит, даже если каждый день обжираться.

— Вру, — признался лягух, — но всё равно не отдам!

— И не надо, — Щитт хмыкнул и уселся на свободное кресло, — в моей культуре подарки не забирают.

— Радует, — хозяин кабинета моргнул.

— И всё же, какого шоггота ты Т’Сони клонировал? — поинтересовался человек. — Что она, что Карна в ах. е и не знают, как к синте относиться. Меня тоже переклинивает… в том числе и потому, что теперь я видел Лиарины сиськи.

— Люди, квары и батары одержимы молочными железами. Не понимаю, — прокомментировал Салеон. — С клеточной культурой случайно вышло… Схватил не глядя. Рядом образцы Этиты были. Считай, ещё повезло.

— Ну, мы всё таки млекопитающие, — Шницель поделился гипотезой, — у тебя морда от загмеша трусится, у меня от сисек.

— Ненаучно, — не согласился вивисектор.

— Для девчат всё готово? — мужик сменил тему.

— Готово, — подтвердил Харт, — вали отсюда. Заберёшь часа через три. Отправлю сообщение. Не дыши под руку.

Киборг встал, кивнул медику и направился к выходу из госпиталя. Как раз хватало времени на один визит.

Асари с подозрением посмотрела на унитаз. Дева ещё перед сном «вылизала» квартиру на предмет подслушивающей и подсматривающей техники, но полностью уверенной в уединении быть она уже не могла. Слишком уж хорошо инфоброкер разбиралась в возможностях современных технологий. Наниты и микроботы могли, например, всплыть из канализации. Могли просочиться через стены. Достаточно мощный процессор мог бы считать пение в душе по вибрации сточной воды… Но не какать не получалось и оставалось лишь молчать даже в таком месте. От нервов у несчастной наследницы клана Т’Сони случился запор, словно у пожилой матроны. Самый Страшный Галакт не ограничился постоянными преследованиями и эмоциональным терроризмом, но и скопировал её… и издевательски подселил в «сестру» озабоченного искинта. Он мог сколько угодно притворяться, что вивисектор действовал без приказа сверху, но правду такими наивными действиями не скроешь. Хотя он, наверное и не скрывал ничего, а откровенно глумился — «ты в моей власти и ничего с этим поделать не сможешь.»